Токсичный ручей (ЛП) - Кин Кей Си

Школу могли бы назвать в мою честь, но я отказываюсь иметь какое-либо отношение к политике, с радостью позволяя Ксавье делать это.

То, что я Хантер Эшвилл, никогда не дает мне роскоши. Только ожидание и жестокость, вот почему Ксавье взял меня под свое крыло, когда мы были в детском саду, и с тех пор я никуда не уходил.

Если бы не он, я бы смотрел на стены родительского подвала, а не на стеклянные панели, с которых открывается самый захватывающий вид на пейзажный бассейн, плавно переходящий в океан с моего места.

— Мистер Бернард, спасибо, что позвонили мне первым. Я понимаю, что вам нужно наше мнение по этому вопросу. Позвольте мне обсудить это с Тобиасом и Хантером, и я сразу же вам перезвоню, — бормочет Ксавье в трубку, отрывая меня от моих мыслей, когда швыряет телефон на стойку.

— Тобиас, — кричу я, зная, что он тоже захочет, чтобы он был здесь, если судить по выражению его лица. Я вижу, как его мозг работает сверхурочно, когда его брови сходятся на переносице. Всегда легче читать язык тела людей, чем их слова.

— Две минуты, — отзывается он, и Ксавье с отвращением кривит лицо.

— Я не собираюсь ждать две минуты, пока ты дрочишь на новенькую. Тащи свою задницу сюда, — рявкает Ксавьер, возвращаясь на свое место, и топот ног Тоби, когда он приближается, заставляет меня ухмыльнуться. Ксавье был прав.

— Что там такого важного, что не дает мне кончить? — Тоби стонет, буквально хватаясь за свой член через шорты, чтобы доказать свою точку зрения, и Ксавьер хмурится. Я не могу перестать закатывать глаза, эти двое похожи как масло и вода в лучшие дни, но мы братья, несмотря ни на что.

Игнорируя вопрос Тоби, Ксавье продолжает, барабаня пальцами по столешнице. — Звонил мистер Бернард. Очевидно, Рокси и ее родители требуют, чтобы Иден исключили, и он хочет нашего решения по этому вопросу. — Выражение его лица ничего не выдает, поскольку он сам обдумывает это.

Я хмурюсь в замешательстве и пристально смотрю на Тобиаса. — Мне казалось, ты сказал, что позаботился об этом?

В ту секунду, когда Арчи вывел Иден из кафетерия, мы перешли в режим контроля ущерба. Что означало, что Ксавьер контролировал хаос среди учеников, я разбирался с учителями, а Тоби заботился о Рокси. Мы решаем, что и когда произойдет, а не Рокси или КитКат с их ехидными выходками.

— Я так и сделал, чувак. Клянусь. — Садясь рядом со мной, он смотрит между нами с раздраженным выражением лица. — Я отвел Рокси в кабинет медсестры, и пока она лежала на кровати с пакетом льда на окровавленном носу, я дал ей именно то, что, по ее словам, поможет всему этому пройти.

— Ты ее трахнул? — Спрашиваю я, съеживаясь от этой мысли, поскольку мы уже совершали эту ошибку раньше, и мы не хотели, чтобы она думала, что у нее снова был шанс.

— Нет, я не дурак, — быстро отвечает Тоби, широко разводя руками. — Но я согласился пригласить ее на осенние танцы, — признается он, и это почти заставляет меня съежиться еще больше. Никому не нужно проводить нежелательное время с этой девушкой. — Даже не говори этого, чувак.

Мы с Ксавьером смотрим друг на друга, ни один из нас не озвучивает тот факт, что сейчас, по-видимому, он взял одну из них в команду без всякой причины. Но я не собираюсь упоминать, что она нарушила соглашение, мне нравится смотреть, как он тушуется.

— Так почему, по-твоему, она вдруг оказалась в школе со своими родителями прямо сейчас, требуя исключения Иден? Что могло измениться? — спрашиваю я, пытаясь понять, что могло измениться. Тоби потирает затылок, пребывая в таком же недоумении, как и я.

Мы управляем школой. Ничего не достается учителям, если мы этого не хотим, и, что удивительно, Ксавье не хотел, чтобы из-за вспышки Иден за обедом что-то произошло.

— Честно говоря, не было никаких проблем, когда я уходил от нее. Все было круто. — Тоби вздыхает, проводя пальцами по своим влажным волосам, и мы оба поворачиваемся к Ксавье за советом, как всегда.

