Через ее труп - Сьюзен Уолтер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я ничего подобного раньше не чувствовала, – призналась Эшли, думаю, чтобы смягчить мою боль, но стало только хуже.
– Понимаешь, это как будто… так было суждено. – Я не понимал и покачал головой. – Брандо выбрал этот дом. И там оказался Нейтан, а его тетя занималась кастингом и нашла мне идеальную роль.
В отличие от нее, я не верил в судьбу, но переубеждать ее в том, что «так суждено», было бесполезно.
– Ну прямо три в одном, – пошутил я, и она улыбнулась.
– Не могу отделаться от мысли, что вот оно. – Я решил, что Эшли говорит о Нейтане, но она добавила: – Тот самый прорыв, которого я ждала!
И тут до меня дошло, что работа и мужчина связаны, это та самая удача, которую Эшли давно ждала.
Мы и прежде уже говорили на тему «вот оно» – после прослушиваний на роль персонажа с ее инициалами, или после встречи с кастинг-директором из Висконсина, или когда решили снять ремейк фильма, в котором она мечтала сыграть в двенадцатилетнем возрасте. Она не впервые находила причины, по которым тот или иной случай особенный. Но я решил не напоминать об этом.
– Слушай, Эшли. – В спортзале я принял решение, и теперь не было смысла тянуть. – Я всегда продолжу тебе помогать, но твоим соседом больше быть не могу.
После пятнадцатого подхода к груше я понял, что есть только один способ избавиться от фантазии о совместной жизни с подругой детства – уехать от Эшли подальше.
Она медленно кивнула, словно ей не приходило в голову, что я не захочу здесь оставаться после такого фиаско.
– Хочешь, чтобы я съехала?
– Я в любом случае подумывал найти жилье поближе к работе. – Это не была ложь, просто до сих пор у меня не было причин в этом признаваться.
– Если я получу эту роль, то смогу и одна платить за дом, – пылко заявила она.
И мне стало ее немного жаль.
– Ты слишком сильно полагаешься на эту женщину.
Не то чтобы я не верил, что она поможет Эшли. Просто знал, как часто люди, в особенности в Лос-Анджелесе, дают обещания («Я позвоню! Давай вместе пообедаем!»), а потом их не выполняют. Таких людей называют ненадежными, хотя правильнее было бы назвать грубиянами.
– Похоже, она правда в меня поверила. И у нее столько связей. В смысле, она со всеми знакома. Думаю, я наконец-то нашла то, что так долго искала.
Конечно, Эшли никак не могла знать, что ее кастинг-директор не нашлась, а, скорее, наоборот, – исчезла. И не нужно быть врачом, чтобы понять – она уже не вернется.
Часть 3. После. Винни и Чарли
Глава 21. Винни
О смерти матери я узнала между полками супермаркета.
Когда позвонил двоюродный брат, я рассматривала органический лимон размером с бейсбольный мяч. Я даже подумывала не отвечать – терпеть не могу людей, которые болтают по телефону в магазинах и загораживают подход к маслу, а когда прервешь их, чтобы попросить отодвинуться, напускают на себя важный вид. Однако Нейтан звонил нечасто, и мне было интересно, что ему понадобилось.
– Привет, Нейтан, – поздоровалась я, возвращая лимон-мяч обратно на полку. – Как ты вовремя. Спас меня от покупки лимона за три доллара.
Одной рукой я толкнула тележку дальше, к горе яблок, а другой прижала телефон к уху. Разговор во время похода по магазинам, пожалуй, был единственной формой многозадачности, которой я овладела за всю жизнь, не считая, конечно, способности одновременно пить текилу и пиво, этим я могла заниматься и днем, и ночью.
– Могу перезвонить позже, если что, – отозвался он.
– Нет, самое время. Ненавижу ходить по магазинам в одиночестве.
Ладно, это почти правда. Я в принципе ненавижу ходить по магазинам – в одиночестве, в компании, даже онлайн, под музыку Бейонсе. Вот что бывает, когда нечем платить.
– Наверное, тебе лучше выйти, – сказал он.
И я отвлеклась от товаров.
– В чем дело, Нейтан?
Он сделал глубокий вдох. А потом, набрав полные легкие смелости, объявил:
– Мне очень жаль сообщать тебе это, Винни, – на моем имени его голос дрогнул, – но твоей мамы больше нет.
В первую секунду я его не поняла. В смысле, я знаю, что это означает – она умерла, скончалась, сыграла в ящик, – но это было совершенно невероятно. Моя мама, как танк – и по гвоздям проедет, выдержит любое столкновение и не замедлит темп. Как же она могла умереть?
– Ты хочешь сказать… померла? – переспросила я, искренне недоумевая. Да, знаю, некрасиво так говорить, но я была трезва и поражена, а в таком состоянии трудно мыслить здраво.
– Да, сожалею. Наверное, я так и должен был сказать.
Я стояла в окружении пяти сортов яблок и пыталась смириться с тем, что Нейтан говорит правду. У мамы были проблемы со здоровьем, они нависали над нашей семьей ядовитым дымом уже почти десять лет, но не казалось, что она была на пороге смерти. Нам говорили, ее состояние «удовлетворительное», и мы наняли медсестру, чтобы ухаживала за ней. Она просто не могла умереть!
– Винни? Ты меня слушаешь?
– Я перезвоню.
Я бросила тележку и пошла к полкам со спиртным. Как удачно и одновременно ужасно, что во время звонка Нейтана я оказалась в супермаркете. Удачно, потому что дома я не держала спиртное по очевидной причине – я бы выпила его в один присест. Ужасно, потому что в гребаном органическом супермаркете придется потратить целое состояние. Если б я видела во всем светлые стороны, то порадовалась бы, что мое успокоительное будет органическим, без ГМО, но я не из таких людей, поэтому и пью.
У меня была машина, но сейчас мне нельзя было за руль, поэтому остается автобус. Если Нейтан сказал правду, очень скоро мои денежные проблемы закончатся, так что к черту автобус, я вызвала такси. Бутылки с мерло были тяжелыми, а открыть их требовалось как можно скорее. Забираясь на заднее сиденье такси, я обругала себя за то, что не взяла вино с отвинчивающимися крышками.
– Здесь направо, – велела я таксисту, который уже собирался поехать окружным путем.
Окончив Стэнфорд, я жила в Сан-Хосе, не считая тех трех месяцев, когда приезжала помочь маме. Возвращение в Лос-Анджелес оказалось слишком чревато, поэтому я предпочла город, где училась в колледже. Хипстерская атмосфера севера Калифорнии позволяла легко переименовать лень во «время для самоанализа», и я нашла убежище
