Пламя свечи - Линда Холл

— Ты помогал?

— Да. Вместе с двоюродными братьями. Ответственное семейное дело.

Около пруда стояла небольшая резная скамейка, словно специально водруженная сюда для романтических разговоров.

— Ее тоже недавно поставили, — кивнул он, заметив, куда смотрит его спутница. — Пойдем присядем.

Жан-Люк слегка обнял ее и повел к скамейке.

Натали нервничала из-за близости этого мужчины. Она заставляла себя расслабиться, но это не помогало. Какая-то птица слетела с ветки и переметнулась на другое дерево. Девушка вздрогнула.

— Ну и чего ты испугалась? Это всего лишь маленькая птаха, их здесь у нас много.

Они сели и Жан-Люк положил руку на спинку скамейки.

— Я вовсе не испугалась.

— Конечно, ты же всегда была крепким орешком. Кто бы мог подумать, что за характер прячется за столь ангельской внешностью.

— Спасибо, — сухо произнесла она. — Однако я не считаю это недостатком.

Жан-Люк рассмеялся.

— Ничего удивительного, учитывая, что ты — единственный ребенок в семье и у тебя было все, что только могла пожелать. Даже я баловал тебя.

— Ты, между прочим, тоже единственный у своих родителей, — напомнила она ему.

— Правда, но у меня были двоюродные братья, которые каждый раз смеялись при упоминании, что я особенный или самый любимый в семье.

— Что-то не помню, чтобы твои братья тебя сильно угнетали.

— Это потому что я научился с ранних лет себя защищать.

А если быть точнее, не только себя, но и Натали. Поскольку нередко бывали такие случаи, когда Жан-Люку приходилось успокаивать мальчишек, которым нравилось изводить самолюбивую хорошенькую девочку.

Натали опять вздрогнула, и Жан-Люк сказал:

— По-моему, тебе холодно. Давай вернемся обратно в дом.

Он обнял ее за талию, и легкая щетина Жан-Люка коснулась ее лба. На какое-то мгновение его объятия стали сильнее, и Натали подалась вперед, растворяясь в запахе и тепле его тела. Но в этот миг он едва ли не отпихнул ее от себя.

— Что ты делаешь? — Его голос сорвался, а глаза заблестели.

Она моргнула.

— Я? Ничего? Что ты имеешь в виду?

— Ничего? — повторил он. — Тогда что же будет, когда ты будешь делать чего? Пойдем обратно.

Он встал и направился к дому. Но Натали не сдвинулась с места. Сердце у нее, казалось, вот-вот выпрыгнет, и она не чувствовала ни рук ни ног.

Жан-Люк любит ее! И желает! Но глушит в себе эти чувства…

Вдруг она услышала свой голос как будто со стороны:

— Чего ты боишься, Жан-Люк?

Он замедлил шаг и обернулся.

— Боюсь? Почему ты хочешь меня обвинить в том, в чем виновата сама? Может быть, наоборот, это я тебя испугал?

Напряжение между ними росло, и она не знала, что делать дальше.

— Простите, простите! — пролепетала она, — Но вы вовсе не испугали меня, господин Большой Волк!

Он так оскалился в ответ, что ее определение оказалось как нельзя более точным.

— Вы сами не знаете, чего хотите, Маленькая Лисичка!

Натали рассмеялась.

— Я больше не та наивная девочка, которую можно обманывать, — игриво напомнила она.

— Значит, мы все уже взрослые? — спросил он, делая шаг к ней.

Ее сердце бешено стучало.

— Да. Четыре года назад ты был уверен, что сам вполне взрослый, чтобы жениться на мне. Теперь же я достаточно созрела хотя бы для того, чтобы меня можно было поцеловать.

— Это предложение?

— Понимай, как хочешь.

Он стоял на месте. Больше всего Натали боялась, что Жан-Люк повернется и уйдет, но он вдруг сказал тихим, но уверенным голосом:

— Подойди сюда.

Дрожь пробежала по ее телу. Они оба как будто ходили по острию ножа. Натали сделала несколько шагов и остановилась перед Жан-Люком, подняв вверх голову. Она не собиралась отступать.

Жан-Люк обнял ее лицо ладонями. Девушка смотрела ему прямо в глаза и читала в них страсть и желание.

Он немного наклонил голову, и его губы коснулись ее губ. Это был одновременно поцелуй благодарности и наказания. Мужчина то нежно целовал ее, то довольно напористо проникал все глубже и глубже, вкладывая в этот поцелуй и боль обиды, и давнюю любовь.

Поддавшись наслаждению, Натали инстинктивно прижалась к нему всем телом, ее руки, проникнув под пиджак, заскользили по его спине. Она слышала, как гулко бухает его сердце.

— Черт побери тебя, Натали! Зачем ты опять вернулась? — прошептал он.

Не дождавшись ответа, он снова стал целовать ее. Натали обвила его шею, а Жан-Люк начал ласкать ее грудь. У него вырвался стон наслаждения. Поцелуй становился все сексуальней и сексуальней, страсть начинала вскипать в обоих. Но вдруг Жан-Люк прервал свои ласки и выпрямился. Все еще обнимая ее за талию, он хрипло произнес:

— Это именно то, чего ты хотела?

— Да, — ответила она раскованно. И подумала, что хотела куда большего. Но не здесь и не сейчас. — Ты ведь тоже мечтал об этом?

Жан-Люк не стал отрицать. Все еще сжимая ее в крепких объятиях, он сказал:

— Ну вот ты и получила то, что хотела. — И убрал руки. — Теперь удовлетворена?

Конечно же она не была удовлетворена и понимала, что Жан-Люк тоже. Им обоим предстояли мучения. В свои годы она уже кое-что знала о гормонах, об их власти над умом и логикой.

— А ты? — Она попыталась зацепить его.

— Ты сама знаешь ответ на свой вопрос. Кто тебя научил так изощренно дразнить мужчин?

Дразнить мужчин? Это было нечестно. Ведь кроме Жан-Люка, не считая Пьера, она близко ни к кому не подходила. Хотя…

— Я тебя не дразню.

— Нет? Получается, что ты готова довести начатое тобой до конца?

Ей не понравился тон, каким он это произнес, и она ответила:

— Нет, если ты меня ненавидишь.

— Я не ненавижу тебя, Натали, и я тебе об этом уже говорил. Но не потерплю, чтобы кто-то мной манипулировал. Даже ты.

— Так что, я опять, получается, виновата?

— Нет, — он покачал головой, — мы оба участвовали в этом, Я не должен был позволять тебе заходить так далеко.

И она не должна была делать этого. Натали нервно трогала свой подбородок. Но потом, пытаясь выглядеть как можно независимей, спокойно произнесла:

— Это был всего лишь поцелуй. Ничего страшного не случилось.

Хотя, честно говоря, земля все еще плыла под ее ногами после этого самого «ничего страшного».

— Ты же прекрасно знаешь, что ничего большего между нами быть не может. Так что — будь спокойна!

— Это угроза или обещание? — поинтересовалась она, игриво взглянув на него.

Жан-Люк усмехнулся.

— А ты ведь на это напрашиваешься. Разве не так? Я помню, как-то раз мама подарила тебе куклу. Ты немного повозилась с ней и забросила. Потом соседская девочка хотела взять ее поиграть, но ты устроила скандал и забрала ее обратно. Сейчас происходит то же самое.