То «заика», то «золотуха» - AnaVi

же парковку у входа, цепи. Пусть и единственное, что они могут и действительно запретить, так это использовать их, как «скакалку», из-за веса; ну и снести их вместе со столбами, к которым они и приварены, на ближайшую же «скупку металла»: не говоря уж и за потресканный асфальт, в коий они так же за- и прямо-таки ввинчены, мама же не горюй! Во дворе — пусто. В школе — тишина!.. Идут уроки. Но и, видно же, да и как обычно же всё, не для всех!.. И стоит им только припарковаться, как и в боковое окно, со стороны же девушки, прилетает пуля, и не одна, изрикошетив тут же остальные стёкла и двери рядом. Но успев пригнуться, за какие-то секунды и чисто по инерции, инстинктивно, на автомате и автопилоте, они поднимаются — и видят лишь вбегающую по ступенькам тёмную фигуру: со средней сумкой, полностью закрытым телом, в капюшоне и бандане на пол лица. И ведь не трудно догадаться, после и того, что уже было, что же и именно — в той сумке!.. Да и страшно же только представить — что ещё и помимо: пока под плащом её и на спине, а там и груди, крест-накрест висят патроны… для ружья. Как мило!.. Они снова «спутали лес со школой» — и решили пострелять «скотинку»… почеловечней. Но и жаль же тут же — только психологи никак до этого допереть не могут: вместе со всей проверяющей братией и… армией, оружейным и воинским учётом!.. И стоит фигуре скрыться за входными дверьми, как девушка вылетает следом и, с хлопка двери, летит к школе, так и не сбавив скорости, пока!.. И естественно же ей наперерез ни вылетает парень, логично и не намекая, говоря же и о том: куда и за кем она собирается — без всего. На что и она же ему тут же парирует, отмечает-отвечает, что «без всего» — это её. «Злом на зло? Фигня!.. Стиль? Да». «А пустой и открытой идти — ок!». И почти же ссорятся, когда уже и изнутри раздаются выстрелы — и они вновь приседают, ожидая, что вылетят стёкла, но и ничего такого не происходит, кроме!.. И, как и он, она это всё тоже понимает, как и то, и что немаловажно, а там и больше: там — дети и её мать; и стоять тут истуканами, без возможности предупредить их прыжки и панику, не вариант. Так что и она же — идёт к ним; а он — вызывает подмогу и бережёт прохожих и родителей, близких и родных, всех и их, от ещё большей истерики и желания ввалиться туда всем их кагалом. Сама же обещая: быть осторожной и не попадаться под «горячую», не лезть на рожон!.. Да и куда уж там — ей бы только до третьего этажа добраться: а и перед этим — ещё оповестить и «закрыть» остальных. И стоит ей только сделать шаг ко входу, как подбегает, откуда ни возьмись, парень-ёж с «прямым эфиром из не менее, а там и более, опасной соц. сети» и предлагает свою помощь: так и заодно же ещё и как «фиксатора» всего и всех, вся; и такой же пустой, как и она. Друг её — хренеет вдвойне!.. Но и сказать же против ничего не успевает, обговорив и согласовав лишь одну деталь: его же и побега, в случае чего; обязательного, понятого и принятого. И они — вбегают в школу!.. Крича на ходу и с её всё стороны — что-то вроде: не дать им начать штурм — раньше времени. «Ни одним, ни другим!..». «А до какого — времени?». До её сигнала. «Смс!.. Галочка или ок». «А может и ничего, что они все — просто выйдут и сами». «Как пойдёт!..». И, готовые уже увидеть всё, как и всех же и вся во всём, видят лишь пустой пост охраны и всё так же «опущенные» турникеты. «Так же» — понятнее для него: ведь при ней — такое было; а она отучилась — уж и с десяток лет назад. И как бы — итог виден!.. Понятно, что: ничего не понятно. Но и благодаря «делёжке» самой школы на два крыла, как по и дальним же «хлопкам» справа, она понимает, что этот «некто» — пошёл через «детский корпус»: и если он не хочет сброситься с крыши; красиво окончив свои похождения, а не просто застрелившись; то точно поднимется — хотя бы и чисто ради учащихся там. И они — бегут ему наперерез!.. Не следом. С её стороны и ему же поясняя это тем, что там — ближе кабинет директора: «оповестительный» центр. Зво-нок!.. Ну нет у них — динамиков, замков на дверях; даже туалетов, что уж говорить и о кабинетах; а камер и «тревож-ки» у охраны — и подавно. Хоть и весьма же иронично, что до районного полицейского участка — пешком подать. «Забор — вокруг!.. С “дырой-калиткой” — в сторону продуктового магаза, выпиленной чуть ли и ни лично же всё трудовиком. Защита, мать её! Но благо и директор же ещё — физрук. Казалось бы!.. Но да. Сочетаемое. Ведь и сразу же после — литератора-химика, языкастого-физика и!.. Так далее. И тому же подобное! Кадров — не хватает. А учить как-то — надо. А вот хочется ли? И сможется ли?.. Буквально! Сбудется ли? Узнаем — сразу же после того, как найдём этот долбанный “громкоговоритель”! При лучшем раскладе — он будет в его же кабинете, где и сама же “объявительная”». «А при худшем?». «Придётся — идти прямо навстречу “шутеру” в спортзал: где и у него же, дирика, возможно, как раз таки вовремя, идёт урок. Ведь и если “стрелок” прошёл мимо — хорошо!.. Плохо — что нам не придётся: а “он” же может — и вернуться. А сообщить — надо!..». Но и всё же — обходится благополучно. Звонок — подан. Трижды!.. Не как «антракт», а не учебная тревога. И, схватив «матершинник» с собой, они бегут уже и на третий этаж, тормозя лишь на углах: чтобы проверить обстановку. Выстрелы — затихают!.. Девушка вновь включает «громкоговоритель» — и сообщает вполне себе очевидное, но уже для всего, всех и вся: вдруг и кто до сих пор преподаёт, «отвлекая» и… «в танке», глазки закрыв и «раком» наклонившись. На деле же — от- и привлекая лишь и «новых посетителей» же: к ним уже двоим и «на огонёк». Буквально!.. От искр же