Пробуждение: преодоление препятствий к реализации возможностей человека - Чарльз Тарт

Совершенно независимо от формирования специфического обусловливания, реакции испуга на звук ударяющихся металлических линеек, сам процесс обусловливания оказывал влияние на контакт обусловливаемых с реальностью. Их имитации реальности, особенно их имитированные восприятия своих партнеров, становились искаженными. Наши родители, учителя и близкие часто играют роль тех, кто обусловливает нас в процессе нашего развития, а наши близкие продолжают делать это и сегодня.

Обсуждение также выявило непроизвольную природу обусловливания. Испытуемые один за другим высказывали одну и ту же мысль, которая сводилась к тому, что хотя умом они понимали, что совершенно нелогично дергаться и приходить в волнение от звука ударяющихся линеек, особенно когда режим подкрепления стал нерегулярным, но они ничего не могли с собой поделать. Обусловливание, конечно, не является всемогущим, но оно часто может преодолеть силу нашей воли. Если мы не можем допустить для себя, что наша воля недостаточно сильна для того, чтобы преодолеть что-либо, то возникает соблазн сказать себе, что в действительности нам все равно, преодолеем ли мы это или нет; легче всего просто плыть по течению.

Мы также исследовали чувства тех, что осуществлял обусловливание. Возникали две основные реакции, часто смешанные друг с другом. Первая реакция – страдание и стресс от того, что нужно было делать. «Я чувствовал себя ужасно каждый раз, когда ударял его». «Это напоминало мне, как меня наказывала в детстве мать». «Мне приходилось заставлять себя это делать, все это казалось таким жестоким». Но поскольку у них было разрешение со стороны авторитета (ведущий сказал им делать это, так как это является частью их «роста»), то все участники выполняли это задание.

Вторая основная реакция тех, кто производил обусловливание, вопреки ожиданиям большинства из них, состояла в том, что они обнаруживали, что им нравится это занятие. «Я чувствовал важность и правильность того, что я делал», «Какая-то часть меня наслаждалась чувством той власти, которая у меня была».

Оба типа реакции обычно находили какое-то рациональное внутреннее объяснение у тех, кто был в роли проводивших обусловливание. Чаще всего они говорили себе, что делают это потому, что таковы инструкции авторитетного лидера. Это, разумеется, было правдой, но люди признавали, что эта мысль имела определенную эмоциональную окраску и ощущение фальши, и это вызывало у них подозрение, что тут что-то не так. Другие объяснения были еще менее реалистичными, как, например, мысль о том, что тот, кто подвергается обусловливанию, вероятно, в чем-то плох и потому заслуживает наказания.

Как и те, кто подвергался обусловливанию, те, кто его проводил также обнаружили у себя тенденцию к частичной утрате контакта с реальностью. Независимо от того, каким именно специфическим образом они оправдывали для себя свои действия, они проявляли склонность погружаться в фантазии, вместо того чтобы уделять внимание действительной реакции своих партнеров. Они также обнаруживали, что вспоминают, как когда-то в детстве подвергались наказаниям, и чувствуют себя такими же детьми. Имитация реальности у тех, кто проводил обусловливание, становилась искаженной.

Если считать, что моей целью было показать, что обусловливание играет важную роль в жизни моих слушателей, то демонстрация имела большой успех. Все слушатели почувствовали, что теперь им понятно, что такое обусловливание, и они признали, что это имеет отношение не только к человеческой жизни в целом, но и к их собственной жизни в частности. Проведенные позже обсуждения показали, что у слушателей появилась гораздо большая чувствительность к тем возможным способам, с помощью которых они могли подвергаться обусловливанию в своем собственном развитии.

Я сам, так же как и мои слушатели, воспринял эту демонстрацию как эпизод, вызывающий дискомфорт. Однако с точки зрения своей поучительности этот неприятный эксперимент стоил того, чтобы его пережить. Если вы не знаете, что вы чем-то обусловлены, то у вас мало шансов вообще что-либо с этим сделать, поэтому легкие неприятности – не столь уж большая плата за то, чтобы сделать для себя открытие такой ценности. Я часто рассказывал слушателям об этой демонстрации во время своих семинаров, но редко действительно прибегал к ней.

