Опрокинутая реальность - Чингиз Абдуллаев

— Лучше бы не знал, — в сердцах сказал Дронго.

— Почему? Что произошло?

— Когда я расследовал дело о покушении на Халуповича, она была следователем. Странно, что она раньше вела дела на Тверской, а сейчас на Ленинском проспекте.

— Она уже следователь городской прокуратуры, — сообщил Владимир Владимирович, — вы с ней поцапались?

— Я вообще никогда не ругаюсь с женщинами, — меланхолично ответил Дронго, — нет, это совсем не то, что вы думаете. У нас с ней, наоборот, была взаимная симпатия. Я даже был у нее в гостях. Но потом так получилось… Там была замешана девочка, и Линовицкая настаивала, чтобы отправить ее в колонию для несовершеннолетних. Девочка, которой не было и четырнадцати лет, совершила убийство. Правда, не совсем умышленное, и тем не менее… В общем, мы тогда с ней разошлись во мнениях и больше не виделись.

— Когда это было?

— Примерно месяца четыре назад. Боюсь, что мне трудно будет найти контакт с Валентиной Олеговной.

— Можешь к ней не заходить, — предложил Владимир Владимирович, — расскажи обо всем прокурору.

— Не получится. Она наверняка захочет со мной встретиться и переговорить. А почему обычным убийством занимается следователь городской прокуратуры?

— Она следователь по особо важным делам, — вставил Владимир Владимирович.

— Тем более. Обычное убийство. Задушили женщину. Почему дело ведет городская прокуратура?

— По-моему, ты начал сдавать, — рассмеялся Владимир Владимирович, — думаешь, кроме тебя, никто не ведет дело ее убитого мужа?

— Теперь понятно. Они объединили эти дела в одно?

— Разумеется. Решили понять, почему сначала убили мужа, а потом задушили жену.

— Тогда что-то не сходится, — сказал Дронго. — Когда произошло убийство Салима Мурсаева, Линовицкая еще не работала в городской прокуратуре, это абсолютно точно.

— Тогда выходит, что я начинаю сдавать, — признался Владимир Владимирович, — я не знаю подробностей. Можешь поехать в прокуратуру и все узнать на месте. Что касается Линовицкой, то мне сказали точно. Она ведет оба дела, приняв их к производству. Может, какого-то следователя успели заменить. Ты можешь все узнать сам.

— Спасибо, вы мне очень помогли.

— Не за что, — проворчал Владимир Владимирович. И вдруг спросил: — У тебя были близкие отношения с Линовицкой?

— Нет, — ответил Дронго, — почти не было. Нас прервали на самом интересном месте, а потом мы к этому уже не возвращались.

— Ну и правильно. Ты не Казанова какой-нибудь, чтобы баб обманывать. До свидания.

Дронго положил трубку.

— Линовицкая, — повторил он со вздохом. Значит, нужно будет увидеть и ее. Вообще-то он повел себя по-свински. За столько времени ни разу ей не позвонил. И совсем не из-за девочки. Только из-за своего дурацкого характера. Он вообще никогда не перезванивал женщинам. Может, потому, что боялся частых встреч с одной и той же. Исключением была Джил, но она была далеко, в Италии.

Глава 11

В прокуратуру он приехал к трем часам дня Сурен Степанович оставил ему пропуск, и, показав свой паспорт, он довольно быстро получил разрешение на вход в городскую прокуратуру, после чего поднялся в кабинет прокурора, осуществлявшего надзор за следствием.

Сурен Степанович был среднего роста, чисто выбритый, с густыми седыми волосами, кустистыми седыми бровями. Он энергично пожал руку пришедшему и сел за стол напротив него.

— Много о вас слышал, — признался Сурен Степанович, — мне рассказывали, что вы проводите свои расследования в каком-то абсолютно нелогичном стиле, который тем не менее всегда приводит к результатам.

— Я думаю, что как раз логичность является одним из составляющих моего стиля, — усмехнулся Дронго, — хотя не стану возражать, наверно, некоторые мои действия в период расследования иногда действительно кажутся не совсем логичными.

— Мне сказали, что вы интересуетесь убийством на Ленинском. Там задушили женщину.

— Да. Дело в том, что я был в этом доме за несколько дней до ее гибели. Я был там в связи с убийством ее мужа. Сестра мужа обратилась ко мне с просьбой разобраться в этом преступлении. И я, естественно, поехал на квартиру вдовы вместе с сестрой ее бывшего мужа.

