Analyste - Андрей Мелехов

Получившийся эффект напоминал попадание камнем из гигантской рогатки в огромную курицу, сидящую на заборе. Подброшенная в воздух крылатая фигура, получившая огненный укус в филейную часть тела, издала нечеловеческий крик — комбинацию рыка раненого льва и визга укушенной гиены — и, окутавшись облаком какого-то белого порошка, повернулась в сторону обидчика. Увидев в прицел демонически уродливую маску разгневанного существа, Аналитик понял, что это был не самый удачный способ привлечь его внимание. Решив забыть на время о воинском долге, он пустился наутек. Крылатая фигура сделала плетеобразное резкое движение рукой в направлении Аналитика, и к нему метнулся огненный столб. В то же мгновение Аналитик поскользнулся на склизких выделениях недавно понравившейся ему жабы и упал как подрубленный. Огненный столб прошелся над ним и выжег глубокую дыру в мостовой, из которой клубился пар. Аналитик повернулся лицом к противнику и приготовился погибнуть от того же оружия, что поразило его соратников. Вместо этого он увидел, что фигура стремительно улетает на восток. Он посмотрел на жабу, сидевшую метрах в двух от него. Рептилия пошевелила кадыком, отрыгнула тараканью ногу и хрипло квакнула по-русски:

— Слышь, чахлый, с тебя бутылка!

У Аналитика закатились глаза, и он упал в обморок. Здесь его и нашли Полковник с Брюнетом, тащившие крысячью клетку. Полковник сначала проинспектировал самого Аналитика и нашел его состояние не смертельным. Потом он осмотрел «подводное ружье», брошенное бесчувственным героем при попытке унести ноги.

— Похоже на то, что наш интеллигентный друг таки в кого-то попал! — с уважением сказал он Брюнету. — Подгоняй «скорую», едем к вертолету!

Вскоре ржавый фургон, ведомый шпионами, с загруженными в него Аналитиком, крысами и пулеметом «МГ», покачиваясь, мчался к аэропорту. Полковник, поколдовав над приборами слежения, с удовлетворением отметил контакт с радиомаячком, имплантированным в задний проход неизвестно кого. «Неизвестно кто» двигался на северо-восток со скоростью примерно двести километров в час. К сожалению, прибор слежения не позволял определить высоту.

— Можно нагнать! — пробормотал Полковник, стараясь держаться в равновесии на крутых виражах, азартно закладываемых Брюнетом.

За каких-то пятнадцать минут они подъехали к служебному въезду на авиабазу. После демонстрации дипломатических регалий и соответственным образом подделанных путевых документов флегматичные охранники, поощренные пачкой американских сигарет, широко распахнули ворота. Еще через пять минут содержимое «скорой» уже перегружалось в свежепокрашенный Ми-6. Полковник, обычно спокойный и вежливый, с помощью энергичного набора ненормативной лексики уровня среднего военного олигофрена довел до пилотов необходимость как можно более срочного взлета. Пилоты, явно принявшие своих пассажиров за чекистов, принялись щелкать тумблерами и связываться с диспетчерами. На их лицах застыли выражения атавистической, не проходящей и через поколения ненависти военных к «особистам». Железная стрекоза зашумела роторами, медленно поднялась над бетоном, круто взяла в воздух, сделала круг над полем и, разгоняя тучи комаров, понеслась на северо-восток, все еще озаряемый отблесками молний.

Вскоре за вертолетом последовала уже знакомая нам крылатая фигура в брезентовом балахоне. Стоящая на балконе своей квартиры Лена, в беспокойной задумчивости глядя на небо, слегка вздрогнула и, увидев силуэт ангела на фоне полной луны, удовлетворенно кивнула.

В кабине вертолета Полковник сидел на корточках перед блоками аппаратуры слежения и колдовал над компьютерной клавиатурой. Время от времени он диктовал пилотам через переговорное устройство инструкции по изменению курса, которых, впрочем, было немного: «неизвестно кто» определенно знал, куда ему надо, летя по очень плавной дуге, ведущей в сторону пустыни. Брюнет попытался привести в чувство Аналитика, но это не удалось: тот по-прежнему был в ступоре. В конце концов Полковник порекомендовал ему не играть в госпиталь и не мучить героя. Брюнет отвязался и теперь полез играть к крысам. Крыс Альфред, бывший хитрым сукиным сыном, давно усвоил подхалимские привычки, которые пока помогли ему избегнуть разнообразных мучений в руках ученых вивисекторов, неминуемой смерти и инсенерации в печке. Поэтому Брюнет, что часто свойственно людям, казалось бы, брутальных профессий, очень скоро сентиментально сюсюкал и почесывал Альфреда за копчик, пока тот облизывал шпиону пальцы, цинично кося на него умными красными глазами. Однако, когда растаявший Брюнет попробовал полезть с сюсюканьем и к раздраженной необычной обстановкой Сюзанне, та политически некорректно и без церемоний цапнула его за палец. Брюнет заорал, получил выговор от Полковника и в очередной раз сел чистить предмет своего обожания — пулемет «МГ».