Поставив локти на стол, сцепив пальцы вместе, он опирается лбом на костяшки пальцев, отключаясь. Когда кажется, что прошла почти вечность, он выпрямляется во весь рост и фыркает.

— Это, наверное, моя мать, — наконец бормочет он, и я продолжаю смотреть на него, ожидая продолжения. — Во время одной из своих многочисленных лекций она упомянула, что я увижу Грейди только в том случае, если она поместит их туда, и я всегда должен поддерживать имя Найт. Наверное, мне следовало спросить почему, но до сих пор это не имело особого значения.

Кивая, я мгновенно понимаю. Его мать заставила бы самого дьявола убежать и спрятаться со всеми своими хитрыми играми-манипуляциями. Она хуже, чем мои родители в целом, но, по крайней мере, она оставляет нас здесь в покое.

— Значит, это проверка, — говорю я, и Ксавье хмыкает.

— Как будто она пытается предугадать твой ход. Как ты справишься со светловолосой, голубоглазой, красивой тряпичной куклой, которую она положила к твоим ногам, — вмешивается Тоби, и это определенно имеет смысл.

— Но почему? Каков мотив и почему именно сейчас? Я пытался дозвониться ей четыре раза с обеда, и она не ответила ни на один звонок, — говорит Ксавье, размышляя вслух.

— Она, вероятно, сначала хочет посмотреть, как ты справишься с ситуацией, — предполагаю я, и его челюсть сжимается, зная, что мои слова, скорее всего, правдивы.

— Что означает, что кто-то в этой школе сообщил ей о случившемся, или мама Рокси прибежала прямо к ней, — добавляет Ксавьер, и мне уже надоели эти выебывания разума. У его матери, вероятно, где-то в школе завелся крот, меня бы это не удивило. — Мы все знаем, что ее мама поцелует задницу моей матери при любой возможности, будь то из страха или признательности, и она видела лицо Рокси, потому что не было никакой возможности скрыть опухлость.

— Что же нам тогда делать? — Спрашивает Тоби, и я ловлю себя на том, что отвечаю еще до того, как мой мозг успевает сообразить.

— Она остается.

Ксавьер мгновение смотрит на меня, не говоря ни слова, но в конце концов кивает. — Согласен, но ей нужно выучить гребаные правила. Я имею в виду, она все еще выпускница, так что мы трахаемся с ней в любом случае, но правила есть правила, и мы не можем свернуть с пути так близко к выпускному. Поэтому я предлагаю отстранить ее от учебы на несколько дней.

— Это действительно наказание для нее? С самого начала она не выглядела такой уж впечатленной пребыванием там, — бормочет Тоби, и я не могу сказать, что он ошибается.

— Верно, но это все равно научит ее, кто здесь главный, — бросает в ответ Ксавье, и мы киваем в знак согласия.

— Мне все еще нужно убедить ее прийти на мой день рождения, так что, может быть, отстранить ее до пятницы? — Предлагает Тоби, и Ксавье вздыхает.

— Прекрасно, но мне нужно, чтобы ты трахнул ее очень быстро, чтобы мы могли уничтожить ее. Ясно, чего хочет от нас моя мать, и нам нужно, чтобы она не мешала нам до конца года, если мы хотим выбраться отсюда. Скорее всего, она будет наблюдать за нами, и мы должны играть свои роли.

— Согласен. Встав из-за стола, я достаю телефон. — Как насчет того, чтобы ты перезвонил Бернарду, а я позвоню Арчи. Мы можем пойти к ней и заставить провести вечер в ее комнате. Она увидит, что мы правим всем, даже в ее собственном доме, — предлагаю я, и они оба ухмыляются в знак согласия.

— Пошли, ребята, — кричит Тоби, направляясь к двери, не оглядываясь, но Ксавьер зовет его по имени и заставляет остановиться.

— Мы с ней не разговариваем, ни слова. По крайней мере, до пятницы.

Черт. Иногда мне жаль человека, на которого обрушивается его гнев. Подлость он определенно унаследовал от своей матери, даже если я бы никогда ему в этом не признался.

Воспитанный монстром, станет монстром.

12

Иден

Три дня. Три гребаных дня я отсиживалась в этом доме одна, не приблизившись ни к каким ответам. Расстояние моих ежедневных пробежек увеличивается, чтобы вытащить меня из тех же четырех стен.