Избранное - Кира Алиевна Измайлова

нет. – Сье Кор посторонилась, пропуская Дайсона в дом. – Собака такого размера в нашем доме жить не будет никогда, Лэсси. Ладно еще на выходные, но… Ты же знаешь папу!

– О, еще бы я не знала! Кстати… – Лэсси вдруг заюлила. – Познакомь его с Ухожором, хорошо?

– Папа еще работает. И нечего переваливать с больной головы на здоровую. Ты привела этого монстра, ты и знакомь его с папой.

– Ну вот, я надеялась, сработает… – тяжело вздохнула девушка. – Ладно, пойду переоденусь, а то так устала за неделю от этой формы…

– Спрячь оружие как следует, а то эти двое найдут!

– Ха! Я его в отделе оставила, в сейфе! На кой оно мне на отдыхе?

«Хоть на этом спасибо», – подумал Дайсон, представив, что могут сотворить мальчишки, стащившие револьвер. Ладно еще, если разряженный, но они ведь и патроны могут найти у Лэсси в сумке, а юный пытливый ум живо подскажет, как нужно заряжать… Ну ладно, допустим, подстрелить они сумеют разве что соседский вазон с цветами или бродячую кошку (кошек Дайсон не любил, но уважал, а потому такой участи им не желал), а если сами покалечатся? Или случайно угодят в прохожего? В родителей?

– Веди себя хорошо и слушайся маму, – сказала ему Лэсси, наклонилась и поцеловала в нос. Не в самый кончик, холодный и мокрый, а чуть повыше, где росла короткая мягкая шерстка.

«Какое редкостное извращение», – подумал Дайсон и непроизвольно облизнулся.

– Сейчас приду!.. – раздалось уже с лестницы. – Мама, не забывай – Ухожору ничего не давать, даже если он будет смотреть на тебя печальными глазами и развесит слюни до пола… И мальчишкам скажи, не то они ему насуют конфет и сухариков, а это для собаки – сладкая смерть!

– Наказание, а не дочь, – сообщила псу сье Кор. – Иди вон туда, в уголок, там тепло.

Дайсон послушался, сел возле камина и блаженно прижмурился – действительно, тут было тепло. Так и тянуло свернуться клубком и всхрапнуть, но нет, нет, нельзя, он же еще не познакомился со всем семейством! Даже имен их не знал! Они значились в личном деле Лэсси, конечно, но такие подробности начисто вылетели из собачьей головы…

– Мам, он такой классный!

– Такой большой! Как диван! – это влетели мальчишки и с ходу кинулись обнимать Дайсона. Судя по всему, они ничуточки его не опасались, равно как и сье Кор.

– Не прокормим, – ответила она, вынимая из буфета крахмальную скатерть.

Дайсон заподозрил, что следом появятся салфетки, дорогой фарфор и фамильное серебро, и порадовался – ему не придется сидеть за одним столом с этим семейством и переживать из-за недостаточно хороших манер. В смысле, пользоваться ножом и вилкой он умел, не в лесу рос, но вот если вилок было больше двух, впадал в ступор, поскольку мать так и не сумела вдолбить в него, какой именно что нужно есть. Да и не слишком-то старалась, если честно, махнула рукой и сказала: ей, мол, сын любым хорош, а что подумают остальные – их проблемы. И вообще, Ротт уже большой мальчик, сам как-нибудь разберется. Ну а сам Дайсон полагал, что умение отличать рыбную вилку от обычной или там десертной ему совершенно ни к чему, потому как вряд ли доведется угодить на прием к его величеству. А если даже доведется, то перед трапезой дворецкий, или кто у них там во дворце отвечает за то, чтобы гости не ели руками и не сморкались в скатерть, быстро натаскает. Пока же – зачем забивать голову ненужной ерундой? Там бы нужное уместить…

– Ну хоть на выходных… – ныли мальчишки. – Вот Лэсси повезло!

Дайсон терпеливо сносил почесывания, поглаживания, похлопывания, объятия… Это было даже приятно.

– Ну! Устроили лежбище! – прикрикнула сье Кор на сыновей, когда оба устроились прямо на Дайсоне: один трепал его за уши, другой гладил бок.

– Ма, вот был бы он мохнатый – никакой перины не нужно…

– Угу, только я вижу, что даже с этого гладкого шерсти уже полна гостиная… Лан, возьми пылесос и убери ее, а то папа разнервничается. А ты, Лар, вымой руки и накрой на стол.

– Ма, я сама накрою, – отозвалась Лэсси с лестницы.

Дайсон поднял взгляд и замер. Нет, он видел стажерку в одном нижнем белье, но то другое. В домашнем платьице она выглядела такой юной и милой, что…

«Подбери слюни, кобель!» – приказал он себе и сел, стряхнув мальчишек, а те вдруг затихли, а потом шустро бросились в стороны – один, видимо, за пылесосом, второй загремел тарелками.

– Па! – радостно закричала Лэсси, развернувшись на лестнице. – Неужели ты вылез из своей берлоги ради меня? Или просто оголодал?

– Ставлю на второе, – невозмутимо ответила сье Кор.

– Дорогая, я очень рад тебя видеть, только не кричи так, ты ведь не на плацу, – едва слышно промолвил сьер Кор и обнял дочь.

Когда они спустились вниз, стало видно, насколько они похожи: и худощавым сложением, и тонкими чертами лицами, и даже уши у отца Лэсси оттопыривались точно так же. Только она прикрывала их стрижкой, а он явно не думал о такой ерунде. А вот ростом Лэсси явно удалась в мать: она была если не выше отца, то одного с ним роста, даже и босиком.

– Поди обуйся, – велел ей отец, тоже обратив на это внимание. – Откуда у тебя эти деревенские манеры?

– Гм! – не без намека произнесла сье Кор.

– Ноги устали, – заявила Лэсси, упала в кресло, вытянула ноги и с удовольствием пошевелила пальцами. – А ковер такой мягкий и пушистый…

Дайсон не удержался, подошел и улегся у ее кресла, изображая пуфик. Лэсси подумала, поставила на него ноги и блаженно улыбнулась. Еще бы – этакая мебель с подогревом!

Немая сцена была ему наградой…

Близнецы замерли. Сьер Кор снял очки в тонкой оправе, тщательно протер их замшевой тряпочкой, снова водрузил на нос, но Дайсон никуда не делся, и списать его присутствие на обман зрения не получалось.

– Что. Это. Такое? – раздельно и очень тихо спросил сьер Кор.

– Не что, а кто, папа, – поправила Лэсси. – Ты, как человек образованный, должен знать, что собака – существо одушевленное.

– Вот как… А разве я не говорил, что собака в этом доме появится только через мой труп?

Дайсон подумал, что сейчас в ход пойдет что-нибудь вроде «Выбирай, я или эта вонючая псина!», но ошибся.

– Собака появилась, но ты еще жив, – невозмутимо сказала сье Кор. – Не переживай, Ларан, это временно.

– Ты имеешь в виду то, что я жив?

– Мы все живы только временно, – отозвалась женщина. – Но я имела