Глубоко в ночной пустыне ангел в кожаном плаще сделал несколько кругов над одному ему известным местом. В центре кругов находился непонятно откуда взявшийся огромный камень. Земля вокруг камня была лишена какой-либо растительности, животные обходили его стороной, а у местных племен он пользовался дурной славой: отдохнувшие в его тени часто становились хорошими лучниками и без промаха метали копье, но они переставали понимать ценность человеческой жизни и нередко становились безжалостными и беспричинными убийцами.

Ангел опустился на камень и, с беспокойством посмотрев туда, откуда прилетел, приступил к делу. Сначала он провел рукою огненную линию вокруг камня. Затем, расставив в стороны руки, пробормотал заклинания на арамейском. Камень вздрогнул и немного повернулся вокруг своей оси. Ангел спрыгнул на землю, задрожавшую под его ногами в солдатских ботинках, и встал лицом к камню. Он опять расставил руки и пробормотал еще одну череду заклинаний. Камень опять вздрогнул, и из-под него полезла всякая нечисть: сороконожки со светящимися глазами, огромные тараканы с головой на обоих концах тела, мохнатые пауки с бледными куриными лапами. Попадая на границу огненного круга, нечисть с противным шпоканьем лопалась в желтых облачках вонючего пара. Но вот наконец ангел произнес свое последнее заклинание и приблизился к огромному камню. Он толкнул его ладонью и неожиданно легко откатил в сторону. В земле открылась древняя гранитная плита с виднеющимися из-под влажной глины письменами на неведомом языке. Ангел метнул в плиту молнию, и та развалилась на мелкие части, осыпавшиеся в бездонную шахту. Звук падающих обломков так и не достиг поверхности. Ангел еще раз тревожно посмотрел в направлении океана, а потом крикнул зычным голосом:

— Азазел, где же ты? Эта дыра не наскучила тебе и за шесть тысяч лет? Даже в Аду было бы веселее!

Из шахты послышался шорох. Через несколько секунд покрытые слоем грязи руки с черными загнутыми когтями уцепились за край шахты. Вслед за руками из темной дыры пропасти показалось существо. Существо имело приблизительно человекообразный вид, но было покрыто такой застарелой грязью и было настолько высохшим, что трудно было различить черты лица и цвет кожи. Его волосы свисали длинными, обкромсанными, слипшимися от грязи космами. Из-под волос сверкали красные глаза. Существо по имени Азазел выпрямилось, и стаю видно, что он высок и когда-то обладал мускулистым телом. За спиной его можно было различить кожистые перепончатые крылья, из которых кое-где торчали остатки свалявшихся от грязи перьев.

— М-да, — задумчиво и с иронией проговорил освободивший его, — когда мы запирали тебя под этим камнем, ты выглядел несколько лучше. Я смотрю, у тебя даже серьги в ушах сгнили. Ну, братец, и воняет же от тебя! Я и не знал, что ангелы могут так вонять, даже падшие. А что же ты ел там, под землей?

— Вот эту дрянь, — сипло и с трудом шевеля давно не произносившими слов губами, ответил Азазел, показывая на все еще лезшую из темной дыры нечисть. Тут он оскалил черные зубы в подобии улыбки и гостеприимно развел когтистые лапы: — Угощайся, братец!

— А ты все такой же остряк! — криво усмехнувшись, прокомментировал его собеседник. — Ну что ж, по крайней мере ты еще не совершил самый страшный грех и не потерял чувство юмора. Но нам пора: если ты не хочешь забраться в свою дыру еще на несколько тысяч лет, тебе лучше не дожидаться другого старого знакомого.

Тем временем пилот вертолета, почти достигшего места вышеописанной сцены, заметил огненный круг впереди.

— Прямо по курсу вижу горящий объект!

Полковник, по-прежнему напряженно наблюдавший за приборами слежения, вдруг выругался и приказал пилоту:

— По-моему, он опять движется, летите прямо на огни!

Вскоре огни превратились в круг. Когда же вертолет подлетел к кругу, тот вдруг погас. Пилот раздраженно обернулся к Полковнику: