Неопознанный взрыв - Аркадий Карасик

Ехали минут сорок, все время - повороты и развороты.

Освободили его от дурно пахнущей ленты в какой-то скромно обставленной комнатенке,зато накрепко притянули руки и ноги к стулу с подлокотниками. Штырь просидел в неудобном положении минут десять. Не переставая мучительно думать над причинами странного похищения. Никак не мог отыскать наиболее убедительную. По его мнению, вообще не было никаких причин.

Когда в полутемной комнате с наглухо задраенными окнами и едва тлеющим ночником появилось двое мужчин,Штырь поглядел на них с некоторым облегчением. Главное - от него что-то явно требуется,в противном случае давно бы лежал в подмосковном лесу или на дне реки. А если есть в нем потребность - готов расколоться,вывернуться наизнанку,открыть все,что известно и неизвестно. Ибо любая тайна и любая ложь - мизерная цена за жизнь.

Оба мужика - в масках. Один - пожилой,можно даже сказать: старик. Другой помоложе.

Штырь встретил "гостей" угодливой улыбкой,которая так не соответствует угреватому лицу с нависшим над глазными впадинами лбом, толстыми, негритянскими губами,мясистым, свороченным на бок носом,что кажется приклеенной неким неумелым гримером.

Тот,кто помоложе,умелся на стул в углу комнаты,демонстративно отвернулся. Старик подошел к Штырю,наклонился к его лицу.

- Ответишь на мои вопросы - останешься жив. Промолчишь или обманешь вынесут вперед ногами... Понял?

- Я...что... что знаю - скажу, - забормотал насмерть перепуганный бандит,ощутив в брюках неожиданную мокроту. - Спрашивай...

Гаревич наклонился ещё ближе.

- Где укрылся Пудель?

Ну,это не страшно,подумал Штырь и страх растворился в радости. С этим-то он справится,только нужно изобразить колебания,набить себе цену.

- Это самое... точно не знаю... осторожен он,таится...

- Где таится... Вот что,дружан,не советую мутить воду,может плохо для тебя кончиться... Говори!

Молодой иужик лениво поднялся,потянулся.

- Может быть,помочь? - лениво спросил он. - Позову Крючка - специалист он по развязыванию узлов на языке...

- Не знаю... падло буду,не знаю... век свободы не видать, - привычно забормотал Штырь,бросая испытующие взгляды то на одного,то на другого: верят либо сомневаются? - Чтоб мне к сыскарям попасть... не знаю...

Кавказец все так же лениво пошел к дверям. Вызовет палача - поздно будет признаваться...

- Кажись, в Сибири прячется...

- Где именно? Как он с тобой связывается? Как ты пересылаешь ему малявы? Кто их тебе передает? - шипел Гаревич,в прорезях маски глаза горели сатанинский огнем, сухие старческие руки ухватили уши Штыря, оттянули голову назад. - Говори, нечисть!

- Ко мне приходит... его шестерка. Завирюха, - страх возвратился и начал терзать голову,желудок,уже опорожненный мочевой пузырь. - Я передаю ему... эти самые...малявы... узнаю,что ещё нужно...

- Откуда берешь малявы?

- Клоп передает? Приносит по вечерам считай каждую неделю...

- Когда приходит?

К Штырю снова пришел покой. О недавнем приступе страха напоминали мокрые штаны,в которых впору ловить рыбу.

- Заранее... это самое... не сообчают.

Кавказец сделал ещё один шаг по направлению к дверям, но Гаревич остановил его. Опыт разведчика подсказывал: сейчас Штырь говорит правду, прижмет его тот же Крючок - станет выдумывать,фантазировать,подгоняемый болью и ужасом.

Резидент отпустил покрасневшие уши узника,присел на стул рядом с ним.

- Выслушай меня внимательно,повторяться не люблю. Дам тебе номерок телефона, - написал он на клочке бумаги телефон офиса Кавказца. - Появится пуделевская шестерка - позвонишь и скажешь... Предположим: груз прибыл.

Штырь внимательно слушал,поддакивал,понимающе кивал.

- Обязательно позвоню... Все понял,переспрашивать не стану. Век не видать свободы,сделаю...

- И учти: продашь - пожалеешь.. Нет,не то - просто не успеешь пожалеть. На коленях будешь выпрашивать скорую смерть,а она,ох,какой медленной станет...

- Не про...дам, - выдавил Штырь. - Все сде...лаю...

- Узнаешь о захоронке Пуделя - сообщишь по тому же телефону: груз отправлен... А теперь - гуляй,жена,небось, заждалась мужа...

- И не забудь сменить штаны, - рассмеялся Кавказец_ - Несет от тебя, паря,как из деревенского сральника...

