История московского Чингисхана. Цена успеха в деньгах, любви и одиночестве - Арман Давлетяров

– Ой, помогите!

Прибегаю к нему в комнату, включаю свет и вижу картину. Книжки выскользнули из-под ножки дивана, Бага лежит на полу и барахтается, прямо как черепаха на панцире, стонет. Сам подняться не может, так как мешает гипс. Я тут же бросился к нему на помощь и через несколько минут, наконец, водрузил друга обратно на диван. Но пришлось подыскать опору, понадежнее книжек…

Когда кости у Баги начали, наконец, потихоньку срастаться, появилась еще одна проблема. Багина рука под гипсом нестерпимо чесалась, доставляя Баге новые мучения.

Однажды ночью я почувствовал, как он толкает меня в плечо. Я открыл глаза: надо мной стоял Бага с большой столовой ложкой в руках:

– Арман… я тебя умоляю… Почеши мне руку, пожалуйста, – и ложку протягивает, мол, так сподручнее.

И я, как ночная нянька, до самого утра чешу этой самой злополучной ложкой больную руку друга.

Неудивительно, что после этой истории с переломом мы настолько близко сдружились с Багланом, что, думаю, стали братьями.

Один сплошной «неформат»

2002-й и 2003-й годы я могу охарактеризовать как довольно странное и хаотичное время в своей жизни. Время перемен. С одной стороны, в этот период возникло множество новых, но так и не завершенных проектов. С другой стороны, произошла масса перестановок, которые заставили меня сомневаться и в себе, и в выбранной сфере деятельности…

Но обо всем по порядку.

Есть артисты, которые сами сочиняют, затем сами развозят свои сочинения по радиостанциям и продюсерским компаниям. Эффект от всего этого, конечно, есть, но лучше и результативнее, если каждый будет заниматься своим делом. Артист должен думать о творчестве, совершенствовать свое мастерство. А продюсер или менеджер на то и существуют, чтобы все, что артист создает, продвигать и предлагать людям.

Считаю, что в этом смысле у нас с Муратом было идеальное разделение труда. Мурат сочинял музыку, записывал ее – я договаривался, ездил на радиостанции, показывал материал, убеждал поставить его в ротацию. Когда мы вновь с ним объединились, работать стало проще, потому что у Мурата было имя, и я мог ничего не объяснять, а просто показывать новые песни.

Однако слово «неформат», такое неприятное и непонятное для многих творческих людей, всегда присутствовало в нашей жизни, и даже Мурат при всей своей популярности этого определения избежать не мог. Нам периодически отказывали. У каждого телеканала или радиостанции есть своя концепция, свой слушатель, и исполнитель должен был втиснуться в это «прокрустово ложе», предложив такое произведение, которое понравится определенному – а еще лучше, как можно более широкому – кругу людей.

Сейчас, работая на популярном телеканале, я прекрасно понимаю, как тяжело молодым исполнителям продвигать свое творчество. Многие радиостанции и телеканалы делают ставку на уже известные широкой публике произведения и руководствуются рейтингами. Когда я с новой композицией Мурата приезжал на какую-нибудь из радиостанций, мне говорили:

– Сначала поставьте ваш клип в ротацию на телеканалах…

Я заезжал на телеканал, мне отвечали:

– Сначала поставьте вашу песню на популярных радиостанциях…

Это был замкнутый круг, прорваться через который помогало только раскрученное имя Насырова и мое упорство. И все это – заметьте – притом что я обращался от лица крупнейшей компании «МедиаСтар», имея определенный социальный вес и статус.

На этом фоне и возникла идея начать раскрутку новой певицы – Селены – такой псевдоним мы придумали для супруги Мурата Натальи Бойко.

В начале карьеры Мурата Наталья помогала ему, подпевая на бэк-вокале – она окончила Гнесинское училище, и у нее был прекрасный голос. Плюс к этому было огромное желание заниматься творчеством. Правда, Мурат был против такого расклада – два артиста в одной семье обычно не уживаются между собой.

Когда дочка Мурата и Натальи Лия немного подросла, выяснилось, что у родителей появилось свободное время, и Мурат сдался – не было более подходящего момента, чем заняться продвижением и Наташи тоже.

Мы подписали контракт с компанией «МедиаСтар» и начали работу над альбомом новой певицы. Мурат оказывал всяческое содействие, написав для жены несколько песен и сделав кое-какие аранжировки. Я отбирал песни и среди других авторов – таким образом, набралось четырнадцать добротных композиций, которые мы записали на нашей студии.

В том-то и дело, что слово «добротный» в музыке означает «никакой». Песни были, разумеется, профессиональными и качественными, но ярких хитов среди них не оказалось. Они, что называется, не цепляли слушателя. Одна из песен под названием «Корабли» стала достаточно популярной, и ее даже крутили на «Русском радио», но это не был настоящий хит – она повертелась-повертелась, да и забылась.

Чтобы альбом Селены зазвучал в эфире, нужны были денежные вложения, но компания «МедиаСтар», подсчитав свои ресурсы, пришла к выводу, что вкладывать дополнительные средства в этот проект смысла не имеет. Пока были суд да дело, Наталья снова забеременела, и проект сам собой сошел на нет.

Одновременно с этим начали выясняться новые нюансы взаимоотношений Мурата с коллегами и шоу-бизнесом в целом. Ведь с тех пор, как мы расстались, прошло несколько лет, и все изменилось. Мурат стал другим, и я словно заново знакомился с ним.

Я заметил, что с шоу-бизнесом у Мурата складывались не совсем простые отношения. С одной стороны, он был звездой и, несомненно, талантливым человеком. Его голос был сильнее, чем у многих, Мурат имел довольно широкий певческий диапазон. С другой стороны, он был настолько увлечен своим композиторским творчеством и вокальным искусством, что куда бы ни пришел, заполонял собой все пространство, даже тогда, когда это «по сценарию» не требовалось.

Ну, например. Мурат мог прийти на вечеринку – презентацию альбома или день рождения кого-то из коллег, выйти на сцену и начать петь. При этом он затмевал самого именинника, которому сложно было соперничать с вокальными данными Мурата. Причем просто так в зале Мурат сидеть не мог – проходило какое-то время, он проникался торжественностью мероприятия и выбегал на сцену что-то спеть или сказать. Разумеется, такое нравилось далеко не всем, я бы даже сказал, что лояльно относились к этому единицы – например, Марина Хлебникова, Валерий Меладзе, «А-Студио». Остальные считали его просто выскочкой.

По этому поводу у нас с Муратом часто возникали перепалки.

– Зачем ты выбегаешь на сцену? – наставлял я Мурата. – Сиди спокойно в зале, это же не твой праздник!

Или:

– Когда поешь с кем-то дуэтом, подстраивайся под партнера! Не надо так горланить!