Unknown - air
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты сейчас вообще мне не помогаешь. Я уже не хочу в этом участвовать, – он ворует пару моих картофельных палочек. – Мои братья считают это хорошим шансом. Но они не понимают, как сильно это изменит их жизнь. Колтон постоянно спит, с кем копало, а Леви… Я уверен, он до сих пор девственник.
Я смотрю на светловолосого красавчика на снимке.
– Да ты спятил. Если этот парень не зажигает со всем, что движется, то Бога нет. Как и Санты. И Пасхального кролика.
Он отмахивается от меня.
– Да неважно. Просто я не уверен, что у нас получится хорошее шоу.
Ему и самому понятно, что это слабый аргумент. Увидев мое шокированное лицо, он морщится и отворачивается.
– Да ты что, издеваешься? Горячий блядун, горячий девственник и самый горячий старший брат, который явно слишком занят для любви? Да это настоящая сексуальная фантазия любого продюсера. Тут даже не надо ничего придумывать.
Уступая, он тихо говорит:
– Они тоже в этом полностью уверены. Отснимут для начала два сезона, уже купили нам грузовик, починят обе наши лодки и купят еще одну новую.
Я тихо присвистнула.
– Ого. Тебя расстраивает, что огромный телеканал дает тебе заработать денег? Бедный малыш. Почему ты не соглашаешься?
Он смотрит на меня, и теперь его очередь быть скептиком.
– Мне нравится моя жизнь, Харлоу. Она довольно тяжелая, и мы, бывает, едва сводим концы с концами, но для моего выбора есть причины. Мне нравится мой маленький домик на воде, работать на лодке и отпускать шуточки с братьями, или когда мы получаем нереальный улов. Но как только начнется шоу, все это будет уже не важно, – он оглядывается по сторонам, царапая ногтем крышку стола. – Мысль, что придет съемочная бригада и будет снимать 24 часа в сутки, вызывает у меня тошноту.
– А что Ансель и Оливер думают по этому поводу? – интересуюсь я.
– Они ничего не знают.
– Я знаю то, чего не знают они? – удивляюсь я.
Он пожимает плечами.
– Тяжело обсуждать этот выбор с лучшими друзьями. Я в точке принятия решения, и через пару лет могу оглянутся назад и подумать: почему я вообще рассматривал этот вариант? Я не хочу обсуждать это с людьми, присутствующими каждый день в моей жизни, если вскоре решу, что все это не имеет значения. Какой в этом смысл?
Выходит, он не думает что через пару лет я буду в его жизни? Блин, это больно. Я подношу пиво в губам и смотрю в сторону:
– Ты прав.
– Вот дерьмо, – шепчет он, понимая, как это прозвучало. – Ты же понимаешь, что я хотел сказать.
И, если честно, я понимаю. Я и сама не рассказываю ему про маму. Мне нужна поддержка от Финна, и мне нравится сама идея быть рядом с ним – это самое лучшее место, чтобы спрятаться. Может, его тоже устраивает, что мое мнение не имеет для него никакого значения.
Я мысленно отгоняю грустные мысли и улыбаюсь.
– Конечно, сейчас эта идея кажется тебе безумной, но ты не можешь не обращать внимание на те возможности, что даст шоу. Ты сделаешь имя своей фирме и…
– Сделаю нас посмешищем.
– И… – игнорируя его, продолжаю я, – они же купят тебе новую лодку? Я, конечно, ничего не понимаю в промышленной рыбной ловле, но уверена, что стоить она будет, как хороший особняк в Ла-Хойе.
– Почти так же, – соглашается он. – Я не знаю. Не уверен, что купленная ими лодка будет ощущаться моей. Словно я продаюсь. Но раз ты, смеясь, не убежала отсюда, думаю не такая уж и безумная идея – пойти на это.
– Думаю, будет глупостью отказать.
Он кивает и снова переключает свое внимание на игру. На этот раз я уверена, что он закончил разговор.
Глава 8 ФИНН
Я проверяю адрес, что мне дала Харлоу, когда поворачиваю. Ресторан переполнен, и я еще раз преувеличенно фыркаю, что тут долго кружусь.
– Похоже, сегодня не наш вечер, – говорю я Оливеру, уверенный, что мои бегающие глаза и дурная актерская игра меня выдадут. – Наверное, нам лучше вернуться домой. Попробуем в другой раз.
Я уже начал было выворачивать грузовик на выезд, когда его рука, останавливая, ложится мне на предплечье.
– Все уже собрались, давай посмотрим повнимательней. Так что уже поздно менять планы, – говорит он, высовываясь из пассажирского окна. – И нет уж, спасибо.
– И что это значит?
– Это значит, что мне потребовалось больше часа, чтобы вытащить тебя из дома, и сейчас ты выглядишь, словно идешь на прием к зубному, а не на расслабляющий дружеский вечер с сомнительными шутками.
