Выжженая земля. Тетралогия - Александр Конторович

— Это почему же, позвольте вас спросить?

— Ну, они же ведь всякие полезные вещи хранят, а вы — отраву какую-то и прочие неприятные штуки.

Профессор хмыкнул и неожиданно улыбнулся.

— Ну, раз уж вы, молодой человек, такого мнения про нашу контору, то смею надеяться, и у других аналогичное впечатление возникнет. Это, уважаемый, всего лишь верхушка айсберга. Мы действительно храним многие десятки тысяч тонн всевозможных неприятных последствий технического прогресса. Небезызвестные вам НПО Маяк и Радон — всего лишь одни из наших структурных подразделений. Наша организация занимает обширные площади в труднодоступных местах, где и складируются все эти неприятные вещи. Правда, должен вам сказать, что и около крупных городов тоже присутствуют наши площадки, подчас весьма солидные. Мало ли что бывает необходимо в срочном порядке экстренно вывезти из города…

— Это я понимаю, товарищ профессор.

— А раз так, то никто, наверное, не будет удивляться тому, что в подобные опасные места вход и выход строго ограничен.

— Но это-то, как раз, понятно. Там можно такого накушаться, что зубы выпадут раньше, чем волосы.

— Поэтому мы тесно сотрудничаем с территориальными подразделениями ФСБ и в меньшей степени МВД. Согласитесь, что контроль за хранением и предотвращением несанкционируемого распространения опасных веществ все-таки в основном дело контрразведки, чем полиции.

— Конечно, я это понимаю.

— Ну, так вот. Вашей основной задачей будет именно поддержание сложившихся стереотипов, дабы и впредь никто не совал свой нос на наши площадки.

— Как я понимаю, профессор, помимо вышеуказанных веществ, в этих местах находятся другие, не столь афишируемые, запасы.

— Вы абсолютно правы, молодой человек. И если рассматривать наше возможное партнерство с Росрезервом с э т о й точки зрения, то еще неизвестно, кто чьим филиалом является.

— Вот даже как?

— Именно так, молодой человек. Наша организация существует почти сорок лет. И все это время мы оставались в тени. Вы будете несказанно удивлены, но многие, известные вам по временам перестройки, скандалы, связанные с многомиллиардными хищениями и разворовыванием различного рода запасов, — это тоже мы. Не в том смысле, разумеется, что мы все это украли. В большинстве случаев вообще никаких краж на самом деле не было. Это все были операции прикрытия, связанные с необходимостью каким-то образом объяснить и залегендировать исчезновение огромных запасов сырья, продовольствия и готовой продукции. Как вы сами понимаете, оные вещи, не будучи кем-то уже украдены, неминуемо были бы похищены уже по-настоящему. И никаких концов никто бы не отыскал. В действительности же все это нашло себе пристанище на наших площадках.

— Интересно, товарищ профессор… И что же, так никто никогда и ничего не заподозрил? Вы же, говоря простым языком, воровали не то что вагонами — эшелонами перли! Вас так никто и не попробовал отыскать? Среди ваших сотрудников не нашлось предателей?

— Г-хм-м-м… — смутился профессор, — как это вы так сразу… нет, у нас таковых не отыскалось. Да и кому интересно прослеживать судьбы каких-то там отходов? К нам ведь и западные инспекторы приезжали не раз. И здесь были, и на площадках тоже.

— И ничего не нашли? Да как они вообще к вам попали-то?

— А что, простите, они должны были найти? В документах указано — вредные вещества согласно накладным. Состав фонит? Фонит. Датчики загрязнение показывают? Безусловно. Что ж, прикажете им самим внутрь контейнера лезть?

— Да уж… таких героев там нет.

— А попали как? Да все просто. Мы же заключили с ними тучу договоров о приеме на хранение и их отходов в том числе! Вот и приехали господа полюбопытствовать — как это всё у нас организовано?

— И как?

— Были неприятно разочарованы чрезмерно высокими (по их мнению, разумеется) мерами безопасности и степенью защиты персонала. С их точки зрения, на этом можно было бы и сэкономить. Платить-то приходилось им! Но тут уже мы уперлись! Ведь мы же, кроме отходов, много ещё чего теми поездами везли… Ладно! — неожиданно жестко закончил профессор. — Давайте к делу.

— Давайте.

