Мифология греков и римлян - Лосев Алексей Федорович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А слово «народ» (laos) у Гомера всегда обозначает «множество».
Но чтобы у Гигантов вместо ног были драконы, то эта нелепость опровергается, между прочим, следующим доказательством. В Сирии есть река Оронт, которая впадает в море, но не везде проходит по ровному месту: в некоторых местах идет очень извилисто и падает с крутых скал. Чтобы корабли могли пройти по этой реке из моря в Антиохию, римский император приказал прорыть необходимый для этой цели канал, не жалея трудов и издержек, и в этот канал отвести воду. Когда таким образом старое русло высохло, то на дне реки найдена была гробница из кирпичей, длиной более одиннадцати локтей, и в ней, во всю длину гробницы, человек, совсем целый. По этому поводу сирийцы отправились с вопросом к богу в Клар, и бог сказал им, что это Оронт, родом индиец.
Действительно, если вначале влажная земля, согретая лучами солнца, могла рождать первых людей, то какой земле более свойственно производить великанов, как не прежней Индии, той стране, в которой и теперь еще родятся животные невероятной величины и вида, каковы, например, слоны?
с) Dion. Hal. Ant. Rom. VII 72, 6—7 (Танец Афины после победы )
…Нарядом танцоров были пурпуровые хитоны, стянутые медными поясами, привешенные сбоку мечи и копья, более короткие, чем обыкновенно; у мужчин же были медные шлемы с видными султанами и перьями. Над каждой группой предводительствовал один человек, который указывал прочим распорядок танца, первым совершая фигуры сильных военных движений, большей частью в ритмах прокелевсматика [т. е. в размерах из четырех кратких слогов]. И это тоже было здесь греческим вполне старинным обычаем, эта воинская пляска, так называемая пирриха, потому ли, что Афина первая от радости плясала в хороводе по поводу уничтожения Титанов и танцевала с оружием победную пляску, или потому, что раньше этот танец установили Куреты, когда в целях охранения Зевса хотели, как повествует миф, зачаровать Кроноса ударами в оружие и ритмическим движением в песнях.
56. Claud. Gig. 1—128 («Гигантомахия» — латинская — Клавдиана)
Некогда Матерь–Земля, в своей зависти к царству на небе, В скорби о многих несчастьях, Титанами ей причиненных, Тартар заполнила весь целым племенем страшных чудовищ, Родом невиданно злым; и, отродьем своим распухая, 5 Флегру открыла, в Эфир направляя враждебные силы. С шумом рванулись они из Эреба, едва лишь родившись, И приготовили руки к войне, на богов восставая, В свисте змеином влачась своим шагом двоя коскол ьзя щи м. Вдруг побледнели созвездья, и Феб повернул своих коней 10 Пламенных, страх испытав и свое изменивши теченье; Арктос бежит в Океан, незакатные даже Трионы Претерпевают закат; а кипучая мать побуждает Ринуться в битву сынов, обращаясь с такими словами: «Вы чин богов укротите, весь видимый мир перед вами 15 С бою лишь можно забрать: предстоит перед вами Победа. Пусть наконец сын Сатурна изведает гнев мой и ярость, Пусть он узнает, что может Земля, победить меня можно ль Силой какой! Разве лучше меня создавала Кибела? Разве почет не заслужен Землей? Разве жутким насильем 20 Можно меня подавлять постоянно? Какого вреда мне Не доставляли! Вот тут Прометей несчастливый прикован В скифском ущелье, кормя живой печенью хищную птицу. Там вот пылающий свод утвержден на макушке Атланта, В чьей седине затвердели жестокие острые льдины. 25 Мне ли забыть, как терзается Титий, которого недра В смене все новых жестоких мучений жрет коршун свирепый? Вы, что пришли наконец предназначенным полчищем мести, Освободите Титанов от уз, свою мать защитите! Морем сражайтесь, горами и членов моих не щадите: 30 Пусть мое тело послужит орудьем Юпитера смерти. Ну же, в поход! Опрокиньте их небо, разрушьте их башни Звездные! Пусть Тифоей отберет и перуны и скипетр; Пусть Энкелад даст морям приказанья; другой пусть Авроры Вожжи возьмет вместо Солнца; пусть лавр увенчает дельфийский 35 Порфириона, и пусть ему Пирра святилищем будет». Лишь возбудила она эти гордые души призывом, Как уж помнилася им над богами победа: в оковах Будто Нептуна влекут уж они из глубокой пучины; Этот уж Марса простер; этот Фебу уж волосы вырвал; 40 Этот уж выбрал Венеру, а этот Диану в супруги; Тот разгорается страстью похитить невинность Минервы. Вестница неба Ирида меж тем созывает всевышних, Тех, что в озерах и реках живут, даже Мены на помощь Небу готовы идти; и тебя не сдержать, Прозерпина, 45 В темном жилище теней, и сам царь молчаливого ада На колесницу летейскую встал, а не знавшие Солнца Кони дивятся на свет и в трепета полном полете Пышут из синих ноздрей целым облаком адского мрака. Как при осаде, когда придвигают к воротам машину, Все отовсюду бегут защищать свою крепость и город: 50 Так и различные виды божеств собираются вместе К отчему дому идти; говорить начинает Юпитер: «Войско, что смерти не знает, порода, что связана с небом Вечными узами, вы, никаким не подвластные Судьбам! 