Беглец - Александр Сергеев

Они и вправду притормозили, не решаясь ступить на шаткую преграду. Один из первого ряда перевернул копье и уперся тупым концом в верхнее тело толкая, но тут же охнул и зашатался, роняя щит. На терциариев обрушился град стрел. Мои ребята давно уже успевшие занять позицию внизу, но не стрелявшие до сих пор из боязни попасть в меня, в общей толпе, наконец вступили в дело.

Терциарии попали в сложную ситуацию. Продолжая спускаться по лестнице они подставляли лучникам неприкрытый правый бок. Если они развернутся прикрываясь от лучников, то подставят свои бока мне. Еще несколько секунд они колебались, затем упал еще один солдат, едва не утянув за собой пару впереди стоящих и строй рассыпался. Все бросились к стене, перехватывая щиты в правую руку и опускаясь на одно колено, чтобы укрыться от стрел.

Интересная картина. Пара десятков солдат, успевших выбраться из ущелья и теперь распластавшихся по стене длинной вереницей, остальные толпящиеся наверху, не смея ступить на лестницу, а ниже, застывший посреди лестницы я - страшный и кровожадный людоед, в поисках добычи.

Град стрел прекратился, ребята тоже выжидали. Что толку стрелять по щитам?

Собравшиеся на верхней площадке зашевелились, освобождая проход, на лестницу ступил тан. Высокий, несокрушимый и самоуверенный, как все они. Глянул сверху, сверкнул глазами сквозь прорези закрытого шлема, коротко рыкнул и пошел ко мне, сжимая в обеих руках большой топор с широким лезвием, тот самый слир, чье имя носит их клан. Скажем честно я на такое не рассчитывал. Обычно таны не вступают в сражение лично, предпочитая сражаться только с равными, ну разве только в случае крайней нужды. Похоже меня посчитали таким случаем.

Я аккуратно положил копье на ступеньки, отступил на шаг и потянул из ножен меч. Тан набирал ход, спеша покончить с досадной помехой, ставшей на пути его отряда и уже почти бежал перепрыгивая через ступеньку. Вот он уже вздымает над головой чудовищный топор и делает последний шаг. А зря он так спешил, я ведь не даром так бережно укладывал копье. Делаю резкий поворот всем корпусом, перекрещивая ноги. Копье, теперь оказавшееся зажатым между ногами, срывается с места и бьет точно по щиколотке опускающейся ноги. Чистая подсечка. Тан теряет равновесие, заваливаясь набок. Слир, отклонившись пролетает мимо, не причинив мне вреда. Зато мой меч точен и погружается под мышку его поднятой левой руки почти до половины лезвия. Тан на мгновенье застывает. Резко поворачиваю и выдергиваю из раны клинок. Звенит по ступенькам выпавший из разжавшихся рук слир. Делаю шаг вперед и, изо всех сил, толкаю заваливающееся на меня тело. Оно переваливается через край лестницы и летит вниз, синей птицей, со сломанными крыльями. Снизу доносится глухой удар и радостный вопль. Резко поворачиваюсь к солдатам жмущимся к стене. Тело поет от переполняющей меня энергии и радости победы. Из глотки рвется наружу победный вопль, больше похожий на волчий вой. Прыгаю навстречу врагам. Их копья движутся медленно словно во сне, беспрепятственно позволяя скользить между ними. И я рублю, ускользаю и снова рублю, опьяненный жаждой смерти.

Опомнился я только на верхней площадке, когда оказалось, что поблизости некого больше рубить, остались одни трупы. Все живые сбежали в ущелье, выстроившись новой стеной щитов, над которыми горят белые от ужаса глаза.

Я сунулся было следом. Мне навстречу устремились десятки стрел. Оказывается тут с ними и полная схола пряталась. Некоторое время пришлось пометаться между узких стен, ускользая от летающей смерти. Потом я остановился, мой меч слился в сплошной круг, срубая стрелы на лету. Я посмотрел прямо в глаза первой шеренги и нахально заявил:

Сидите здесь и не дергайтесь, может тогда я вас и не трону!

Оскалился в улыбке, пытаясь продемонстрировать, как можно больше зубов одновременно и нырнул обратно за выступ, спустившись на пару ступенек. За спиной было тихо. Похоже мне поверили, а может просто не стали связываться с идиотом, способным в одиночку кинуться на армию. Короче, мышь запугала медведя. Я спустился еще на пару ступенек и уселся, разглядывая поле боя. Пока я тут резвился, Дориан с отрядом, по пояс в воде, обошла противника с фланга и обрушилась на них с тыла. Ополченцы побежали. Окрыленные фанданцы, не пытаясь преследовать уже бегущих, обогнули слирских наемников, оставив их без внимания и напали на тылы яфетской гвардии. Одновременно видя намечающееся окружение и не получив обещанной помощи, побежал и правый фланг яфетцев (бароны не собирались терять свои дружины в проигранном сражении). И теперь, стиснутая со всех сторон гвардия, безнадежно пыталась вырваться из ловушки. Слирские наемники, атакованные с фланга новобранцами Дориан, тоже попали в сложное положение. Яфетский главнокомандующий пожинал плоды своего рискованного плана. В общем-то план был хорош, но не учел нескольких мелочей, например появления нашей полуквадры в последний момент.

Я увидел как Таурон оставил короля и, нахлестывая коня, стремительно понесся к своей роте. Скоро рота замедлила свое движение, давая слирским наемникам беспрепятственно покинуть поле боя. Убедившись, что слирская рота не собирается останавливаться и возобновлять сражение, Таурон перестроил роту клином и стремительным броском врезался в ряды, еще защищающейся яфетской гвардии. Я увидел как яфетцы бросают свои мечи и поднимают над головой щиты, сдаваясь.

По лестнице застучали быстрые шаги. Я повернул голову и поднялся, приветствуя поднимающуюся Дориан. Она оглядела меня, залитого кровью по самые уши и спросила с беспокойством:

Как ты?

Терпимо. Ваше задание выполнили, лестницу удержали.

Да уж. - Она оглядела заваленную трупами лестницу. - Молодец! Я похлопочу о награде. - И повернулась собираясь уходить.

Минутку, господин лейтенант! А что мне делать с теми кто остался в ущелье?

Она остановилась и заглянула за угол, потом медленно обернулась ко мне с круглыми глазами.

Но там же целая... хм...Что они там делают?

Да вот выходить отказываются, сдаваться тоже, в общем передаю их в ваши руки. - Я счастливо улыбнулся. Пусть теперь у нее голова болит.

Весь конец дня я потратил отмываясь в теплой морской воде и стирая одежду. Меня никто не трогал.

Остальные подбирали и сносили в санитарные палатки раненных, хоронили убитых, собирали трофеи, считали пленных и подводили итоги. Пленными, на этот раз было захвачено более двух тысяч человек, из них половина - яфетские гвардейцы.

Зажатую в ущелье квадру, Таурон, в конце концов, просто отпустил. Убивать после боя рука не поднималась, а сдаваться они отказывались.