— И вы никого там не застали?

— Застал. Там был ее друг. Тот самый, которого вы задержали. Хотя мне кажется, что ваш следователь несколько поторопился.

— У нас были серьезные основания так думать, — заметил прокурор, — наверно, будет лучше, если вы сами поговорите со следователем. Кстати, Головин уже рассказал о вашем визите. И кажется, наш следователь вас знает. Хотя ничего удивительного в этом нет. Вас знают многие люди в Москве.

— Наверно, — уныло согласился Дронго.

— Вы понимаете, что я не могу на нее давить, — продолжал прокурор, — она самостоятельная процессуальная фигура и сама должна решать, какую информацию вам дать, а в какой отказать.

— Мне хотелось объяснить ситуацию. Я не сомневался, что Головин расскажет, хотя не думал, что он сделает это в первый же день. Впрочем, его можно понять. Мало того, что убита его знакомая, так его еще и обвиняют в этом убийстве.

— И вы так уверены, что он не совершал этого убийства?

— Почти наверняка не совершал. Он не показался мне таким уж убедительным в своей энергетике. Чтобы задушить женщину, нужно обладать не только сильным характером, но и достаточным мужеством. Или человеком должны двигать гнев, месть, что угодно. Но должно быть сильное эмоциональное чувство.

— А если ее задушил наемный убийца? — спросил Абрамов. — Такой вариант вы исключаете?

— Как раз этот вариант наиболее вероятен. Убийца не стал стрелять, а решил убрать женщину столь необычным для нашего времени способом. Но это не Головин, можно не сомневаться.

— Лучше я приглашу следователя, и вы с ней побеседуете. Она у нас новый сотрудник, только недавно приняла к производству дело об убийстве Салима Мурсаева. К сожалению, следователь, который раньше вел это дело, уже уволился. У нас кадры трудно сохранить, — вздохнул прокурор, — меняются достаточно часто. Небольшая зарплата, огромные нагрузки, ответственность, а в любой частной компании юристу платят гораздо больше. Я уже не говорю о таких специалистах, какие у нас есть. Они могут работать не только юридическими консультантами, но и возглавлять службы безопасности, работать в аналитических службах. Я никого не осуждаю. Но нам работать сложно.

Он поднял трубку телефона:

— Валентина Олеговна, здравствуйте. Зайдите ко мне, пожалуйста. Ко мне приехал тот самый эксперт, о котором мы говорили. — Положив трубку, он сказал: — Она очень толковый человек. И опытный, несмотря на свой молодой возраст.

— Когда она к вам пришла?

— Месяц назад. Нам ее рекомендовал Бозин. Может, слышали о таком? Они вместе проводили расследование какого-то загадочного преступления. Валентина Олеговна рассказывала мне, что без вашего участия она бы не смогла провести расследование.

— Она преувеличила, — пробормотал Дронго, — такой опытный специалист, как она, да еще под руководством самого Бозина…

Сурен Степанович с любопытством посмотрел на Дронго, улыбнулся, но не стал ничего комментировать. Вместо этого он спросил:

— Мне говорили, что вы из Баку?

— Да, — кивнул Дронго, — вообще-то я сейчас живу на два города.

— У меня сестра там, — сообщил Абрамов, — она замужем за азербайджанцем и решила остаться в Баку. Даже после событий девяностого года.

— Говорят, что в Баку таких семей около двадцати тысяч, — мрачно сказал Дронго, — и вообще нужно верить, что больше никогда не произойдет подобных трагедий.

— Дай бог, — вздохнул Абрамов, — это самое важное, чтобы никогда больше ничего подобного не повторялось.

В кабинет вошла Линовицкая. За несколько месяцев она почти не изменилась. Может, чуть похудела. У нее уже не было прежней смешной челки, волосы были подстрижены в каре. В светлых глазах появилось некое чувство отчуждения. Линовицкая была в темно-сером костюме. Она взглянула на Дронго и кивнула ему, не протягивая руки.

— Здравствуйте, — чужим голосом сказала она.

— Добрый день, — он поднялся со стула.

Она прошла к столу и села рядом с Абрамовым. Несмотря на показную попытку сохранить отстраненное отношение к гостю, она явно нервничала. К тому же Дронго знал, что она уже говорила о нем с Абрамовым.

— Вот, Валентина Олеговна, пришел тот самый известный эксперт Дронго, о котором мы с вами говорили, — начал Сурен Степанович.

— