Холодные Небеса - Мафия Маффин

Оскалившись в безумной улыбке, Изекиэль взял в руку свой топор и спрыгнул вниз. Их разделяла площадь, на которой кипела битва. Один из ангелов, выхватив оружие, бросился на Красноокого, но Абигор не успел и вскрикнуть, как безжизненное тело рухуло на землю, а отрубленная голова покатилась в огонь. Напавшего сзади демона ждала та же судьба. Конический шип на обратном конце рукояти топора вошëл ему в висок. Брызнула голубая кровь, и Изекиэль ударом ноги презрительно отшвырнул врага от себя. Ещё один ангел, упав с отсечëнной рукой прямо под ноги Красноокому, удостоился только пинка каблуком.

Абигор перехватил трость двумя руками: он прекрасно умел определять силу противника, и Изекиэль был смертельно опасен! Их могло спасти только чудо, и для этого чуда нужно было отойти ещё дальше от сражавшегося с Лючией Натаниэля. Только сила вероятности могла перевернуть бой в пользу Демона В Красном.

— Что, уже отступаешь? — язвительно подметил ангел, — вы, голубокровая дрянь, только на дешëвые трюки и способны, но я с радостью покажу тебе, чего я на самом деле стою!

Тяжëлое лезвие свистнуло в воздухе, но удар слева был заблокирован тростью. Выпад, — и атака сверху! Абигор едва успел отскочить.

— Ты превратил своих верных бойцов в безвольных кукол, и кто из нас ещё прячется за трюками?! — парировал он.

— Они всегда были куклами, — отозвался Красноокий, — ими управлял страх. Я же освободил их. Только теперь они могут сражаться в полную силу.

— Без души?

— Без сомнений! — ещё удар.

— Но зачем, чëрт возьми?! Они же и так преданы тебе без остатка!

— Верно. И я просто хочу убедиться в этом, — хищно улыбнулся Изекиэль.

Абигор торжествовал: ещё пара шагов, и они окажутся достаточно далеко, чтобы оксалис на толстовке Натаниэля не сдерживал его силы! Будет достаточно мелкого вмешательства: пусть Красноокий споткнëтся, пусть его ранит случайная атака кого-то из Гвардейцев, пусть он не услышит нападения со спины… Демон едва заметно повëл пальцами и побледнел.

— Чего же ещё ждать от легендарного Демона В Красном? Его любимого подлого приëма с изменением вероятности! — усмехнулся ангел, — однако, как говорят люди, предупреждëн — значит вооружëн.

Сделав шаг назад, он распахнул полу песочного пиджака и показал вышитый на подкладке узор в виде цветка оксалиса. Абигор почувствовал, как побежали по спине непрошенные мурашки. Как это могло произойти? Откуда Красноокий узнал об этом символе? Кто мог рассказать ему, если из всех ангелов знал об этом лишь… Натаниэль?

— Ну, что, ты всë ещё готов со мной сражаться? — Изекиэль помахал топором, как тростинкой, — если хотя бы ранишь меня, я подарю тебе и твоим близким быструю смерть… Возможно.

Это уже было слишком. Бросившись в атаку, Абигор нанëс несколько ударов и заставил ангела отступить на пару шагов, но вскоре тот снова перешëл в атаку. Топор свистел в воздухе и звенел, сталкиваясь с тростью, но демон уже понимал: битва проиграна. Его оружие вот-вот треснет пополам, и тогда смертоносный шип вонзится ему в грудь. Удар! Ещё один! Абигор старался уклоняться, когда это было возможно, но его движения не укрылись и от Изекиэля.

— Жаль, что великий Демон В Красном оказался таким ничтожеством! — он занëс топор для последнего удара, и две багровых искры ярко сверкнули сквозь визор.

— Нет! — оглушительный крик рассëк пропитанный дымом воздух вместе с пурпурной энергетической стрелой, вонзившейся в плечо Красноокого.

На той самой крыше, где немногим раньше сидел ангел, стояла сжимавшая лук Лерайя. Волосы еë растрепались, платье развевалось, как плащ, а в глазах сияла железная воля. Она приняла решение.

— Райя, беги! — крикнул Абигор, видя, как Изекиэль, дрожа от плохо скрываемого гнева, поворачивается к девушке.

— Возможно, я вас недооценил, — прошипел ангел, — посмотрим, на что ещё способна голубая кровь.

Резким движением он вырвал засевшую в плече стрелу и, словно обратившись в живую извивающуюся тень, бросился к Лерайе. Снова натянув лук, она попыталась прицелиться. Бесполезно. Сейчас Изекиэль был неуловим. Двигаясь рывками из стороны в сторону, он был похож на подбиравшегося к добыче хищника. Тень устремилась вверх по стене здания, и девушка потеряла врага из виду… Пока его рука, возникшая сзади, не сдавило ей горло.

— Попалась! Теперь видишь? Вы, демоны — просто пустое место, когда у вас не остаëтся никаких трюков и уловок. Жалкое зрелище… — шепнул он, прижимая Лерайю к себе.

— Тогда как тебе такой трюк? — перехватив невыпущенную стрелу, девушка всадила еë в ногу стоявшему позади ангелу, и тот снова зашипел от боли, — не надо запугивать меня. Я знаю всë о твоей силе и никогда не стану твоей марионеткой!

— Отлично! — злобно ухмыльнулся Изекиэль, — потому что я не собираюсь оставлять в живых грязную голубокровую девку!

Вырвав из ноги пурпурную стрелу, он с силой вонзил еë Лерайе в горло.

— Не-е-ет! — в один голос вскричали Абигор и слишком поздно подоспевший на площадь Роджер, но каждый из них понимал, что всë было кончено: рана, нанесëнная Лерайе демоническим оружием, была смертельна.

Грубо схватив девушку за волосы, Изекиэль повернул еë лицом к себе. Вспыхнули багровые огоньки, но Райя и не думала отворачиваться. Она смотрела своему убийце прямо в глаза, пока у неë ещë хватало сил. Притянув голову девушки к себе за подбородок, Красноокий со странной смесью брезгливости и вожделения поцеловал еë в губы, а затем резко оттолкнул, сбрасывая с крыши.

— Запретный плод сладок, — констатировал он, облизывая губы и сплëвывая попавшую в рот кровь Лерайи.

Она падала. Падала беспомощной, но непобеждëнной. Она единственная нанесла красноокому монстру удар, от которого тот не мог оправиться. Роджер бессильно смотрел, как тело его любимой глухо ударилось об асфальт, и стена пламени не позволяла ему даже разделить с Райей эти последние мгновения. Абигор бросился к ней, но один из Гвардейцев снова оттеснил его назад, и тут сверху, будто с неба, послышался издевательский хохот Изекиэля.

Все, кроме Красноокого, внезапно застыли: казалось, воздух вокруг натянулся до предела сотнями нитей, которые вот-вот лопнут. Волна совершенно иной, чуждой энергии окутала площадь. Опустив голову, Роджер сжал в кулаке ангельское боевое кольцо, и его губы будто отдельно от него произнесли:

— Стигмато…

Сотни нитей разом разорвались, одновременно оглушительно и беззвучно, а Натаниэль, оказавшийся к Роджеру ближе всех, замер с открытым ртом. Серебряный металл кольца стремительно чернел, будто поглощая весь накопленный свет и превращая его в непроглядную тьму, а на тонкой кромке, одно