Стробоскоп Панова - Юрий Шиляев

моментально забыла о монастыре и начала мечтать о свадебном платье, чем порадовала отца. Ещё бы, ведь состоялась самая важная сделка в его жизни — он обеспечил будущее своих потомков. Не умолкая, Джейкоб рассказывал, какой пышный праздник устроит по случаю помолвки, какой грандиозной будет свадьба, но Айвен немного охладил его пыл. Он напомнил, что недавно похоронил отца и время траура ещё не прошло. С большой неохотой богач согласился на скромную помолвку.

— Ничего, вот пройдут эти несчастные полгода, и мы закатим такую свадьбу, сынок! Всем чертям будет тошно! А пока гости собираются, устроим охоту.

Айвен содрогнулся. Он любил лошадей, но верховая езда не относилась к числу его достоинств. И ещё ему очень не хотелось добровольно соваться в этот странный лес, бередящий душу воспоминаниями. Но Луизу предложение отца привело в восторг, иАйвену пришлось согласился. Однако не отпускало предчувствие, что стоит только въехать под сень роузвудского леса, как он непременно попадёт в Весёлую рощу и снова встретит Джипси. В то же время одолевали сомнения: а были ли они вообще, эти странные встречи в лесу, и существует ли Весёлая роща на самом деле? Действительно он встречался в реальности со стариком и девчонкой? Или стоит смотреть на вещи здраво: сильный стресс потерявшегося ребёнка явился причиной галлюцинаций?

В пятницу кавалькада собралась на окраине Роузвудского леса, возле охотничьего домика. Традиционная охота на лис в это время года запрещалась королевским указам, но загонщики подняли благородного оленя. Затрубил рожок, всадники сорвались с места. Забыв обо всём, Луиза Браун на арабской чистокровной кобыле летела впереди.

Айвен Чемберс спал плохо и с утра чувствовал себя разбитым. И, чего уж скрывать, нервничал. Видимо, его состояние передалось лошади. Молодая караковая кобыла встала на дыбы, и неумелый наездник кувырком полетел в густую траву.

Земля показалась Айвену невероятно твёрдой...

***

Очнулся не скоро. Потрогал затылок — крови не было, но пальцы нащупали мягкую шишку. Солнечный свет резал глаза, и он зажмурился, подумав, что прошло часа три-четыре — не меньше. Какое-то время тупо смотрел вокруг и ничего не понимал. Лес куда-то пропал. Над ним вместо еловых лап колышутся на слабом ветерке несколько сухих былинок. Сильно болела голова, но в душе зрела уверенность: это уже было.

Всё это с ним уже когда-то было!

С трудом удалось сфокусировать взгляд на облаке, формой напоминающем птицу. Айвену даже показалось, что он разглядел ворону. Видимо, произнёс это вслух, потому что тут же, с очень знакомым ехидством в голосе, ему ответили:

— Рада, что вы наконец изволили очнуться, господин баронет.Или как вас лучше обозвать? Ваше сиятельство?

— Ваша светлость,- машинально поправил Айвен, — привет Джипси.

— Привет. Думала, целый день придётся просидеть возле тебя. А облако действительно похоже на белую ворону.

— Твой дедушка бы обязательно рассказал по этому поводу сказку, — Айвен вздохнул, — но мне кажется, что его давно нет в живых.

— Да, он умер на этом самом месте, в тот день, когда тебя занесло к нам в последний раз.

Айвен, застонав, повернул голову. Джипси сидела неподалёку, задумчивый взгляд скользил по этажам гигантского здания из стекла и бетона. На самом деле её зовут Кэтрин, Кэтрин Сесилия, но Айвену не хотелось называть этим именем девушку из рощи. Для него она всегда будет Джипси.

Повзрослев, Джипси сильно не изменилась. Будто осталась той же двенадцатилетней девчонкой, худенькой, угловатой. Айвена даже не смутил костюм давней знакомой, не возмутили синие брюки, такие же, как шьют американцы для своих мужчин, занимающихся скотоводством. И рубашка, похожая на верхнюю часть мужского комплекта нижнего белья, тоже смотрелась на ней естественно. Айвен опустил взгляд на ноги, обутые в мужские спортивные туфли, сшитые, кажется, из брезента, и нахмурился: ну что здесь за мир? Куда смотрят мужчины, позволяя своим женщинам так одеваться?

Джипси всё же стала немного другой. Она уже не улыбалась так часто, как в детстве, голубые глаза потускнели, из них пропали искорки счастья. Слегка прищуренный взгляд, слегка подкрашенные ресницы, слегка тронутые помадой тонкие, не улыбающиеся губы. Причёска на первый взгляд осталась той же — чёрные волосы по-прежнему едва прикрывали уши, пышным облачком обнимая небольшую, красиво вылепленную голову. Но Айвену подумалось, что сегодняшний беспорядок её кудрей тщательно выверен, ухожен и, как будто, не случаен. Над причёской Джипси явно поработал мастер парикмахерского искусства.

Ей, должно быть, сейчас тридцать два или тридцать три года, подумалось Айвену, но выглядела она ребёнком, словно замерла в том счастливом возрасте. Но это пока не заглянёшьв лицо, не увидишь мелкие морщинки, гусиными лапками разбегающиеся от уголков глаз, не поймёшь, что перед тобой взрослая, очень умная, образованная женщина.

Джипси, положив сухую, прохладную ладонь Айвену на лоб, сказала:

— Лежи тихо, боль сейчас пройдёт.

От руки пошло тепло, баронет ощутил лёгкое покалывание.

— Весёлая роща всё ещё полна сказок? — спросил он только для того, чтобы не молчать.

— Конечно, — тихо ответила Джипси. — Дедушка был профессиональным писателем, и обязательно что-нибудь рассказал бы тебе про нашу рощу. Но у меня нет на это ни времени, ни желания. В следующий раз побеседуем подробней. Пойдём, провожу тебя домой.

— Ты так уверенно говоришь, про следующий раз?..

— Имею право, — отмахнулась Джипси, ничего не объясняя. — Поднимайся, развалина, хватит разлёживаться.

Она встала и лёгкой, танцующей походкой пошла по тропинке. Айвен осторожно приподнялся, ожидая боли в затылке, но вместо этого вдруг ощутил лёгкость во всём теле. Он последовал за маленькой проводницей и неожиданно для себя обнаружил, что двигалась Джипси грациозно. Глядя на неё теперь, сравнения с ребёнком не возникало. Под синей тканью мужских штанов играли сильные мышцы, нога ступала так красиво, что брезентовые спортивные туфли показались баронету пуантами балерины. Тонкие руки плавно, в такт шагу, приподнимались, пальцы складывались изящными жестами, превращая ходьбу в танец. Она оглянулась, в миндалевидных, пронзительно голубых глазах, плясали смешинки.

— Наконец-то ваша светлость изволили оторвать свою аристократическую задницу от мягкой травки, — она раскинула руки в стороны и понеслась по тропинке, невольно заражая молодого человека весельем. — Догоняйте, молодой чемодан!

— Кто ты? — крикнул он, ускоряя шаг. — Кто ты такая, Джипси?

— Кто я? — Джипси рассмеялась, и Айвен поразился горечи,