Том 15. Письма. 1834—1881 - Федор Достоевский

1599

Достоевский отвечает на слова письма Полонского: «…читая дневник Ваш, я волей-неволей должен был почувствовать, что мы с Вами дети одного и того же поколения, так что если бы мы разглядели те нравственные нити, которые связуют нас, мы не поддались бы тому духу розни или нравственного распадения, который нет-нет да и подскажет на ухо: видеться хорошо, а не видаться еще лучше» (Из архива Достоевского. С. 75).

1600

Является ответом на письмо Алчевской от 10 марта 1876 г. (см.: РГАЛИ, ф. 212. I.56; частично опубликовано: ЛН. Т. 86. С. 448). Ответное письмо Алчевской от 19 апреля 1876 г. см.: Алчевская. С. 67–72.

1601

Достоевский запамятовал: не от 9, а от 10 марта.

1602

Речь идет о работе над мартовским выпуском «Дневника писателя» 1876 г.

1603

Алчевская с письмом к Достоевскому отослала и главу из своего дневника (с датой: «30 ноября 1871 г. Петербург»), которая начинается словами: «Сегодня в 9 ч. утра я поехала в школу „оборвышей” Елизаветы Ивановны Чертковой» — и содержит затем, как верно отметил Достоевский, восторженное, идиллическое описание школы для 42 детей бедняков (РГАЛИ, ф. 212. I.56).

1604

В ответном письме Алчевская выразила горячее желание принять Достоевского у себя в Харькове, но планы съездить на юг Достоевскому осуществить не удалось. Встретились они впервые в Петербурге, куда Алчевская приехала 19 мая 1876 г. (см. подробное описание их встречи в ее дневнике: Алчевская. С. 73–78).

1605

Под словом «поэма» Достоевский понимал первоначальную стадию воплощения поэтической «идеи» произведения (см. об этом в письме Достоевского к А. Н. Майкову от 15 (27) мая 1869 г., а также в кн.: Фридлендер Г. М. Достоевский и мировая литература. Л., 1985. С. 135–136).

1606

Достоевский находился под впечатлением печатавшегося в «Русском вестнике» романа Л. Н. Толстого «Анна Каренина», «злободневность» которого позднее особо подчеркнул в февральском выпуске «Дневника писателя» 1877 г. (см.: наст. изд. Т. 14. С. 58–62).

1607

Достоевский имел в виду замысел романа «о русских теперешних детях, ну и конечно о теперешних их отцах», о котором он писал в январском выпуске «Дневника писателя». В начале марта 1876 г. Достоевский создает план романа «Отцы и дети». Замысел остался неосуществленным, но главные социальные и этические проблемы, намеченные в плане, нашли отражение в романе «Братья Карамазовы» (см.: ПСС. Т. XVII. С. 6–8, 430–435; Т. XXII. С. 7).

1608

Достоевский ошибся: в апреле 1876 г. ему было уже 54 года.

1609

Достоевский, вспоминая в «Дневнике писателя» 1877 г. об одной из встреч с Гончаровым, писал: «Встречаемся мы с ним очень редко, в несколько месяцев раз, и всегда случайно, всё как-нибудь на улице. <…> Я люблю встречаться с этим милым и любимым моим романистом. <…> Из краткого разговора с ним я всегда уношу какое-нибудь тонкое и дальновидное его слово» (см.: наст. изд. Т. 14. С. 233–234).

1610

Делу С. Л. Кроненберга целиком посвящена вторая глава «Дневника писателя» 1876 г.

1611

Открытые в 1872 г. при Медико-хирургической академии в Петербурге четырехгодичные Курсы для образования ученых акушерок в 1876 г. были преобразованы в пятилетние и переименованы в Женские врачебные курсы. Эти курсы положили начало высшему женскому медицинскому образованию в России (см.: Тарновская П. Женский медицинский институт и женские врачебные курсы // ВЕ. 1903. № 8. С. 497–504).

1612

Размышления Достоевского о судьбах и характере русской молодой женщины, о необходимости высшего образования для женщин нашли отражение в майском и июньском выпусках «Дневника писателя» 1876 г.

1613

Ответное письмо Лурье от 25 апреля 1876 г. см.: ВЛ. 1971. № 9. С. 181–182.

1614

По-видимому, это ответ Достоевского на первое письмо Лурье к нему, нам неизвестное.

1615

В письме от 25 апреля 1876 г. Лурье просила писателя: «Назначьте день и час, когда Вы будете свободны, чтобы принять меня» (Там же. С. 181). Свидание их состоялось, скорее всего, в конце апреля 1876 г. Достоевский рассказал о посещении Лурье в июньском выпуске «Дневника писателя» 1876 г. (см.: наст. изд. Т. 13. С. 212–214).

1616

Является ответом на письмо Алексеева от 3 июня 1876 г. (см.: ИРЛИ, ф. 100, № 29932; частично опубликовано: Д. Письма. Т. 3. С. 362).

