Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов

Керамика представлена лепными сосудами с биконическим туловом и удлиненной цилиндрической шейкой. Поверхность их желтовато-коричневая. Изредка встречаются и миски. Сосуды орнаментированы прочерченными линиями или валиками с насечками.

В IX–XIII вв. захоронения совершались также в грунтовых могильниках (табл. CXXVIII). Количество погребений в этот период значительно возрастает по сравнению с предшествующим временем. Многие погребения IX–XI вв. расположены в ранее существовавших могильниках, где они лежат над ранними, а в некоторых случаях разрушают более древние могилы. В отдельных могильниках сохраняются каменные кладки, но в целом идет постепенная замена их одиночными камнями. Заметно увеличивается количество погребений с конем; в некоторых могильниках процент таких захоронений приближается к 100.

В целом погребальный обряд остается прежним. Для захоронений вырывали овальные или округлые ямы. В их нижней части хоронили несожженного коня, в верхней — остатки кремации одного или нескольких умерших людей.

По материалам раскопок могильника Ирзекапинис его исследователь В.И. Кулаков выделил три варианта погребений:

1. Захоронения в овальных ямах глубиной 0,6–0,9 м. В нижнем ярусе помещалось конское погребение. Его сопровождающий инвентарь — орнаментированные накладки и подвески оголовья. В верхнем ярусе находились одно-два скопления кальцинированных костей, рядом — небольшой глиняный сосуд и бронзовое блюдо. Инвентарь представлен парой наконечников копий, фибулами, весами, гирьками, пряслицами, в редких случаях мечом. Все вещи без следов пребывания в огне.

2. Захоронения в округлых, овальных или прямоугольных ямах глубиной 0,3–0,7 м. В нижнем ярусе погребен конь, снабженный стременами, удилами и шпорой, в верхнем — очень незначительное количество кальцинированных костей. Инвентарь — нож, наконечник копья и фрагменты глиняных сосудов.

3. Захоронения в прямоугольных или овальных ямах глубиной 0,8–1,5 м. В нижнем ярусе — погребения одного-трех коней с богато украшенными оголовьями, в верхнем — от одного до шести захоронений кальцинированных костей. Сопровождающий инвентарь: меч, булава, топор, два наконечника копья, богато декорированных, один-два сосуда. Предметы вооружения нарочито повреждены.

Характеристику вещевого инвентаря прусских погребений целесообразней дать по хронологическим периодам (табл. CXXVIII).

Погребениям IX–X вв. свойственны короткие мечи без перекрестия, ланцетовидные копья, стремена с массивной дужкой и широкой рамой для ремня, кольчатые удила с витыми штангами грызла, уплощенные типы арбалетных фибул и крестовидные пряжки.

Второй период (конец X — начало XII в.) характеризуется длинными франкскими мечами (табл. СXXХ, 22, 24, 27, 29), стременами с тонкими дужками и уплощенными сторонами (табл. CXXXI, 22), удилами с уплощенными псалиями (табл. CXXXI, 2), шпорами с прямым или слегка наклонным гвоздевидным шипом (табл. CXXXI, 38, 40), пережиточно существовавшими арбалетными фибулами, подковообразными застежками и двухчастными пряжками.

Следующий этап (начало XII — начало XIII в.) выделяется биритуальностью. Наряду с захоронениями по обряду трупосожжения с начала XII в. получают распространение трупоположения в грунтовых ямах с северной ориентировкой. Конские захоронения в это время встречаются очень редко (до начала XIII в.). Вещи принадлежат в основном к тем же типам, что и в предшествующий период.

С начала XIII в. повсеместно господствует ингумация. На смену северной ориентировке умерших приходит западная. Вещи немногочисленны. Это пластинчатые браслеты, витые шейные гривны, прямоугольные кресала.

