Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП) - Диана Гэблдон

— Нет, — наконец, произнесла я, и с довольным вздохом уткнулась подбородком назад во впадину на его груди. — Это все еще ты.

Он весело хмыкнул, но остался лежать неподвижно. Я могла слышать, как один из поваров поблизости выругался, запнувшись о дышло фургона. Лагерь находился еще в процессе формирования; некоторые отряды, имеющие в составе достаточное количество бывших военных, организовали место своего расположения довольно хорошо. Очень многие отряды не смогли, и потому криво натянутые палатки и разбросанное оборудование перемешались по все поляне.

Начал бить барабан, но без видимого эффекта. Армия продолжала спать.

— Ты думаешь, губернатор будет в состоянии что-нибудь сделать с этим войском? — спросила я с сомнением.

Мое личное олицетворение армии тоже собралось подремать. Тем не менее, в ответ на мой вопрос темно-рыжие ресницы лениво приподнялись.

— О, да. Трайон — солдат. Он хорошо знает, что делать, по крайней мере, с чего начинать. Не так уж трудно заставить мужчин ходить строем и копать выгребные ямы для уборных. Чтобы заставить их драться — другое дело.

— Он может сделать это?

Грудь под моим подбородком поднялась в глубоком вздохе.

— Возможно, да. Возможно, нет Вопрос в том, будет ли он вынужден?

Да, это был вопрос. Слухи кружились вокруг нас, как осенние листья, с самого Фрейзерс-Риджа. Регуляторы войском в десять тысяч человек шли на Нью-Берн. Генерал Гейдж плыл из Нью-Йорка с регулярным войском, чтобы усмирить колонию. Милиционеры округа Оранж взбунтовались и убили своих офицеров. Больше половины мужчин из милиции округа Уэйк дезертировали. Хасбанд Хермон арестован и доставлен на корабль, который должен увезти его в Лондон для суда по обвинению в измене. Хиллсборо взят регуляторами, которые собрались предать город огню и казнить Эмунда Фаннинга и его друзей. Я надеялась, что последний слух не был верен, а если был, то молилась, чтобы Хьюберт Шерстон не был другом Фаннинга.

Перебирая слухи, предположения и явные измышления, мы были уверены только в одном — губернатор Трайон двигался на соединение с милицией. А что будет после этого, оставалось только гадать.

Свободная рука Джейми лежала на моей спине; легонько поглаживая большим пальцем мою лопатку. С его обычной способностью управлять своим состоянием он, казалось, полностью выбросил из головы туманные перспективы военной кампании и думал о чем-то своем.

— Ты когда-нибудь думала… — начал он и прервался.

— Думала о чем? — я нагнула голову и поцеловала его в грудь, выгнув спину и поощряя его к дальнейшим ласкам, что он и сделал.

— Ну… Не уверен, что могу объяснить это, но мне вдруг пришло в голову, что я теперь старше, чем был мой отец, когда умер. И я никогда не ожидал, что так случится, — добавил он с кривоватой улыбкой. — Только… все кажется странным. Я вот подумал, ты когда-нибудь думала об этом, ты ведь тоже рано потеряла свою мать?

— Да, — я спрятала лицо на его груди, и мой голос звучал глухо из складок его рубашки. — Я привыкла и не задумывалась об этом… когда была молода. Это такое ощущение, словно отправилась в путь без карты.

Его рука на моей спине на мгновение замерла.

— Да, вот именно, — он казался немного удивленным. — Я представлял более или менее, что значит быть мужчиной тридцати или сорока лет, а как сейчас? — его грудь приподнялась с коротким шумом, который возможно выражал смесь веселья и замешательства.

— Ты будешь строить себя по своему образцу, — сказала я мягко из-под распущенных волос, которые закрывали мое лицо. — Ты будешь смотреть на мужчин и примерять их жизнь на себя. Ты будешь брать то, что можешь использовать, или будешь искать в себе то, что не сможешь найти где-нибудь еще. И всегда… всегда… будешь думать, правильно ли ты делаешь.

Его рука была теплой и тяжелой на моей спине. Он почувствовал мои неожиданные слезы, намочившие его рубашку, и его другая рука коснулась моей головы, приглаживая волосы.

— Да, именно так, — очень мягко повторил он.

Снаружи лагерь начал пробуждаться, с лязганьем, топотом и хриплыми от сна голосами. Застрекотал кузнечик, словно царапали гвоздем по медному котелку.

— Это утро, которое никогда не встретил мой отец, — произнес Джейми настолько тихо, что я услышала его скорее через стенку грудной клетки, чем ушами. — Мир и каждый день в нем является подарком, mo chridhe, что бы ни готовило нам будущее.

Я глубоко вздохнула и повернула голову, прижавшись щекой к его груди. Он потянулся и мягко утер мне нос полой своей рубашки.

— Что касается ревизии, — добавил он спокойно, — у меня сохранились все зубы, я не потерял ни одной части тела, и мой «петушок» встает каждое утро сам по себе. Могло быть и хуже.

Глава 59

Военная машина

Журнал похода против мятежников.

«Четверг, 2-ого мая

Отряды из округов Крейвен и Картерет вышли из Нью-Берна двумя полевыми частями с шестью маленькими пушками, установленными на повозках, с шестнадцатью фургонами и четырьмя телегами, нагруженными боеприпасами и провизией, достаточной для пропитания нескольких подразделений, которые должны были присоединиться к ним на марше к месту сбора армии.

Губернатор вышел из Нью-Берна 27-ого апреля и присоединился к полковнику Брайану 1-ого мая. Сегодня подошли отряды этих двух округов.

Пятница, 3-его мая, объединенный лагерь.

Губернатор провел смотр армии в 12 часов на луге возле Смитс-Ферри на западном берегу реки Ньюз.

Суббота, 4-ого мая.

Марш на Джонстон-кортхауз, 9 миль.

Воскресенье, 5-ого мая

Марш на соединение с майором Теофилом Хантером в округе Уэйк, тринадцать миль.

Понедельник, 6-ого мая.

Армия встала лагерем, губернатор произвел общий смотр уэйковского полка. Полковник Хинтон доложил губернатору, что смог набрать только двадцать два человека в отряд в связи с всеобщим недовольством в округе Уэйк.

Губернатор заметил недовольство в указанном полку, когда проходил вдоль фронта батальона и увидел, что только один из пяти человек был вооружен, а на его призыв послужить Правительству, получил отказ. Тогда он распорядился окружить батальон и трем полковникам выбрать сорок наиболее видных и активных мужчин, что вызвало не малую панику в полку, состоящем почти из четырехсот человек.

Во время набора офицеры убедили мужчин завербоваться и меньше, чем через два часа увеличили отряд до пятьдесяти человек. На ночь уэйковский отряд был распущен, пристыженный своим поведением, которое вызвало такие меры. Армия вернулась в лагерь.