— Вот список, — он протянул мне тонкую пачку бумаги. — Адреса, телефоны, контактные лица. Конкретные задания получаете от них, с ними всё и обсуждаете. Можете вносить свои коррективы, если сочтете, что так лучше для дела. По архивам работают другие люди, там всё подчистят уже к концу месяца. Ваша задача — организация о ч е н ь убедительных доказательств того, что лезть на наши территории жутко небезопасно. Захотите устроить прорыв газов или выброс ядовитого облака — делайте. Только без фанатизма! Понимаю, что жертвы тут будут, но пусть уж это будут те, с чьей смертью общество уже внутренне согласно. И втайне её желает. Со мною вы более не увидитесь. Для всех — вы приезжали сюда на обязательный инструктаж. Ваша легенда — проверка первых отделов управления.

— А у вас и они есть?

— Обижаете… как полагается. Поймите, молодой человек, внутри управления практически все сотрудники убеждены в том, что хранят именно отраву! Ведь не зря же условия хранения некоторых отходов, очень даже соответствуют таковым же условиям хранения продовольственных товаров… Да и маленькие циферки в маркировке содержимого контейнера что-либо говорят только посвященным. А их мало! И люди эти преданны своему делу. В их надежности я уверен. Поймите, меры прикрытия разрабатывали не одно десятилетие, и они многократно проверены на практике.

— Кому я должен буду сдать отчёт?

— К вам прибудет курьер. Вот его опознаватель, — профессор протянул мне какую-то металлическую пластинку. — Не пытайтесь понять что это, только время потеряете. У курьера будет другое устройство. Когда их определённым образом совместить, результат ясно укажет вам на то, что курьер настоящий.

— И какой это будет результат?

— Вы поймете. Но только вы! Другой человек на вашем месте растеряется, и…

— Ясно… А если результат будет м н е не понятен?

— Тогда курьер не наш. И можете его хоть живьем съесть — ваше право!

— Сурово…

— Не вы первый, — грустно кивнул хозяин кабинета, — бывали, знаете ли, прецеденты… Второй экземпляр отчета сдадите своему начальнику. Только ему и никому более!

Чуть дрогнули ветки кустов, и на дорогу выскользнул человек в камуфляжном костюме. Не задерживаясь, он пересек открытое место и скрылся в зарослях на противоположной стороне дороги. Прошло несколько секунд. В лесу хрипло прокричала какая-то птица, и на дороге появился ещё один человек. Всего их было семеро. Рассредоточившись в кустах, они осматривали пространство перед полусгоревшим контрольным постом.

— Тихо… — прошептал тот, что шёл впереди, оборачиваясь к лежащему рядом человеку. — Где он должен быть?

— На первом этаже. Там, как войдёшь, слева комната отдыха. Он в ней. Только входить должен я первый. Мало ли… меня-то он узнает.

— Пароль?

— Три щелчка по ствольной коробке. Если он услышит, ответит двумя щелчками.

— Может и не ответить?

— Да. Плох уж больно…

— Тогда пошли, — старший сдвинул на лицо наглазник прибора ночного видения. — Крот, левый фланг, Потеряшка, правый. Грач, на тебе тыл, остальные со мной!

Быстрым броском группа пересекла площадку перед контрольным пунктом и бесшумными тенями просочилась внутрь здания. Щелчок! Один, второй. Третий… Тишина.

Спустя пару минут внутри загорелся фонарь.

— Где же он?

— Уйти не мог! Сейчас… Вещмешка нет! И продуктов.

— Ворон — второй этаж, круговое наблюдение! Всех остальных сюда, прочесать дом и прилегающую местность.

Ещё через полчаса.

— Вот он… — человек остановился у холмика и внимательно прочитал табличку. — Точно, Ананьев П.А. Старший прапорщик? Это как понимать? Михаил, — повернулся он к подошедшему. — Что это?

Тот, в отличие от остальных бойцов был одет не в точечно-зеленый, а в серо-черный городской камуфляж. Иным было и оружие — обычный автомат АК-74У. Он прочитал надпись и снял кепи.

— Он это. По документам прикрытия — старший прапорщик, все правильно. А вот кто его похоронил… Не бандиты, они, вон, полицейских просто в кювет свалили. Хоронить не стали бы, да ещё в кусты для этого залезать. Стрелок, придётся могилу вскрывать…

Несколько минут торопливой работы лопатами, и холмик был разбросан по сторонам. Михаил присел рядом и внимательно осмотрел тело. Заглянул в могилу. Вытащил из вещмешка какой-то прибор и проверил им всё вокруг. Удовлетворенно кивнул головой.

— Можно закапывать, теперь я знаю, куда идти.