К числу находок, которые встречаются во все периоды, принадлежат железные ножи (табл. CXXXII, 11, 26, 30, 31, 36), овальные, позднее прямоугольные кресала (табл. CXXXII, 34, 35), пружинные ножницы (табл. CXXXII, 8), серпы (табл. CXXXII, 27), топоры, глиняные и сланцевые уплощенно-цилиндрические и биконические пряслица (табл. CXXXI, 14; CXXXII, 4, 5).

В погребениях IX–X вв. встречаются лепные сосуды баночных форм (табл. CXXXII, 52), иногда орнаментированные прочерченными прямыми или ломаными линиями. Позднее господствует гончарная керамика, в XI–XII вв. — слабопрофилированные горшки с линейно-волнистым орнаментом (табл. CXXXII, 39, 47, 49, 51, 53). Распространение обычая изготавливать керамику на гончарном круге связано со славянскими землями Польского Поморья.

Культура пруссов не выделялась каким-то специфичным набором украшений. Только учитывая весь комплекс особенностей их погребальной обрядности и сопровождающего инвентаря, а также анализируя информацию, почерпнутую из письменных источников, территорию расселения пруссов можно очертить следующим образом (карта 43). На западе их поселения достигали р. Ногаты, южной границей прусской земли служили лесные массивы в верховьях рек Алле и Ангерапп, восточная проходила где-то в верхней части бассейна р. Преголя, на северо-востоке пруссы соседили со скалвами, жившими в нижнем течении Немана.

Отдельные прусские племена, в том числе известные по письменным источникам сембы, археологически не выделены. Серьезные работы в этом направлении не производились, хотя и представляются перспективными. Сембы, входившие в число прусских племен, заселяли территорию Калининградского (бывш. Самбийского) полуострова. Впервые сембы упоминаются в «Северной хронике», сообщающей, что в конце VIII в. датский король завоевал их страну (Gaerte W., 1929, s. 321). Адам Бременский во второй половине XI в. упоминает пруссов и среди них сембов — жителей Самбийского полуострова (Adam Bremensis, 1917, р. 18). Петр Дусбургский в «Хронике Прусской земли» (1326 г.) называет и пруссов, и сембов (Dusburg Р., 1961, р. 50–52).

Чужеродным погребальным памятником в земле пруссов является курганный могильник в лесу Кауп у д. Вишнево (бывш. Вискаутен). Он когда-то насчитывал свыше 500 курганов, которые раскапывались в последние десятилетия XIX в. И. Гейдеком и А. Бецценбергером (Heydeck J., 1899, s. 61–80) и в 30-е годы XX в. (Nerman В., 1934, p. 372–384). В 1956 и 1958 гг. еще 14 курганов здесь исследованы Ф.Д. Гуревич (Гуревич Ф.Д., 1963, с. 197–209).

Это были полусферические насыпи высотой 0,6–1 м и диаметром основания 5-12 м. На вершине каждого кургана лежал камень, иногда весьма крупных размеров. Около некоторых курганов, у их подножия, имелись каменные кладки прямоугольной или округлой формы. При исследовании кладок обнаружены угольки, кости животных, обломки керамики; изредка встречались вещевые находки. Иногда среди камней находились и единичные пережженные косточки.

Остатки трупосожжений, совершенных на стороне, помещали в верхней части курганной насыпи или на материке. В отдельных курганах зафиксированы небольшие ямки, вырытые в материке, в которые и ссыпали остатки кремации. Вещи обычно находились при захоронениях; почти все они имели следы пребывания в огне, мечи и копья нарочито сгибались.

В мужских захоронениях обнаруживают предметы вооружения: меч, наконечники копий, реже умбоны от щитов. Из железных предметов бытового назначения, как правило, встречаются ножи. Найдены также пряжки, удила, заклепки, обломки костяных гребней.

Женские украшения представлены скорлупообразными фибулами, цепочками, перстнями, бусами из стекла и пасты.

Еще И. Гейдек обратил