Змеедева и Тургун-варвар - Марина Комарова

— Три месяца. Три проклятых демонами месяца. Этот мерзавец еще не успел протянуть свои грязные лапы…

— Не успеет, — мрачно сказал Тургун.

Йомба кивнул:

— Да. Я отрублю их раньше.

О как. Как интересно, вы полны загадок, мои дорогие друзья. Ну что ж, это даже неплохо.

Тургун бросил на меня подозрительный взгляд, но я знала, что с его стороны не разглядеть, сплю я или нет. И все же сердце застучало быстро-быстро.

— Что будем делать с сокровищами? — вдруг спросил Йомба.

— Что и все нормальные люди, — хмыкнул Тургун. Поднялся и… пошел прямо ко мне, глядя в лицо.

Я замерла, затаив дыхание. О боже, все-таки попала?

Глава 8

СНЫ ПРОКЛЯТОЙ ЙИНАРЫ

Тургун некоторое время молча смотрел на меня. Потом развернулся и направился к Йомбе.

— У тебя есть пара часов на сон, я останусь на посту.

Чернокожий гигант кивнул и, расстелив плащ, устроился прямо на земле. Вскоре я вновь уснула, даже не обращая внимания на треск цикад и крики ночных птиц.

Меня разбудили на рассвете. Мы быстро собрались и вновь выдвинулись в путь. Завтракали на ходу. Честно говоря, аппетит пропал, когда, преодолев ущелье и проехав мимо большого, но очень шумного водопада, мы поднялись на вершину. Хоть я и была за широкой спиной Тургуна, открывшееся зрелище все равно поразило настолько, что потеряла дар речи.

Внизу расстилались руины заброшенного города. Высокие здания напоминали дворцы Ангкор Вата и Боробудура. Башни, словно огромные початки кукурузы, поднимались от земли и устремлялись в небо. Широкие и прямые улицы соединяли круглые площади и большие жилые кварталы. Хоть мы были далеко, смутно удалось различить высеченные на стенах храмов барельефы и множество статуй. Каким богам поклонялись и кем были жители этого места — неизвестно.

Но смотреть оказалось страшно. Все руины словно облиты смолой и напоминали древних великанов, застывших в мучительных пытках. И от города тянуло чем-то жутким, необъяснимым. Хотелось развернуться и помчаться куда глаза глядят. Что-то бесконечно злое притаилось в смоляных руинах, поджидая своего часа.

Нигде на земле, в моем мире, не было такого чувства. Да, есть места старые, заброшенные, но при этом я никогда не чувствовала себя беспомощным ребенком, который готов отдать что угодно, лишь бы оказаться под защитой взрослого.

Я невольно сжала предплечье Тургуна. Он быстро посмотрел на меня, но ничего не сказал. Йомба бросил хмурый взгляд на руины и проворчал что-то. Кажется, ругательство про демонов и проклятья. Один Ши-хан оставался невозмутимым, будто злые чары города его обходили стороной.

— Йинара, — глухо сказал он, вглядываясь вдаль, и я поняла, что это было сделано для меня.

— Мы поедем в объезд? — тихо спросила я Тургуна, стараясь унять появившуюся в теле дрожь.

Честно говоря, ожидала насмешки или гадости в мой адрес, однако варвар только кивнул. Кажется, близость проклятого города его тоже совсем не радовала.

Пока спускались вниз по горной дорожке, я смотрела на камни и изогнутые стволы редких деревьев, попадавшихся на пути. Смотрела в спины мужчинам и на крупы лошадей. Куда угодно, но только чтобы не поворачивать голову вправо и не наталкиваться взглядом на черные башни и храмы.

Подул ветер, я поежилась. И хоть день был жарким, стало неуютно. Я обняла себя руками за плечи. Где этот ваш чертов Шарияр уже? Может, там и не слишком приятно, но получше?

— Змея, не будешь держаться — свалишься, — наставительно произнес Тургун, не оборачиваясь.

— Захочешь, чтоб заплатили, — поймаешь, — хмыкнула я.

Йомба посмотрел на нас с весельем в карих глазах.

— А как знаешь, что нам уже не заплатили?

— Судя по вашим рассказам о шариярцах, — протянула я, — вряд ли они будут доверять в сделках от и до. Поэтому платить все сразу за еще не привезенный товар — глупо.

Йомба хмыкнул и покосился на Тургуна. Тот продолжал изображать каменного истукана, однако все же снизошел до вопроса:

— И как, змея, приятно ощущать себя товаром?

Хотелось треснуть его по голове и высказать все, что думаю. Но вести себя, словно недалекая истеричка, я не собиралась. Только глубоко вдохнула горный свежий воздух.

— А разве может это быть приятно? — спросила я ровным голосом.

Тургун пришпорил коня, лениво бросил через плечо:

— Кто вас, змей, знает…

Я скрипнула зубами. И с этим я в озере чуть не… Нахмурившись, недобро посмотрела на сияющего, как медный таз, Йомбу. Кажется, его порядком забавляли наши разговоры. Именно это и подзадорило ответить:

— На каждую змею должен быть свой гад.

Тургун, оторопев от такой наглости, все же посмотрел на меня. Йомба хрюкнул и сделал вид, что страшно занят разглядыванием дороги. Мимики Ши-хана было не разглядеть, но судя по глазам, он тоже улыбался.

— У тебя острый язык, — заметил Тургун. — Только Асафу это может прийтись не по вкусу. Насколько известно, непокорным рабыням языки отрезают.

Внутри все похолодело, однако я только хмыкнула:

— И отрубают ноги. Потом руки. Потом голову. В конце концов, мы все умрем. Я поняла.

— Хватит уже, — неожиданно глухо произнес Ши-хан и посмотрел на руины Йинары. — Рядом с проклятыми стенами лучше говорить поменьше. Никто не знает, что там скрывается.

Произнес таким тоном, что стало не по себе. Да и Тургун не возразил ему.

Дальнейший путь шел в молчании. Даже Йомба только хмуро погладывал на мертвый город и качал головой. Тургун больше ко мне не оборачивался и даже не отреагировал, когда среди смоляных башен прозвучал дикий вой и я вцепилась в его руку. Вой был похож одновременно на крик гиены и стон измученного человека. Ветер пошевелил волосы и тонкую ткань платья. Снова стало холодно и захотелось прижаться к широкой мужской спине, но я поборола это желание. Ну нет. Змея так змея.

Из руин снова раздался вой.

День пролетел незаметно. Порой мы перекидывались парой слов, однако ничего значащего не звучало. Тургун, кажется, зарекся обращаться ко мне, Йомбе было не до того, а Ши-хан и вовсе находил общество себя самого самым прекрасным на свете.

Самой неприятной новостью оказалось, что ночевать придется совсем недалеко от Йинары. Я слышала, как возбужденно переговаривались мужчины: Тургун упирался изо всех сил, а Йомба и Ши-хан настаивали на остановке, мотивируя, что бессонная ночь сделает только хуже и нужно передохнуть несколько часов. Тургун бросил неодобрительный взгляд на руины и осыпал спутников какими-то неизвестными мне проклятиями. На меня посмотрел так, словно я была виновата во всех злоключениях. С трудом удержалась, чтобы не показать ему язык. Несмотря на неоднозначное положение, внутри горело предательским огоньком злорадство — этим бугаям тоже может быть страшно.