Казалось бы,подскочить Штырю,сбросить развязанные веревки и - дай Бог ноги. Но он не торопился покидать "пытошное" помещение - изо всех сил старался показать свою полезность новому хозяину.

- Фрайер,который передает малявы для Пуделя, боится... Говорит: засветили, пасут... Ну,я... это самое... проверил... За фрайером топчется старикашка-журналист. Отставник...это самое... дерьмовый.

Гаревич насторожился. Новости сыпятся,будто камнепад в горах,оставляя синяки и шишки. Связь институтского информатора с Пуделем - единственная нить,по которой можно добраться до генерала-ученого,порвется она - все пропало. А ему ведь отпущено всего-навсего два месяца...

- Замочить старикашку? - заметив озабоченность работодателя,спросил Кавказец. - Возьму по Божески,недорого... Был у меня по этой части специалист - убрал... Теперь новый стажируется,но - не та сноровка... Однако,деда замочит,невелика наука.

Только и не хватает ему обкладывать "нить" трупами! Лучшего способа для того,чтобы навести сыскарей и госбезопасников на линию связи похитителя с институтом трудно придумать.

- Ни замачиваний,ни стирок! - приказал Гаревич таким жестким тоном,что у прислушивающегося к беседе Штыря засвербило в ушах. - Будешь делать только то, что скажу!

После того,как подручные Кавказца выпроводили ожившего пуделевца, Гаревич раздраженно стянул с головы осточертевшую маску-колпак. Кавказец последовал его примеру. Резидент расплатился сполна,даже накинул за оперативность и умение солидный премиальный процент...

Глава 9

У подножья облизанной ветрами сопки грохнул выстрел. Вслед за ним прокатилась автоматная очередь - охранник добил раненного зверя. Эхо подхватило выстрелы и понесло их по тайге.

Над кабаньей тушей склонились два человека. В высоких сапогах, в куртках,подпоясанных патронташами,в одинаковых лисьих треухах,сухощавые и подтянутые,они казались родными братьями,вышедшими на охотничий промысел.

Нет,не братьями,скорее отцом и сыном. У одного из охотников морщинистое лицо,припухшие веки,из-под треуха выбивается седой клок волос. Второй - сравнительно молод, ему не больше сорока лет.

Васин-Железнов и Иванчишин.

Поодаль пересмеиваются два охранника с автоматами. Тихо,уважительно, боясь помешать неторопливой беседе хозяина с его пленником,который вовсе не похож на пленника - больше на дорогого гостя,приглашенного на охоту.

- Видите,Петр Ефремович,какое преимущество у моего компьютерного прицела перед вашей доморощенной мушкой, - подсмеивался над Васиным плененный генерал,показывая свое ружье с каким-то набалдашником вместо привычной прицельной рамки. - И это на расстоянии всего шестисот-семисот шагов... Представьте себе...

Иванчишин внезапно умолк,окинув собеседника подозрительным взглядом.

Васин про себя выругался таким черным матом,что услыщь его генерал легкая подозрительность переросла бы в твердую уверенность.

У Пуделя была причина злиться.

Вот уже больше месяца он обхаживает генерала,будто кокетливую барышню. Кормит деликатесами,доставляет свежие газеты и журналы,заботится о самочувствии,едва не подкладывает под старикашку привезенных из соседнего городишки доморощенных проституток.

А результат всех этих забот - нулевой.

Словно в насмешку над Васиным,ученый конструирует всякую ерунду: компьютерные прицелы для охотничьих ружей,системы проверки на расстоянии настороженных капканов... Кому все это нужно? Портит только, вонючий огрызок,дефицитные радиодетали,доставляемые с огромным риском из крупных сибирских городов.

Единственный созданный Иванчишиным образец пусковой трубы для ракетки, пришлось отобрать у изобретателя и спрятать под замок. До того времени, когда генерал, наконец, опомнится и научит Васина пользоваться ею. О создании новых "труб" Иванчишин и слышать не хочет, только презрительно улыбается...

Связать бы его да пощупать эадницу электрокипятильником! Пудель уверен - не поможет, генерал ни слова не скажет, так и подохнет, унеся к дьяволу все свои секреты. Даже злобная ругань и мстительные обещания расчитаться с упрямцем крепко-накрепко заперты в голове. На обозрение выставлены добрейшая, всепонимающая улыбочка и абсолютно невинные глаза.

- Почему вы замолчали,Геннадий Петрович? Что именно я должен себе представить? Вашу "милочку",как вы назвали свою талантливую игрушку? Так я её уже видел и даже трогал руками...Жаль испробовать не могу - вы не разрешаете.

Иванчишин упорно молчал.

- Кажется,вы подозреваете меня в нечистых намерениях. Думаете,я использую вашу ракетку для ограблений и убийств?.. Обидно,Геннадий Петрович,до боли обидно...