40 лет Санкт-Петербургской типологической школе - В. Храковский

But the use of the reflexive perfective passive such as (25b), which is infrequent and often deemed familiar, is due to «its ability to express the so-called potential contextual meaning» of the perfective which is interpreted as a quality of the subject [Poupynin 1990: 11–12' 1996: 131]:

(25a) Koni byli kovarty tol'ko na perednie nogi

horses were shoe.IMPF.PPP.PL only on of.front legs'

The horses had shoes only on their front legs', (lit. the horses were only shod on their front legs) (A. N. Tolstoj).

(25b) Vaša kniga pročitaet-sja s

your.NOM book.NOM read.IMPF.PRES-REFL with

udovol'sviem

pleasure-INSTR

«Your book can be read with pleasure».

The meaning of passive process, i. e. one which occurs simultaneously with the speech act, may be conveyed by the reflexive passive. However, this meaning always appears in a marked context and usually has a generic interpretation:

Bulgarian

(26) Mašinite se remontirat v momenta

machines.the REFL repair.IMPF.PRES.3PL in momentthe

«The machines are being repaired right now».

While both passive constructions may be used with the same verb root, their aspectual meaning is different. Thus, in Bulgarian, for example, the construction with the perfective participle expresses a resultative state ((27a), (28a)) and stands in sharp contrast with the notion of event conveyed by the reflexive aorist passive ((27b), (28b)); whatever the lexical meaning of the verb, the aorist does not imply a resultative state.

Bulgarian

(27a) Vinoto beše izpito (ot tvoite prijateli)

wine.the was drink.PF.PPP.SG.NEUTER (by your.the friends)

«The wine was drunk by your friends».

(27b) Vinoto se izpi (ot tvoite prijateli)

wine.the REFL drmk.PF.AOR.3SG (byyour.the fnends)

«The wine was drunk by your friends».

(28a) Xljabăt beše izjaden s udovolsvie

bread.the was eat.PF.PPP.SG.M with pleasure

«The bread got eaten up with pleasure».

(28b) Xljabăt se izjade s udovolsvie

bread.the REFL eat.PF.A0R.3SG with pleasure

«The bread got eaten up with pleasure».

Those oppositions must be kept, as illustrated by such verbs as svarja «cook, boil». (29a) is more appropriately analysed as a construction in which the resultative participle functions as a predicate; (29b) in turn shows that the reflexive aorist denotes a completed process, i. e. an event:

(29a) Supata bešesvarena na fix ogăn

soup.theWas boil.PF.PPP on low fire

«The soup is being cooked over slow heat».

(29b) Supata se svari *(ot decata)

soup.the REFL boil.PF.AOR.3SG (by children)

«The soup is cooked»

In Serbo-Croatian, the aspectual difference is not very strong. Yet, (30a), unlike (30b), does not express a resultative state, but refers to an interrupted process bounded by the adverbial time limit «two months»:

(30a) Kuća se gradila dva mjeseca (*ljudimi)

house REFL built.PAST.3SG two months (people.INSTR)

«The house was built in two months».

(30b) Kuća jegradena dva mjeseca (*ljudimi)

house is built.IMPF.PPP two months (people.INSTR)

«The construction of the house lasted two months».

In the following example, the aspectual constraints are context sensitive; the context does not allow the use of the periphrastic passive, only the reflexive passive:

Bulgarian

(31) V kăsti nastana panika. Točexa se

happen.PF.AOR spread dougb.[MPF.IMP REFL

banici, varjaxa se pileta, dve-tri kokoški s otsečeni

pastry boil.IMPF.IMP REFL chicken

glavi se vărgaljaxa sred dvora

REFL lie.IMPF.IMP

«Panic spread in the house. Pastry was being made, chickens were being boiled, two or three hens lay, with their heads cut, right in the middle of the yard».

In (31) the perfective aorist denotes an event. The three reflexive imperfects occur within the boundaries of this event: the first two točexa se and varjaxa se both express iteration (an open class of events), the third se vărgaljaxa refers to a stative situation (a descriptive state). The iterative interpretation is selected by various factors: the presence of a perfective aorist, some nominal groups without any determination marker, the semantic properties of the verbs in the imperfect form.

I leave aside the impersonal reflexive passive constructions which imply various modal shades of meaning (32a) and the impersonal constructions with — no/-to (neuter) participle associated with an intransitive verb (32b):

Bulgarian

(32a) Po trevata ne se xodi

on grass.the NEG REFL walk.PRES

«One doesn't walk on the grass».

(32b) Po trevata estxodeno

on grass.the is walk.IMPF.PPP

«One walked on the grass».

4. Conclusion

I have tried to show that the differences between the periphrastic passives and the reflexive passives is mostly aspectual; the use of the periphrastic passive is more constrained than that of the reflexive passive, since its value is based on the notion of resultative state. The interpretation of the periphrastic passive, as either a resultative state or a dynamic event, depends on various factors: 1. the aspectual properties of the participle (since it is derived from a verbal lexeme, the — n/-t participle inherits the aspectual characteristics of the lexical type of the verb); 2. the temporal paramétré borne by the auxiliary; 3. the construction of the predicate; 4. the adverbial phrases licensed in the construction; 5. the discourse context of the utterance, by which the speaker may chose to highlight one of the possible representations of a referential situation.

