Опасность для альфы - Рене Роуз

человека, леди-экстрасенс? — спрашивает Джаред. Одна из его татуировок — скелет, амурно сплетенный с очень пышногрудой, полуобнаженной женщиной. Очаровательно.

— Меня зовут Эмбер, — вкрадчиво произношу я, борясь со страхом. — И ответ — нет. Я не умею пользоваться своим даром. Скорее, все происходит спонтанно.

— Ну, мне нужно, чтобы ты попробовала, — говорит Гаррет с переднего сиденья.

— Я правда не знаю как. — Это правда. И знаю, что он будет винить меня, когда ничего не получится.

— Итак, почему она наша пленница? — наседает Трей.

Я напрягаюсь, так непринужденно он спрашивает, как будто захват пленных — это обычное дело.

— Она проболталась, — бормочет Гаррет.

— Ты ее пугаешь. — Джаред обнимает меня и легонько поглаживает по плечу. — Она дрожит, как осиновый лист.

— Не трогай ее. — От рыка Гаррета сердце ухает вниз. Его глаза светятся серебром в зеркале.

Джаред убирает руку.

Трей отодвигается на своем сиденье, оставляя между нами несколько дюймов. — Да, сэр.

— Понял, босс, — повторяет Джаред.

Они выглядят как панки, но говорят так, будто служат в армии.

Гаррет не закончил. — Если кто-нибудь из вас тронет ее, я разобью вам рожи, ясно?

Неандерталец. Да и парни — сущие неандертальцы. Но я вся трепещу, и какая-то частичка меня наслаждается его собственнической угрозой. Или это просто защита? В любом случае, у меня в животе порхают бабочки.

— Значит, если она попытается сбежать, я просто остановлю ее невидимым силовым полем, — бормочет Трей.

— Ты сейчас мне возражаешь? — требует Гаррет. Его пальцы побелели на рулевом колесе.

— Нет, сэр. — Трей обменивается взглядом с Джаредом, слегка приподнимая брови, как бы говоря: «Что с ним?»

Я немного перевожу дух, увидев этот обмен.

— У Эмбер есть подруга. — Я снова напрягаюсь при словах Гаррета. — Ее зовут Фоксфайр. Она была в клубе.

— Малышка, что напилась и обрыгалась? Я помню, — говорит Джаред.

— Позвони Танку и скажи, чтобы он присмотрел за ней.

— Что? — лепечу я, не успев подумать. — Нет.

— Да…

— Фоксфайр безобидна. Она думает, что «Оборотни» — это название твоей байкерской банды. Клянусь, она никому не скажет, — выпаливаю я высоким голосом, в котором слышится отчаяние.

— Ты рассказала кому-то о нас? — спрашивает Трей. По тому, как падает температура в машине, понимаю, насколько все серьезно. У меня большие проблемы.

— У меня было видение. И я проговорилась. Не причиняйте вреда Фоксфайр.

— Твоей подруге не причинят вреда, — обещает Гаррет. — Клянусь своим волком.

— Мне просто нужен ее адрес. — Джаред делает паузу на середине текста.

Я качаю головой. Слезы жгут глаза. Глупые, дурацкие видения. Тупые оборотни. Я не просила ни о чем таком. — Пожалуйста, — шепчу я.

— Эмбер.

Я встречаюсь взглядом с Гарретом в зеркале.

Он молчит, но его взгляд требует, чтобы я подчинилась его непреклонной воле. Может, у меня стокгольмский синдром? Со вздохом я сообщаю им адрес Фоксфайр.

— С ней все будет в порядке, — заверяет меня Гаррет.

— Да, не волнуйся, — добавляет Трей.

Мы едем в тишине в течение сорока минут, пока не проезжаем указатель на мексиканскую границу. При виде указателя меня бросает в дрожь. Неужели я на самом деле покину страну с волками?

— Эмбер, посмотри на меня. — Гаррет постукивает по зеркалу заднего вида, пока я не встречаюсь с ним взглядом. — Не создавай проблем, — предупреждает он. — Ни в коем случае не привлекай к нам внимания. Не говори, пока тебе не зададут прямой вопрос. Не давай им повода остановить нас, понятно?

Я поджимаю губы. Сердце бешено колотится. У меня серьезные проблемы. Похищена смертоносной стаей волков и увезена в Мексику. Вернусь ли я обратно? Адвокат Эмбер никогда бы не позволила увезти себя из страны незнакомым людям. Она получила высший балл на экзамене по адвокатуре. Она не глупа. В какой момент я поменяла мозги и начала думать вагиной? Я никому не позволю помыкать собой, будь то сексуальный оборотень или нет.

— Все ясно?

Я заставляю себя кивнуть, перед тем как отвернуться. Мне нужно что-то придумать, быстро. С ума сойти, а я всю жизнь пыталась не пускать сумасшедшую Эмбер в свою жизнь.

Наша машина продвигается вперед в очереди. Подъехав к маленькой бетонной будке, Гаррет выключает машину, давая понять, что нам всем нужно выйти, чтобы занести документы внутрь. Он кладет на мое плечу ручище, и мы идем вперед.

Внутри он продолжает направлять меня. Я заполняю бланк туристической визы и подаю его вперед, когда человек за стойкой обращается ко мне.

— Disculpe. — Я молюсь, чтобы Гарретт не говорил по-испански. Его хватка крепнет, когда я спешу дальше. — Tengo un problema…

Гаррет издает негромкий, но отчетливый звук. Предупреждение.

Я глотаю слова. Какого черта я вообще делаю?

— Em… dónde está el baño? — Я спрашиваю про туалет вместо того, чтобы объяснить свою проблему, и Гаррет ослабляет хватку.

Мужчина указывает на табличку Damas на туалете.

Я качаю головой. — Gracias.

Когда мужчина отдает документы, я направляюсь в туалет, Гаррет идет за мной по пятам.

— Я сейчас выйду, — говорю ему.

Внутри я изучаю свои возможности. Как и многие здания в Мексике, маленькая бетонная конструкция сделана просто, с окнами без ширм под потолком, которые открываются на петлях. Тесновато, но я смогу пролезть через маленькое отверстие. Я встаю на унитаз и закидываю ногу на подоконник. Я не успеваю и падаю обратно на пол, пыхтя.

Давай, Эмбер. У тебя получится.

Еще одна попытка, и мне удается зацепить лодыжку за край открытого окна. Сердечко колотится, как у колибри, когда просовываю ногу до колена, затем цепляюсь за верхнюю часть кабинки и подтягиваю другую ногу. Медленно проталкиваю свое тело вперед, под углом, чтобы пролезть в узкий проем. Я понятия не имею, что находится снаружи. Возможно, пограничник с автоматом, который примет меня за преступницу. Но я говорю по-испански. Я могу обосновать свою версию. Нет, лучше не уличать оборотней. Просто скажу им, что плохо себя чувствую и мне нужно взять такси до Тусона. Кто-нибудь