55 Видите ль вы, как Земля восстает с своим новым потомством Противу нашего мира, других порождая бесстрашно? Сколько здесь новых детей от Земли, столько ей возвратим мы Трупов: пусть в долгой печали она остается веками, Осуждена ради стольких потомков столькими ж смертями!» 60 Вот в облаках прозвучала труба; вот сигнал к нападенью Там дал Эфир, здесь — Земля; и смятенная снова Природа За господина боится, — границы вещей нарушает Мощная эта толпа: острова покидают здесь море; Тут не сдержать и утесам морей; остаются пустыми 65 Там берега; изменили потоки привычному руслу, Тот громоздит с ужасающей силой Эмоний на Эту, Этот, руками схватив, потрясает вершину Пангея, Снежный Афон — как оружье тому; под толчками другого Катится Осса; Родопу с источником Гебром сорвали, 70 Общие воды разрезав, и, снятый, с высокой скалою Вот уж течет Энипей на плечах и на шеях Гигантов. Разделена на своих сыновей, вся Земля оседает Плоской страной, без высот, и повсюду несется ужасный Грохот: лишь воздух один ограничивает поле битвы. 75 Первым старательный Марс налетает на страшное войско На одрисийских конях, что обычно в смятенье приводят Гетов, гелонов, и щит золотой пламенеет у бога Ярче огня, и топорщится шлем его гривой блестящей. Гневно схвативши свой меч, он пронзает гиганта Пелора 80 Там, где кончаются бедра и, сросшись с чудовищным телом, Около паха двойная змея извивается вместе: Этим ударом одним целых три убиваются жизни. Алчный в своем торжестве, ослабевшие члены Гиганта Марс раздавил колесницей и кровью забрызгал колеса. 85 Мимас спешит заступиться за брата: пылающий Лемнос Вместе с жилищем Вулкана из пенных он волн вырывает И уже близок к толчку; но копье заостренное Марса Голову вскрыло ему и исторгло мозг у Гиганта. Телом уже умирая совсем, он живет лишь в свирепом 90 Шелесте змей вместо ног; победителя ищут по смерти Эти мятежные змеи. Вот скачет Тритония–дева, Грудь открывая свою, на которой блистает Горгона: Образом страшна своим, и к копью она не прибегает; Видеть однажды ее — и довольно. Дотоль разъяренный 95 Первый был ею Паллант превращен в каменистую гору: Вовсе без ран, глубоко закреплен потайными узлами, Чует он, вдруг затвердел под ее убивающим взором, Стал уже камнем почти. «Превращаюсь во что? — вопросил он. — Что за кремень протекает во мне? Что за оцепененье 100 Вяжет мне мертвые члены, как мраморной язвой?» Сказал лишь — И уже весь стал таков, как боялся: жестокий Дамастор В поисках камня, которым бы мог от врагов оттолкнуться, Окостенелого брата тот труп метнул вместо камня. Гибелью брата вконец изумленный Эхион, не зная, 105 Кто же виновник, хотел попытаться ответить увечьем И увидал, о богиня, тебя, кого зреть невозможно Дважды уже никому: понесла наказание дерзость, — Понял богиню он в смерти. Тогда Палленей, омраченный Гневом, свирепо идет против этих убийственных взоров 110 И простирает свои святотатные руки к Палладе; Этого близко мечом поражает богиня, и сразу Змеи его от Горгоны хладеют, как лед: погибает Тело его от оружья, а нижние части — от взгляда. Вот, расползаясь в морской глубине змеевидным извивом, 115 Тщится уж Порфирион разрушить трепещущий Делос. Хочет кощунственно он им ударить в небесные своды. Ужасом полон Эгей. Фетида бежит из пещеры Влажной своей с престарелым отцом, и жилище Нептуна Сразу пустеет, хотя и почтенно оно средь подводных. 120 С Пинда спокойных вершин восклицания Нимф раздаются, Нимф, кои Феба учили стрелою еще непривычной Диких зверей поражать, а когда–то Латоне стенящей Ложе устроили в час, как, рождая два светоча неба, Этих своих близнецов даровала вселенной богиня. 125 Делос, поверженный в страх, своего умоляет Пэана, Просит о помощи: «Если тебя породила Латона Мйлостивйца в утесах моих, помоги моей просьбе: В трепете снова блуждаю…»