Abbreviations References

Barakova P. Semantika i distribucija na pasivnite konstrukcii v săvremennija bălgarski knižoven ezik // Izvestija na Instituta za bălgarski ezik. 1980. № 24.

Comrie B. Aspect, an introduction to the study of verbal aspect and related problems. London; N. Y., 1976.

Comrie B. Aspect and voice: some reflections on perfect and passive// Ph. J. Tadeschi, A. Zaenen (eds). Tense and Aspect N. Y. etc., 1981. (Syntax & Semantics, 14).

Desclés J.-P. & Guentchéva Z. Le passif dans le système des voix du français // Gross G. (éd.). Sur le passif. Langages 109. Paris, 1993.

Khrakovskij VS. — Храковский В. С. Пассивные конструкции // Теория функциональной грамматики: Персональность. Залоговость. СПб., 1991.

Haspelmath М. Passive Participles across Languages // В. Fox, P. J. Hopper (eds). Voice, Forme and Function. Amsterdam; Philadelphia, 1994.

Knjazev J. P. Resultative, Passive and Perfect in Russian // V. P. Nedjalkov (ed.). Typology of Resultative Constructions. Amsterdam; Philadelphia, 1988.

Maslov Y. S. Resultative, Perfect and Aspect // V. P. Nedjalkov (ed.). Typology of Resultative Constructions. Amsterdam; Philadelphia, 1988.

Meillet A. Le slave commun. 2 éd. revue et augmentée. Paris, 1965.

Nedjalkov V P. & Jaxontov S. Je. The Typology of Resultative Constructions // V. P. Nedjalkov (éd.). Typology of Resultative Constructions. Amsterdam; Philadelphia, 1988.

Poupynin Yu. A. — Пупынин Ю. A. Функциональные аспекты грамматики русского языка // Взаимосвязь грамматических категорий. Л., 1990.

Poupynin Yu. А. = Пупынин Ю. А. Активность/Пассивность во взаимосвязях с другими функционально-семантическими полями // Теория функциональной грамматики: Персональность. Залоговость. СПб., 1991.

Poupynin Yu. A. Central and Peripheral Connections between Aspect and Voice in Russian // Folia Linguistica XXX/1—2.1996.

Poupynin Yu. A. Interaction between aspect and voice in Russian. München, 1999.

Siewierska A. The Passive. A Comparative Linguistic Analysis. London; Sydney, 1984.

Siewierska A. The passive in Slavic // M. Shibatani (ed.). Passive Voice. Amsterdam; Philadelphia, 1988.

Е. Ю. Калинина

Выражение предикативных категорий и место связки в структуре именного предложения[20]

1. Глаголоцентричная схема оформления предложений с именным сказуемым

В языках среднеевропейского стандарта глагол-связка, сопровождающий именное сказуемое, является обязательным. Финитный глагол, выражающий различные значения грамматических категорий времени, наклонения и лица, в индоевропейских языках бесспорно является конституирующим элементом независимого предложения (см., например, [Ries 1931]). Существительные и прилагательные, которые не обладают способностью выражать значения данных категорий, не могут самостоятельно выступать в позиции сказуемого независимого предложения, требуя присутствия финитного глагола-связки. Например, в предложениях древнегреческого языка εγω ειμι αλφα και ωμεγα, εγω ειμι πρωτοζ και εσχατοζ «Я есмь альфа и омега, Я есмь первый и последний» глагол-связка ειμι выражает категории времени, наклонения и лица (настоящее время, изъявительное наклонение, первое лицо). Эта особенность оформления предложений с именным сказуемым в языках Европы легла в основу той концепции глагола-связки, которую можно назвать глаголоцентричной. Эта концепция может быть изложена в следующих положениях:

1) предикативные категории лица, времени и наклонения должны быть выражены в любом предложении;

2) имя не может самостоятельно выражать данные категории, эта прерогатива принадлежит глаголу;

3) поэтому глагол-связка обязателен в предложениях с именным сказуемым.

Задачей настоящей статьи является а) анализ применимости этой концепции к более широкой типологической выборке; б) при необходимости ее корректировка и выработка типологически более адекватного подхода к описанию предложений с именным сказуемым.

2. Наличие/отсутствие связки с точки зрения типологии

2.1. Выражение предикативных категорий без участия связки.

2.1.1. Отсутствие связки. Исследование, выполненное на материале около 50 языков, показало, что ситуация выглядит несколько иначе с точки зрения типологии. Во-первых, предикативные категории могут выражаться и без участия связки[21]. Например, связка может просто отсутствовать. Данная ситуация имеет место, к примеру, в аварском и бенгальском языках. В аварском языке бытийный глагол имеет полную парадигму форм; тем не менее, в настоящем времени он, как правило, опускается:

Отсутствие связки в аварском языке невозможно признать случаем нулевой связки, подобной той, которая постулируется в русском языке. Нулевая связка в русском языке всегда имеет значение настоящего времени и таким образом является заместителем формы настоящего времени глагола «быть». В аварском языке невозможно приписать нулевой форме значения определенных категорий; кроме того, при попытке ввести нулевую связку в парадигму глагола «быть» у него окажется на одну форму больше, чем у остальных глаголов.