"Великая река". Компиляция. Книги 1-8 - Токацин .

До вечера Кесса с родичами трепала стебли Стрякавы, разминая подсохшие волокна – это было нелёгкое занятие, и бегать по берегу ей было некогда. Снорри, вернувшийся в сумерках, устал не меньше, но ему хотя бы было что рассказать. Он с роднёй разметил на берегу Реки пруд – огромную яму для живых Листовиков.

- Это непростая затея, - качал головой Сьютар, и старейшины Фейра, собравшиеся у очага, согласно кивали. – Но это на пользу всему участку, и мы поможем. Говоришь, вы копали уже такой пруд?

- Не я – мой дед, - вздохнул Диснар Косг. – Но я учился этому и знаю, что как делать.

- А что стало с вашим старым прудом? – спросила Амора Скенесова. – Неужели засыпали?

- Да, пришлось, - кивнул Диснар. – Надеюсь, тут так же не получится. Хотелось бы тихо пожить, без куванцев и прочей нечисти.

- Тут тихо, - заверил Сьютар. – У меня в кузнице пока работы мало, Гевелс с Нууком управятся. Ещё неделю будем летать за травой, а потом мы сможем помочь тебе с прудом.

- А пока мы выделим тебе три пары рук, - сказал Синадин, старший из Наньокетов. – Впятером дело пойдёт быстрее. Хорошо было бы успеть до лета – в этом же году заселить пруд…

На рассвете Кесса, едва окунувшись в тёплую Реку, помчалась к пещере Фирлисов, но на пороге остановилась. У дверной завесы стоял Речник Фрисс, сонно щурился на воду и чистил меч клочком тины. Кесса испуганно замигала, но из пещеры донеслись знакомые голоса, и она облегчённо вздохнула – по крайней мере, все были живы… и, судя по смешкам, веселы.

- А, это тебе не спится, - вздохнул Фрисс. – У Ингейна выросли новые чешуи на брюхе. А я радуюсь, что у меня нигде нет чешуй. Тяжело они отрастают.

- Хвала Хорси! – усмехнулась Кесса. – Теперь он здоров?

- Когда чешуя затвердеет, он выйдет наружу, - устало кивнул Речник. – Пока не знаю, чем он займётся, но…

Из пещеры донёсся смех, похожий на шипение, и кого-то звонко шлёпнули. Фрисс хмыкнул. Кесса покраснела.

- У ящеров по весне бывает гон, - пробормотал Речник, оглядываясь на завесу. – Но я не знал, что он тянется до самого лета. Эмма! Всё в порядке?

- Да-а! – донеслось из пещеры. – Ох… Фрисс, шёл бы ты спать!

Речник ухмыльнулся и поцокал языком. Кесса покраснела ещё сильнее.

- Речник Фрисс, это что же… они теперь… - пробормотала она.

- Их дело, - нахмурился Фриссгейн. – Не то дело, в которое лезут всем участком.

- У него чешуя жёсткая, - Кесса уткнулась взглядом в песок. – И… он ведь ящер!

- Да, странное дело, - кивнул Речник. – Но – опять же – вас туда не звали.

Что-то зашевелилось у обрыва, Кесса вздрогнула, но это был всего лишь Атун Фирлис. Сердито кряхтя, он подошёл к воде и умылся, а потом взобрался на огромную корягу и остался там сидеть, горестно вздыхая.

- Синий демон! Что за гадкая тварь?! – он шмыгнул носом. – Выгони его из моей пещеры! Эмма – человек, и мы все – люди, а не эти…

- Потише! – нахмурился Речник. – Эмма тебя уже выгнала – и выгнала не просто так, а на работу. Так иди за сушняком, а не глазей на меня!

Атун тяжело вздохнул и нехотя слез с коряги. Ещё долго Кесса слышала с обрыва его бормотание, но слов было не разобрать.

Кесса ничего не говорила сёстрам – и тем более дедушке – но к вечеру уже все знали, что для Эммы нашёлся муж, и что у их потомков будут хвосты и синяя чешуя. Сима с горящими глазами поймала Кессу вечером у зарослей Ивняка. Будущая Речница перебралась туда, к тростниковым щитам, с которыми тренировались лучники и копейщики, - на них бреши от попавших лезвий были не так заметны, и им никто не удивился бы.

- Кесса! У нас в Фейре будут жить полудемоны! Понимаешь?! – Сима мёртвой хваткой вцепилась в её запястье. – Это же… как в тех легендах! Как во времена древних Королей… ещё до Вольферта, ещё до Кейи! Как при Короле-Речнике!

- Погоди ты, - отмахнулась Кесса. – Существа ещё только друг на друга посмотрели, а ты уже им десять поколений потомков насчитала. Может, Ингейн не захочет тут жить. Или Эмма его прогонит. Или никто у них не родится.

«А вот любопытно,» - Кессе хотелось почесать затылок, но при Симе было неловко. «Если Эмма выйдет замуж, то кто будет жрецом на свадьбе? Ежели она позовёт деда, то…» Кесса покачала головой – тут её воображение отказало, а то, что всплывало в мыслях, вызывало только смех. Сима, посмотрев ей в глаза, удивлённо мигнула.

- А Речник Фрисс сказал, что их потомки будут богами. Он-то знает!

- Ну-у, раз Речник Фрисс сказал, значит, будут, - покивала Кесса. – Сима, ты будешь кидать ножи?

- Да нет, - покачала головой Сима. – Я пойду поговорю с водой. Эмма на неделе показала хорошее заклятие, надо опробовать.

- Так ты теперь настоящий маг? – мигнула Кесса.

- Пока нет, - вздохнула Сима. – Но боги, кажется, не против.

Ещё день прошёл без происшествий, уже и слухи улеглись – постарался Речник Айому. Молодые жители ходили по берегу в плетёных панцирях, с копьями, лучники засели на высоких постах, выглядывая врага, - фарки ещё не появлялись в округе, и ни с верховий, из Нануры, ни с низовий, из Фьяллы, не доходили никакие слухи, но поселенцы были настороже.

- Драконы и огромные ящерицы! – шёпотом рассказывала Кессе Сима, озираясь по сторонам. – У них есть драконы, дышащие огнём! Речник Фрисс говорил… они даже сармата убили, и он не отбился!

- Тогда нам несладко придётся, - хмурилась Кесса. – Если уж сармат не выстоял, с их-то оружием…

Призраки из Зеркала будто испугались нашествия – стекло притворялось обычным и исправно отражало всех, кто подходил к нему. И когда Кесса утром вынесла его на берег, в нём отразились тёмные волны и белые скалы… и рослое существо в синей чешуе. Оно висело на обломке ветви, торчащем из причала Фирлисов, и раскачивалось на двух лапах, разминая кости. Обернувшись на шаги, оно спрыгнуло на берег и пошло к груде сушняка у пещеры. Там лежали большие, кое-как рассечённые на куски стебли с ветками и листьями, а рядом, на плоском камне – нарубленные поленца и чурки и охапки сухих листьев. Ингейн достал из обрубка топорик и, поставив стоймя один из стеблей, принялся отсекать от него мелкие веточки. Кесса изумлённо мигнула.

- У вас всегда такая высокая трава? – спросил хеск, разглядывая стебель со всех сторон. Кесса ещё раз мигнула, прежде чем поняла, что он говорит с ней.

- Да, - кивнула она. – С – тогда – Река пришла сюда. Раньше она текла там…

Кесса указала на белый обрыв.

- Это всё было песком и грязью. А теперь тут скала… и Высокая Трава.

Она с трудом подбирала слова на Вейронке – говорить с хесками ей раньше не приходилось. Но Ингейн понял, задумчиво посмотрел на скалы и снова подобрал стебель.

- Это – какое растение? Как назвать? – спросил он, выговаривая слова чётко, чуть ли не по буквам.

- Это Орлис. Ор-лис, - так же проговорила Кесса. – Он очень высокий. Во-о-от такой, как скала.

- Орлис, - повторил Ингейн, растирая в ладони листья и поднося к носу. – Это едят?

«Он опять голодный?» - встревожилась Кесса и посмотрела на грудь существа – там, где недавно в чешуе зияли прорехи, блестел ровный строй синих щитков, и уже не понять было, где пролегла рана.

- Листья варят и пьют воду, - ответила она. – Семена… шкурку семян… едят. Это вкусно. Называется «тама».

- Тама? – переспросил хеск с нарастающим интересом. – Это острое? Пряность?

- Да, да! – закивала Кесса. – У нас есть. Принести?

- Хаэй! – вниз по тропе, широко шагая с камня на камень, спускалась Эмма. – Что там за беда? Что случилось?

- Ничего! – крикнула Кесса. – Я рассказываю Ингейну о растениях! Ингейн, ты не был магом там, в Хессе?

Гребень на затылке демона приподнялся и снова опустился.

- Я сейчас маг. И ещё буду, - отозвался он, приоткрывая пасть с острыми передними зубами.

- С дровами ты разобрался? – спросила Эмма, оглядывая груду поленьев. – Тогда хватит. Тебе надо посмотреть, кто и как тут живёт. Ты запомнил, где чья пещера? Вот, походи теперь вдоль берега. Там ловят рыбу. А там стреляют из лука. Там пещерки, где солят рыбу. А там варят кислуху.