Принц с опасной родословной - Мария Жукова-Гладкова

– А что такого? – удивился он.

– Приятно, что в наших рядах еще остались приличные мужчины, которые не могут себе позволить смотреть на полуобнаженную малознакомую женщину, – вздохнула Татьяна. – Может, все-таки заняться им? Как считаешь, Юля?

– Этот мужчина явно никогда не дарил женщинам нижнее белье, – заметил Стас. – Значит, не понимает всей прелести прелюдии… Таня, ищи другого.

– Ты что этим хочешь сказать? – Мы с Татьяной одновременно повернулись к соседу.

– Белье женщине должен покупать мужчина. Кого что больше возбуждает, – продолжал Стас.

Он, как я понимаю, из нас был самым опытным в любовных делах. И вообще это его профессия, у нас же с Татьяной – хобби. И то только по взаимному согласию и только с вполне определенными партнерами. С теми, кто нравится. Хотя если вспомнить мой последний сексуальный опыт…

Стас сообщил, что получает большое удовольствие от покупки белья, причем для каждой женщины – своего. И представляет, как она в нем будет выглядеть…

– Женщина должна по подарку понять, что мужчина от нее хочет, – разглагольствовал продвинутый Стас, просвещая нас, несколько отставших от жизни. – Это же так интересно! Может, человек чего-то хочет – на подсознательном уровне, и не может это выразить словами, а покупая белье – своим выбором говорит об этом. Приходишь к женщине с таким вот гарнитурчиком – и она сразу же твоя. Все мои бабы таяли, когда я им бельишко дарил.

– Ты не забывай, сколько твоим бабам лет, – заметила я.

– А тебе сколько лет? Не четырнадцать же. И какое значение тут имеет возраст? А ну живо примерь подарочки. Как раз и сообразим, что от тебя мужик хочет и что он о тебе думает.

Я решила, что мне лучше все-таки удалиться и в самом деле примерить гарнитурчики. Стаса я как мужика не воспринимаю, он мне вроде брата. Что его стесняться? И просто хотелось их примерить…

Когда вернулась в комнату в беленьком, Стас с Татьяной уже орали друг на друга, вот только из-за чего спорили, я понять не смогла. Или это Стас Татьяну воспитывает?

При виде меня оба умолкли.

– Ты знаешь, Юля… – первым открыл рот Стас. – Этот мужчина считает тебя невинной…

– И размер точно твой, – опять удивилась Татьяна. – Сидит как влитой.

– Чего ты удивляешься? – повернулся к ней Стас. – Если знаешь тело – с размером белья не ошибешься. Джинсы я бы бабе покупать не стал. А вот бельишко… тут прикидываешь, вспоминаешь… ну и… Ни разу не ошибся.

Выслушав Стаса, я погрузилась в глубокие размышления и снова оставила компанию, чтобы теперь уже переодеться в черное. Хорошо. Я согласна со Стасом: белье женщине должен покупать мужчина, но как его выбирал Ящер? В «Крестах» есть тюремный магазин, но в нем торгуют продуктами, может, и предлагаются какие-то промтовары, но уж точно не женское белье. И навряд ли он мог вызвать представителя магазина с товаром для выбора – даже с его связями. Тем более его самого никто бы не стал вывозить в магазин. Поручил кому-то? Но кто мог знать мой размер?!

Или это не Ящер? Но тогда кто? Кто под него косит?

Когда я вошла в большую комнату в черном, Стас заявил, что в нем я ему нравлюсь гораздо больше и этот гарнитурчик больше соответствует моей сути. Татьяна с соседом согласилась и велела мне на встречи с мужчинами надевать именно черное.

– Юлька, а тебе это один человек прислал? – Стас кивнул на пустой пакет, валяющийся в комнате.

– Вроде да.

– Странно. Или он в тебе не разобрался… – сказала Татьяна.

– Или считает Юлю невинно-порочной. Или нежно-развратной.

– Как такое может быть? – удивилась я.

– А вот такое у него о тебе сложилось впечатление. С одной стороны, ты – девочка-ромашка, а с другой – этакая оторва… А вообще-то правильно. В тебе как раз сочетаются белое и черное, причем очень удачно.

– Спасибо, дорогой сосед.

– Это ты не меня благодари. А мужику ты определенно понравилась. И он, я бы тебе сказал… все-таки в тебе разобрался. Ладно, дамы, пошел я к своему постояльцу, – Стас со вздохом поднялся. – Сейчас дам ему пару рыбок, чтобы ночью спал, и сам на боковую.

Услышав про рыбок, мой кот издал вопль, требуя своего очередного ужина, по-моему, пятого за сегодняшний вечер.

Когда я уже собиралась спать – где-то в половине второго ночи, – раздался телефонный звонок. АОН номер не определил. Кто-то по сотовому?

– Алло! – сказала я слегка настороженно.

– Не спишь еще? – промурлыкал тихий мужской голос в трубку.

– Я – человек творческий, ложусь поздно, – ответила я. Сердце почему-то начало судорожно биться в груди. Голос я этот по телефону слышала впервые, но легкая хрипотца показалась знакомой…

– Меня ты, конечно, не узнала, – продолжал он.

Теперь я была просто уверена, кто звонит.