Демонстрация того, как происходит обусловливание, была завершена, но было бы неправильно на этом остановиться. Мы затем провели специальный сеанс угасания условной реакции: я повторял удары металлическими линейками, но за ними не следовало ни удара по щеке, ни неприятных слов. Так мы делали до тех пор, пока реакция страха не исчезла у всех тех, кто подвергался обусловливанию. Затем, хотя это и не входило в стандартную процедуру обусловливания, я сломал обе линейки и бросил их на пол, и все участники могли топтать их ногами. После этого те, кто проводил обусловливание, и те, кто ему подвергался, обняли друг друга, и от обусловленности не осталось ничего, кроме извлеченного урока.

В случае нашего крана-сортировщика аналогом обусловливания является простое программирование его компьютера. Мы программируем компьютер таким образом, что когда происходит событие А, то должен последовать ответ Б, вне зависимости от того, существует ли в действительности какая-то связь между А и Б. Мы вольны делать все что угодно, и мы всегда можем делать это с первой попытки. Для выработки условной реакции у человека может потребоваться много попыток, но иногда это может случаться с первой попытки, особенно если ситуация вызывает сильные эмоции. Обусловливание человеческих существ подобно программированию компьютера. По мере того как все большая часть наших переживаний и действий приобретает черты обусловленных реакций, мы сами становимся все более и более автоматичными.

Насколько большую роль играет обусловливание в вашей жизни? В какой мере то, что кажется естественной реакцией, является не частью вашей действительной сущности, а результатом навязываемой вам окружающими людьми и условиями вашей жизни взаимосвязи тех или иных событий?

9. ГИПНОЗ

Транс – 1. Состояние частично приостановленной жизнедеятельности или неспособности функционировать; ошеломление, оцепенение. 2. Состояние глубокого отвлечения ума или духа, например в религиозном созерцании; экстаз. 3. Подобное сну состояние, как при глубоком гипнозе.

Слово «транс» обычно имеет для нас отрицательный оттенок. Если кто-либо ведет себя бестолково, мы склонны говорить, что он находится в трансе. Транс не обязательно является просто пассивным отупением, но может включать в себя целенаправленное стремление к каким-то неправильным вещам.

Когда мы чувствуем, что кто-то находится в трансе, мы призываем его пробудиться и в полной мере использовать свои естественные способности.

Как научный термин слово «транс» теперь уже мало распространено, отчасти по причине своего отрицательного оттенка, а частично оттого, что его значение так и не определено достаточно точно. Всякий научный термин должен ясно описывать, что собой представляет явление, к которому он относится, не допуская путаницы между тем, что оно такое, и тем, что мы по поводу его чувствуем. Нас здесь интересуют именно отрицательные ассоциации.

Несмотря на положительные результаты использования гипноза в медицине и психотерапии и в качестве средства для ускорения обучения и несмотря на десятилетия усилий ответственных профессионалов в попытках выработать у общественности более положительное мнение о гипнозе, у подавляющего большинства людей гипноз по-прежнему ассоциируется с трансом. Сам гипноз при этом приобретает отрицательное значение: считается, что загипнотизированный человек пребывает в безжизненном, полусонном состоянии, под властью гипнотизера, который управляет и манипулирует им, пользуясь превосходством своих ума и воли.

Но, быть может, существует какая-то более глубокая причина для сохранения отрицательного образа гипноза как транса?

Гурджиев, помимо всего прочего, был еще и умелым гипнотизером. Он был знаком с теми восточными формами гипноза и способами его применения, которые до сих пор почти неизвестны на Западе. Гурджиев знал, что гипноз – это вовсе не какой-то экзотический и необычный феномен, и что гипноз в различных своих формах играет значительную роль в повседневной жизни почти всех людей.

Когда гипноз проводится формальным образом, то есть когда имеются гипнотизируемый «испытуемый» и «гипнотизер» и используется формальная процедура индукции гипнотического состояния, проверки его глубины, использования этого состояния и, затем, его прекращения, то мы признаем огромную силу гипноза. Но когда гипнозоподобные процедуры и состояния переплетаются с различными видами деятельности, встречающимися в нашей жизни, они далеко не столь очевидны, хотя могут быть такими же эффективными. Мы рассмотрим гипноз подробно, поскольку он может привлечь наше внимание к менее очевидным вещам, которые являются частью нашей повседневной жизни.