Дата проставлена по подлиннику (ныне утраченному) первым публикатором письма Ф. Побединским, который также сообщает сведения об адресате — музыканте Алексееве и его взаимоотношениях с любимым писателем (см.: Голос минувшего на чужой стороне. Париж, 1927. № 5. С. 119).

1617

Алексеев писал Достоевскому 3 июня 1876 г.; «Позвольте Вас спросить, что Вы хотите сказать <…> упоминая <…> слова из Евангелия о камнях, обращенных в хлебы. Это было предложено диаволом Христу, когда он его искушал, но камни не сделались хлебами и не обратились в пищу, и затем нигде не говорится в Евангелии о камнях, обращенных в хлебы» (ИРЛИ, ф. 100, № 29932). Вопрос Алексеева касался § II главы второй майского выпуска «Дневника писателя» 1876 г., озаглавленного «Одна несоответственная идея» и посвященного самоубийству Н. Писаревой. В предсмертном письме двадцатипятилетней Писаревой, оставившей распоряжение о деньгах, Достоевский усмотрел настроения, характерные для молодежи, проповедующей идеи социализма. «Эта важность, приданная деньгам, есть, может быть, последний отзыв главного предрассудка всей жизни „о камнях, обращенных в хлебы”, — писал он в «Дневнике писателя». — Одним словом, проглядывает руководящее убеждение всей жизни, то есть „были бы все обеспечены, были бы все и счастливы…”» (наст. изд. Т. 13. С. 182).

1618

«Камни, обращенные в хлебы» — образ, заимствованный из евангельской притчи об искушении Христа дьяволом (см.: Евангелие от Матфея, гл. 4, ст. 3–4). Достоевский неоднократно обращался к этому евангельскому мотиву в своих романах и статьях, в частности в «Подростке», главе третьей январского выпуска «Дневника писателя» 1876 г. и ряде выпусков 1877 г. (см. об этом: ПСС. Т. ХХIХ2. С. 249–250). Чрезвычайно важное значение образ «камней, превращенных в хлебы» приобрел в романе «Братья Карамазовы» (см.: наст. изд. Т. 9. С. 284–286). Письмо Достоевского к Алексееву явилось важнейшим документом из предыстории формирования философско-эстетической проблематики главы «Великий инквизитор» (см. об этом: ПСС. Т. XV. С. 407–409).

1619

С начала 1860-х гг. в России стали издавать труды Ч. Дарвина и статьи о нем. О Дарвине писали и близкие к Достоевскому критики, например Н. Н. Страхов. В его статьях «Дурные признаки. (О книге Ч. Дарвина «Происхождение видов»)» (Вр. 1862. № 11. С. 158–172). «Переворот в науке. „Происхождение человека и подбор по отношению к полу” Ч. Дарвина…» (З. 1872. № 1. С. 1 —18) и рецензии на третье издание русского перевода книги Дарвина «О происхождении видов» (Гр. 1873. 6 июля. № 29) учение английского естествоиспытателя характеризуется как «огромный шаг» вперед в движении естественных наук и вместе с тем критикуется механическое перенесение положений дарвиновского учения на жизнь человеческого общества, свойственное ряду последователей эволюционизма. Достоевский полемизировал с идеями социального дарвинизма в набросках памфлета «Офицер и нигилистка», «Дневнике писателя» 1873, 1876 и 1877 гг., романах «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы» (см. об этом: Фридлендер. С. 157–161).

1620

Является ответом на письмо Достоевской от 9 июля 1876 г. (см.: Д. Переписка с женой. С. 218–219). Ответное письмо Достоевской от 19 июля 1876 г. см.: Там же. С. 232.

1621

Подруга Достоевской М. В. Никифорова в дальнейшем помогала ей в ведении издательских дел.

1622

Речь идет о подготовке июльско-августовского выпуска «Дневника писателя».

1623

Достоевский читал в Эмсе роман Э. Золя «Чрево Парижа» (1873), о котором высказал отрицательное суждение в главе второй июльско-августовского выпуска «Дневника писателя» 1876 г. Как свидетельствует его записная тетрадь того же года, Достоевский намеревался посвятить разбору этого романа специальный раздел «Дневника писателя». Достоевский считал, что Золя увлекается внешними сторонами жизни в ущерб изображению главного — духовной жизни человека. «Это не искусство <…>. Главное, всё это неверно, всё это преувеличено, а потому далеко не réalité», — писал Достоевский (ПСС. Т. XXIV. С. 238, 239). Он упрекал Золя в отсутствии нравственного идеала, в том, что он оставляет «человечество при одной только грязи текущего» (Там же. С. 248). В библиотеке Достоевского находилось пять романов Золя на французском языке: «Чрево Парижа», «Завоевание Плассана», «Добыча», «Карьера Ругонов» и «Проступок аббата Муре» (см.: Библиотека. С. 141).