Зоопарк доктора Менгеле - Герт Нюгордсхауг

Нужно пересечь границу, там, в другой стране, говорят на почти таком же языке, но так как pasaportes ни у Мино, ни у Изидоро нет, сделать это им придется тайно. Идти до границы им было далеко, через сельву, через самые неприступные участки джунглей. К счастью, Изидоро уже бывал там однажды.

Мино ехал за Изидоро в основном молча. Когда они останавливались поесть или разбивали лагерь для ночлега, он не решался взглянуть фокуснику в глаза. Должно быть, тот ужасно сердился на Мино за то, что тот все испортил. Но однажды вечером Изидоро обнял его за плечи и притянул к себе. Очень серьезно он посмотрел в темные глаза Мино.

– Минолито, – сказал Изидоро, – тебе нужно отомстить за всю деревню. А мне – за весь народ. Эта страна причинила боль нам обоим. Ты поступил правильно, когда проткнул мозг тому армейцу. Даже если бы они убили нас обоих, ты поступил правильно. Ты понимаешь, негодный ты мальчишка?

И он ласково потряс мальчика.

Мино улыбнулся, его глаза засверкали в отблесках костра.

– Если бы ты был бабочкой, папа Маджико, тебя бы звали Марипоса Мимоса. Это самая добрая из всех бабочек, существующих на свете. И самая красивая, – добавил он.

Фокуснику пришлось на секунду отвернуться. Он понимал, что эти слова – самый лучший комплимент, который только мог придумать мальчик.

В эту ночь Мино никак не удавалось заснуть. Он лежал в гамаке и смотрел на медленно гаснувшие угли костра. Далеко в джунглях слышался приглушенный стон умирающего тапира: ягуар отыскал себе добычу. А высоко в плотной мгле прямо над ним жужжали тысячи электрических пил: цикады. Иногда раздавались звуки «плоп-плоп-плоп» от хора лягушек. Все это были приятные, добрые звуки. Для Мино джунгли были самым безопасным местом на свете.

Он научился фокусам. Он заставлял три серебряные монетки исчезнуть из его руки и появиться в любом другом месте. Шарики в его руках вращались в любые стороны. Он подбрасывал шары или кегли и снова ловил их. Многие неживые предметы оживали благодаря его умению. Вот если бы он мог колдовать и над людьми! Заставить кого-нибудь исчезнуть или перенести кого-то туда, куда бы им хотелось. Если бы он мог всего лишь произнести «сим-кориамбим» – и белая настоящая кровь полилась бы из жирных голов американцев! Или сказать «абрабункидам-кадра» – и из армейцев высыпались бы внутренности, на которые тут же слетелись бы мухи! А может, он произнес бы «Уарра-брамахарра-бимбо-кам!» – и от этих слов взорвались бы все нефтяные вышки в этой стране, а на их месте выросли богатые зеленые джунгли! Он бы наколдовал бедным детям красивую одежду, отогнал болезни от старых женщин, а у ног нищих появились бы тарелки, полные дымящегося мяса. Вот бы уметь так колдовать! Он бы вернул свою деревню, папу и маму Португеза, своих братьев и сестру, отца Макондо и старика Эусебио. Он бы сделал колокол на церковной башне золотым! И наслал бы десять миллионов муравьев, чтобы они выели глаза каждому армейцу или американцу, который бы только осмелился приблизиться к его деревне. Он бы оживил поникшие кустики таро. Наколдовал самые красные помидоры. А в тарелку с супом дона Эдмундо насыпал ядовитых цветков беладонны.

Но таким даром он не обладал. И никто не обладал.

Изидоро нашел уникальный цветок, такой рос только в одном месте в джунглях. Масло этого цветка лишало человека чувствительности к пламени, поэтому огонь больше не мог ему навредить. Это маленькое чудо. Старые индейцы умели делать чудеса, так рассказывал папа Маджико. Изидоро слышал рассказ одного старика о том, что птицы собирали листья одного растения, и когда они размалывали клювом этот листочек о какой-нибудь камень, тот становился мягким, как жир. Именно так птицам удавалось гнездиться на самых гладких и высоких скалах. Вот о таких чудесах знали старые индейцы. Теперь индейцев почти нет. Они исчезли, вымерли. Но некоторые из них спрятались в потаенных местах. Так, по крайней мере, сказал Изидоро.

А сколько удивительных тайн хранят джунгли? Может быть, кровь какой-нибудь лягушки может заставить человека парить в воздухе?

Мино заснул и увидел сон. Ему снились фокусы и чудеса. И он, Мино, управлял всем вокруг со своего места – из тонкой прослойки между водой и воздухом. Не под водой, не над водой, а прямо в ней. Именно там возможно все.

Изидоро внимательно изучал оружие. Несколько раз нажал на курок незаряженного автомата. Прицелился. Понюхал синюю сталь.

– Хе-хе-хеммм, – пробурчал он.

Еды у них почти не осталось. Пора было опробовать в деле оружие.

– Я никогда раньше не стрелял, понимаешь, мой мальчик, – пробормотал Изидоро.

Незадолго до этого они с Мино увидели стадо тапиров, пивших воду на запруде. Изидоро собирался попробовать подстрелить тапира, чтобы раздобыть свежее мясо.

Он вставил патрон в патронник. Мино пришлось показать ему, как это делается. Давным-давно, когда они с Пепе следили за свиньей Кабурой, они видели, как сержант ежедневно чистил свое оружие, так что они изучили, как оно работает, и могли, при необходимости, собрать и разобрать ружье.

– Прямо перед выстрелом покрути вот эту штучку, – показал Мино на предохранитель.

– Видишь вон то дерево, мальчик мой? А гриб на нем видишь? Сейчас я туда попаду, хе-хе-хемм!

Изидоро возвел ружье и прицелился. Затем закрыл оба глаза и нажал на курок. В джунглях раздался выстрел. Фокусник упал навзничь и остался лежать с покрасневшим лицом. От чего именно он упал – ужаснулся той невероятной силе, которую выпустил наружу своим выстрелом, или отлетел из-за отдачи от этого выстрела, – трудно сказать, но сейчас он лежал, тяжело дыша.

Мино пришлось поскорее бежать к дереву, чтобы папа Маджико не заметил, что он смеется. Он обыскал весь ствол. Никакого следа от пули.

– Ты промахнулся, папа Маджико! – закричал он.

– Дьявольское создание, – простонал фокусник, поднимаясь с земли и отряхивая опавшие листья с жилета. – Не будем стрелять, Мино, пошлем все подальше, будем питаться фруктами и черепахами.

Мино стоял, задумавшись. Его левая рука почти зажила. Наконец он осмелился:

– Можно мне попробовать, папа Изидоро?

Он намеренно назвал фокусника «папа Изидоро», потому что знал, что от такого обращения тот растает.

– Попробовать? Пробуй! Ну, ну. Если рискнешь. Но будь осторожен, Минолито.

Мино подбежал к ружью. Вставил в патронницу патрон. Ружье было тяжелым, так что целился он долго. Затем раздался выстрел. Мино не упал, но сразу же ринулся к дереву. В грибном наросте зияла круглая маленькая дыра.

– Попал! – радостно вскричал он.

Через три дня Мино убил своего первого тапира. Они