– Это неправда, – это правда.
– Ансель прилетел сделать сюрприз Миа и хочет с нами встретиться. И не важно, что ты вчера сказал, – ты отстойно выглядишь всю неделю.
– Я в порядке. Странно, что ты ушел, когда у тебя столько дел, – как обычно, пожимая плечами, говорю я. Спокойно, Финн. Не суетись. Не избегай зрительного контакта. – У тебя и так мало свободного времени.
По радио играет типичная попсовая песенка, и Оливер его выключает. Взглянув на часы, потом в лобовое стекло, я все еще делаю вид, что ищу свободное место на парковке.
Мне не нравится, как он на меня смотрит. Оливер слишком хорошо меня знает, и я уверен, что он вырвет мне руки и ими же изобьет, если выяснит, что я говорил об с Харлоу раньше, чем с ним.
– Я твой лучший друг, Финниган. Ты б не стал мне врать, правда?
И только я начал отвечать, как он тут же показывает на освободившееся место перед нами:
– Ой, вот… давай сюда, прямо сюда.
Я паркуюсь и, тяжело вздыхая, глушу двигатель. Похоже, мы все-таки идем.
***
Уверен, что никогда еще не выглядел таким виноватым, как сейчас. Никогда. Как пойманный на месте ограбления преступник.
Ко всему прочему, Харлоу наговорила мне кучу философского дерьма и сделала то, для чего я ее и звал: отпускала шуточки и использовала сарказм, чтобы смягчить ситуацию. Но ее взгляд, когда я объяснял, почему не рассказал Анселю, Оливеру или Перри, был как удар в грудь.
Я умудрился не брать в голову все это до тех пор, пока Оливер не захрапел на другом конце коридора. Но не смог уснуть, смотрел в потолок и думал. Может, стоит им рассказать? Не ошибка ли это – скрывать все от близких друзей, но при этом легко довериться Харлоу? С этой точки зрения я о на двоих не думал. Конечно, она – это дикое приключение, отвлечение и, конечно же, друг, но сейчас кажется, что мне этого недостаточно.
И я ни хера не хочу сегодня с ней встречаться. Не потому что понятия не имею, какие у нас отношения или чувства, или как мы должны дальше общаться, а из-за того, что она знает мой большой секрет. Тот, которым я не могу поделиться с лучшими друзьями.
Может, стоит сейчас рассказать Оливеру.
И мне точно не стоило разбалтывать всюду сующей свой нос Харлоу.
А если они поймут, что я от них что-то скрываю?
Или она проболтается?
Вашу мать.
В ресторане было темно и настолько шумно, что я задумался: может, у меня получится улизнуть, и никто даже не заметит.
Несмотря на количество людей и столиков в этом маленьком помещении, здесь градусов на двадцать прохладней, чем на улице. И я понял, что вспотел, когда холодный воздух коснулся моего влажного лба и шеи. Господи боже, Финн. Возьми себя в руки.
Мы слышим их раньше, чем видим. Даже сквозь гул голосов, громкую музыку и звон посуды смех Харлоу разносится до самых дверей. Она, как всегда, в ударе.
– Это самое лучшее, что я когда-либо слышал! – кричит и хихикает Ансель. Вы бы никогда бы не подумали, что двадцативосьмилетний адвокат может хихикать, но это же Ансель! Так что вы ошиблись.
Мои нервы стягивает неуверенность, когда мы подходим, и я чувствую, что начинаю хмуриться.
– Кажется, они начали без нас! – кричит мне через плечо Оливер, и я могу только кивнуть, идя за ним через зал к нашему столику и стараясь не выглядеть готовым блевануть.
Они сидят на огромном диване в конце зала. Ансель с одного края, раскинув свои длинные руки на спинке; ухмыляясь, он наклоняется поближе, чтобы лучше слышать рассказ с другого конца столика. Миа сидит рядом с ним. Лола справа от Миа и – как я уже не впервые замечаю – что-то рисует на салфетке. Харлоу на другом конце и с горящими глазами что-то эмоционально рассказывает Анселю, который опять смеется.
– Веселитесь? – спрашивает Оливер и останавливается сбоку от столика. – Вас даже на улице слышно.
Все поднимают на него глаза – затем на меня – перед тем как поздороваться.
Все, кроме Харлоу.
Ее взгляд встречается с моим на самый долгие пять секунд в моей жизни, после чего она поворачивается к Оливеру:
– Ну наконец-то, – говорит она, немного наигранно улыбаясь. Может, нервно? Или виновато? – Ты… – начинает она, но я ее тут же перебиваю:
– Над чем смеетесь? – выпаливаю я, и тут же хочу себя ударить.
Все смотрят на меня с выражением на лице: «Что за херня?»
Лола поднимает глаза, и я понимаю, что даже выглядя отрешенной, она не пропустила ни единого слова.