Солнце гигахруща (Том 1. Том 2) - Дмитрий Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через пять минут Андрей вставил магазин и передернул затвор.
— Все, теперь можешь стрелять. Услышишь «Огонь» или «Стреляй», можешь действовать, — объяснил новые команды Михаил. — Только меня не подстрели! — он грозно посмотрел на Андрея. Затем взял оружие и вставил фонарь в специальный слот. — Вопросы есть?
Мужчина попереминался с ноги на ноги, немного подумал и спросил:
— Значит, в серую зону всегда попадают через стояки с трубами?
Послышался разочарованный вздох. Михаил про себя уже привычно назвал Андрея идиотом — он ожидал услышать вопросы по оружию, пути, сложностях на пути, а не эту отвлеченную тему. Не скрывая отвращения, он покачал головой, но все же ответил.
— Можно через стояки. Есть жилые ячейки и производственные помещения с проделанным проходом. Можно через шахты лифта. Есть пути через каналы грузовых платформ, — он честно перечислял все, что приходило на ум. — Много путей. По делу вопросы есть?
— Может быть, позже.
— Позже говорить будет нельзя, — строго произнес Михаил. — Идем молча. Есть вопрос — дай знать хлопком по плечу. Через несколько часов пути будет привал. До этого момента меня не интересуют твои хотелки, понятно? Говори только, если заметишь или почувствуешь что-то серьезное.
Андрей молча кивал в ответ на риторические вопросы и команды своего проводника. Михаил еще раз озвучил самые важные пункты инструктажа, убирая магазины в подсумок и приводя себя в походный вид. Когда оставшиеся патроны оказались в вещмешке, а лямки и ремни затянуты, он усилил свет фонаря и направился к гермодвери.
— Делай все, что я говорю, — строго произнес Михаил и открыл проход.
10. Жители серой зоны
Быстрой походкой Андрей следовал за уверенно идущим впереди него Михаилом. В отличие от их прошлой вылазки, здесь не требовалось часто менять направление движения — они долго шли вдоль коридоров через некогда жилые блоки, затем спускались по лестнице, вновь брели мимо жилых ячеек, и снова опускались ниже. Чем дальше они отдалялись от жилой части, тем более заброшенными казался мир вокруг: буквы и цифры на стенах становились тусклее, где-то едва проглядывались, а вот проводов и труб на стенах наоборот становилось больше — видимо, тащить их из такой дали было слишком тяжело. В темноте блестели глаза здешних обитателей — пищащие крысы разбегались в стороны и прятались по укрытиям, завидев яркий свет фонарей. Некоторые особо смелые зверьки подсматривали за путниками из щелей и дыр, провожая их взглядом.
И в проводнике чувствовались перемены по мере пути — Михаил становился напряженнее и все чаще останавливался, поднимая вверх открытую ладонь. Андрею тот не объяснил значение жеста, но скорее всего оно означало «тихо» или «внимание», поэтому мужчина, повторяясь за проводником, прекращал движение и пытался вслушаться в темноту. Где-то вдали, казалось, что-то действительно происходило — то ли щелчки, то ли шаги, но было это так далеко и неразличимо, что Михаил продолжал движение.
Наблюдая за миром вокруг, который отличался от привычного Андрею безлюдностью и темнотой, он задавался вопросами о судьбе этих мест. Говорить было нельзя, поэтому к тому моменту, когда Михаил зашел в ячейку с рабочей гермодверью, их накопилось изрядное количество. Проверив помещения, он закрыл вход в ячейку, сел на старый стул на кухне и пригласил Андрея присоединится к нему.
— Три с половиной часа идем, — доставая из мешка концентрат, сказал проводник. — Следующая остановка где-то также через часа три, поэтому надо подкрепиться.
Он открыл тюбик и выдавил в рот все его содержимое, затем достал бутылку, в которой, к счастью, была вода и сделал несколько глотков. Андрей последовал его примеру и тоже достал еду. Закончив с ней, он немного подумал и спросил:
— Почему здесь никто не живет?
— Потому что серая зона, — «идиот» про себя добавил Михаил.
— Нет, это понятно. Я имею ввиду, почему она — серая зона, почему стала такой? Я просто шел и думал, что если сюда провести свет и поставить гермодвери, то эти этажи не будут ничем отличаться от, скажем, моего или твоего.
— Ну?.. — словно не понимая, спросил проводник. — И что?
— Почему люди отсюда ушли? — не унимался Андрей.
В ответ послышался глубокий вздох. Михаил совершенно не горел желанием пускаться в долгие объяснения, но спустя некоторое время он все же заговорил.
— Тут, понимаешь, какое дело, — задумчиво начал он, — еще неизвестно, ушли отсюда люди или никогда не приходили.
— Это как? — удивился Андрей. — А гермодвери, а трубы?
— А что они?
— Ну, их же люди делают.
— Люди могут делать многое, что существует и без них. Ну вот, скажем, мы же можем соединить два элемента и получить воду, так? Но это не значит, что люди придумали воду. Вот так же и с этими этажами.
— Странно звучит. Вода — это одно, а двери…
— Я тоже так думал, когда со мной такими мыслями поделились, — перебил его Михаил. — Но я потом в таких местах побывал, что у меня самого закрались сомнения, что люди там когда-либо жили.
— Что за места? — спросил Андрей, чувствуя мурашки по телу.
— Всякие, — Михаил задумался. — Я когда только пришел в службу ликвидаторов, меня отправляли на пограничные зоны. Я так понимаю, партия расширяла жилые зоны гигахруща и в первую очередь посылали нас. Задача у нас была относительно простая: зайти в определенную точку, отсечь выходы, поставить посты, зачистить территорию. Затем дальше…
— Очистить от кого? — перебил Андрей. — Чудовищ?
— Чудовищ, — он кивнул головой и отпил, чувствуя, как пересыхает горло. — Уродов. Непонятно откуда взявшихся сектантов. Последствий самосбора. В общем, всего, что может убить или навредить простому человеку.
— Тяжело было?
— Ко всему привыкаешь, — Михаил задумался. — Так вот, на нашем участке мы все двигались вперед, зачищали этажи, отмечали пути. А потом, представляешь, один блок закончился, начался другой. Мы идем по коридору, светим фонарем, а там на стене буква Л. Я думаю, ошибка какая-то. Я сам в то время в блоке Л жил и это точно был не мой блок. Идем внутрь, открываем двери, проверяем ячейки. А там мебель. Холодильник. И никого, понимаешь? — его передернуло от страха. — Я специально направил свою команду в сторону своего этажа. Как сейчас помню: мой этаж, мой коридор, моя ячейка. Только все пустое. Людей нет. Руки дрожат. Открываю дверь, а там ячейка точно такая-же, как у меня. Та же мебель, та же расстановка. Все то же самое.
— Ну это понятно, — попытался объяснить Андрей. — Мебель типовая, планировка и расстановка тоже. Передвинешь стул в другое место