– Догадалась, – ответила я. – Спасибо за подарки. Размер точно подошел.

На другом конце усмехнулись.

– Что тебе больше понравилось? – спросил Ящер. – Белый или черный?

– Оба. А, по твоему мнению, который мне больше подойдет?

– Оба, – хохотнул Ящер на другом конце. – Буду рад видеть тебя и в том, и в другом. Не желаешь ли меня навестить?

– Если пригласишь…

– Я приглашаю, – серьезно сказал он. – У тебя есть такая возможность? Я имею в виду прийти ночью – так, как ты приходила.

Вот об этом-то я и не подумала… Но прошла один раз, пройду и второй.

– Постараюсь найти, – сказала я Ящеру.

– Так это был не твой «канал»? Ты не свои связи использовала?

– Нет, для меня организовали эту… этот поход.

– Ты можешь снова обратиться к тому человеку?

– Для организации встречи с тобой? Нет. – Я представила выражение лица Ивана Захаровича, если скажу ему, что хочу теперь на свидание к Ящеру…

– Почему? – спросил Астахов.

– Встречу мне организовывал Сухоруков. Как мне стало известно, вы с ним… как бы поточнее выразиться…

– Не надо выражаться. Я лучше тебя знаю, как мы друг к другу относимся, – голос Ящера стал резким, тон изменился. – Так, я больше не могу с тобой разговаривать. Пока.

Я не успела ничего сказать: он отключил связь. Опять какой-нибудь ночной шмон? Или… он звонил узнать, на кого я работаю? Ведь в ту ночь хотели убить его… Кто-то пронес в тюрьму пистолет… И я – подруга Сергея, пусть и бывшая, но Ящер-то вполне может считать, что у нас с ним – любовь-морковь… И мог выяснить, как я пробивалась к Сереге… А Серега пристрелил человека Ящера или, по крайней мере, того, кто чем-то обязан Ящеру… Я хвалебные передачи об инициативах Сухорукова снимаю, а за освобождение Астахова не борюсь. Во влипла. И ведь на этот раз к Ивану Захаровичу за помощью не побежишь.

Но это оказался не последний звонок в ту ночь. Только я опустила голову на подушку, прикидывая, как скоро мне удастся заснуть и не поработать ли с часок, пока глаза не станут слипаться, как телефон зазвонил опять и опять АОН не определил номер. Я была уверена, что это Ящер. Наверное, тогда он в самом деле не мог больше разговаривать – ведь не из дома же звонил. И его резкий тон был совсем не связан со мной и моими словами…

Я радостно бросилась к аппарату и с улыбкой в голосе проворковала:

– Да? Я еще не сплю…

– Я помню, что ты поздно ложишься, – сказал Сергей.

С трудом сдержалась, чтобы не пройтись по его матушке, – только из уважения к Анне Павловне. Она не виновата, что у нее получился такой урод.

– Чего надо? – рявкнула.

– Значит, ждала кого-то другого? Быстро же ты, Юленька.

– Ты, недоносок… Да я из-за тебя…

– Юля, я звоню извиниться, – он, видимо, взял себя в руки. – Я не мог поступить иначе.

– Что ты имеешь в виду? – решила я уточнить.

– Все. Меня заставили так поступить. Обещали освобождение.

– Ты – идиот, ты хоть понимаешь, что наделал?! Если раньше у тебя был хоть какой-то шанс получить оправдательный приговор, теперь его нет вообще! Пойдешь на строгача и без вариантов. Я что, зря тут пороги все обивала, Сухорукову на мозги капала? Еще бы чуть-чуть – и ты бы вышел! А ты…

– Юля, послушай меня, у меня больше не будет возможности позвонить. Ты не знаешь, какие мне пришлось приложить усилия…

– Давай к делу. Не трать время. Кто тебя заставил? И что именно сделать?

– Подставить тебя. Юля, я поэтому тебе звоню! Юля, прости меня, но я не мог поступить иначе. Юлька, будь осторожна! Никуда не лезь! Подключи всех своих знакомых из органов, из ГУИНа. Они тебе поверят. Всем говори, что тебя не было в «Крестах» и быть не могло. Контролеры подтвердят, что не было. Они же тогда сами подставятся. Ну ты понимаешь. Юлька, я… Юля, я очень виноват!

– Кто тебя заставил? – повторила я, делая ударения на каждом слове.

– Юля, я не могу тебе все объяснить. Я… Мне нужно заканчивать разговор. Юленька, я тебя очень люблю! Юленька, дорогая моя! Не думай обо мне плохо!

И этот тоже отключил связь.

Я опустилась на пуфик в коридоре почти что в состоянии прострации. Что произошло в ту злосчастную ночь? Как завязаны Сухоруков, Ящер и Серега? Почему Сухоруков организовал мне это свидание или, скажем, посещение «Крестов» в ту ночь? Ведь раньше он не оказывал мне содействия в этом плане, а ведь знал, как я пробивалась к Сергею. Связь с сотрудником, как я поняла, у него давно. Тот числится на работе в ГУИНе, а на самом деле трудится на Сухорукова. Мог провести меня и месяц назад, и два, но Сухоруков послал меня именно в эту ночь… Какую гадость Иван Захарович замыслил на этот раз?