Шамал. В 2 томах. Т.1. Книга 1 и 2 - Джеймс Клавелл

– Я и не знал, что у вас есть место в Тебризе.

– Ты многого не знаешь про Иран, Роберт. – Хашеми затушил окурок сигареты. Сколько времени у меня осталось? – нервно спросил он себя, совершенно не привыкший чувствовать себя дичью, а не охотником. – Знаешь что, пожалуй, дай мне паспорт завтра.

– Как скоро ты сможешь «уговорить» Абдоллу-хана?

– Нам все равно придется действовать осторожно. В Азербайджане тот ублюдок всесилен. – Они повернулись и посмотрели на Ракоци, который шевельнулся и застонал, потом снова провалился в свой кошмар. – Нужно быть очень осторожным.

– Когда?

– Завтра. Как только мы закончим с Ракоци, нанесем визит Абдолле. Ты обеспечишь самолет… или вертолет. Ты ведь теперь большой друг ИВК, не так ли?

Армстронг улыбнулся.

– Все тебе известно, а?

– Только то, что касается Тегерана, ислама, Ирана. – Интересно, подумал Хошеми, что бы сказали Мак-Айвер и остальные иностранцы, обслуживающие добычу нефти, если бы узнали, что заместитель министра Али Киа, недавно введенный в совет Управления гражданской авиации, рекомендовал несколько дней назад провести немедленную национализацию всех обслуживающих добычу нефти иностранных компаний, всех самолетов и вертолетов с иранскими регистрационными номерами, всех авиационных компаний и выдворение из страны всех иностранных пилотов и работников этих компаний.

– Как вы собираетесь обслуживать нефтяные месторождения, ваше превосходительство министр? – спросил он, когда узнал об этом.

– Нам не нужны иностранцы. Наши собственные пилоты будут обслуживать наши собственные месторождения. Разве у нас нет сотен и сотен пилотов, которым необходимо доказать свою преданность? Я полагаю, у вас есть секретные досье на всех иностранных пилотов, менеджеров, директоров и так далее. Мы… э-э… комитету необходимы эти документы.

– Я не думаю, что у нас есть что-нибудь, ваше превосходительство. Эти досье были заведены САВАК, – гладко проговорил Хашеми. – Полагаю, вам известно, что у этих ужасных людей имелось обширное досье на ваше превосходительство?

– Какое досье? На меня? У САВАК? Вы, должно быть, ошибаетесь.

– Может быть. Сам я его не читал, ваше превосходительство, но мне говорили о его существовании. Сказали, что оно было начато более двадцати лет назад. Вероятно, в нем нет ничего, кроме лживых измышлений…

Он оставил замминистра Киа глубоко потрясенным, пообещав, что постарается тайно раздобыть это досье и передать ему, и хохотал все дорогу до Главного управления внутренней разведки. Досье на Али Киа – его досье – действительно охватывало двадцать лет и содержало неопровержимые доказательства сомнительных сделок, ростовщичества, голосования в пользу шахского режима и доносительства вместе с крайне изобретательными – и запечатленными на снимках – приемами половых соитий, при виде которых консервативные фундаменталисты потеряли бы дар речи.

– В чем шутка? – спросил Армстронг.

– Жизнь, Роберт, большая шутка. Пару недель назад у меня в распоряжении были все военно-воздушные силы, если понадобится, теперь я должен просить тебя устроить мне чартерный рейс. Ты договорись о чартере, я получу разрешение. – Он улыбнулся. – Ты передашь мне британский паспорт, очень сильно действительный, как сказал бы Талбот, перед взлетом. Договорились?

– Договорились. – Армстронг подавил зевок. – Пока мы ждем, могу я прослушать последнюю кассету?

Хашеми потянулся за ключом, замер, услышав стук в дверь. Устало подошел к ней и открыл. Его усталость как рукой сняло. Снаружи стояли четыре человека. Один из его собственных людей с побелевшим лицом и трое «зеленых повязок». Вооруженных. Он знал самого старшего из них.

– Салам, генерал, – вежливо поздоровался он. Его сердце готово было остановиться. – Мир вам.

– Салам, полковник. Мир вам. – Лицо генерала Джанана было словно высечено из камня, рот сложился в тонкую линию. САВАК. Он холодно посмотрел на Армстронга, потом достал лист бумаги, протянул его Хашеми. – Вы должны немедленно передать мне задержанного Язернова.

Хашеми взял бумагу, благодаря Бога, что рискнул всем, чтобы захватить Ракоци и быстро протащить его до третьего уровня. «Полковнику Хашеми Фазиру, внутренняя разведка. Срочно. Постановлением Революционного комитета Управление внутренней разведки распускается и весь его личный состав немедленно передается в настоящую организацию под командование генерала Джанана. Вы отстраняетесь от работы до дальнейших указаний. Вам предписывается без промедления передать генералу Джанану задержанного Язернова и все записи проведенных допросов. Абрим Пахмуди, директор САВАМА».

– Этот шпион все еще на втором уровне, и вам придется подождать. Сейчас трогать его опасно и…

– Это уже не ваша забота. – Генерал сделал знак одному из своих людей, который вышел, махнул рукой остальным в коридоре, потом спустился по ступеням в камеру внизу; врач с белым как мел лицом уже был с ними. Когда «зеленые повязки» увидели голого человека на столе, инструменты и то, куда были подсоединены провода, их глаза заблестели. Врач начал снимать провода.

В комнате для допросов наверху Хашеми обернулся к генералу.

– Я официально заявляю вам, что перевозить его опасно. Под вашу ответственность.

– Иншаллах. Просто передайте мне кассеты.

Хашеми пожал плечами, отпер верхний ящик и протянул ему дюжину почти бесполезных кассет с информацией первого и второго уровня.

– И остальные! Быстро!

– Больше никаких нет.

– Откройте второй ящик!

Хашеми снова пожал плечами, выбрал ключ и аккуратно им воспользовался. Если повернуть ключ как следовало, то включалось размагничивающее устройство, которое стирало с кассет всю информацию. Только он и Армстронг знали об этом секрете и о тайной установке второго комплекта записывающих кассетных магнитофонов. «Никогда не знаешь, Хашеми, когда и кто может тебя предать, – сказал ему Армстронг много лет назад, когда они вместе устанавливали эти магнитофоны. – Тебе может понадобиться размагнитить пленки, а потом воспользоваться секретными кассетами, чтобы выторговать себе свободу. В этой игре осторожность никогда не бывает чрезмерной».

Хашеми выдвинул ящик, молясь про себя, чтобы оба устройства работали исправно. Иншаллах, подумал он и протянул генералу восемь кассет. – Они пустые, говорю вам.

– Если так, я приношу свои извинения, если нет… Иншаллах! – Генерал перевел на Армстронга тяжелый взгляд. – Вам лучше поскорее покинуть Иран. Даю вам день и ночь за прошлые заслуги.

Дом Бакравана рядом с базаром. 20.57. Шахразада лежала на животе на кровати, ей делали массаж, и она постанывала от удовольствия, когда старая женщина ласкающими движениями втирала масло в ее синяки и в кожу.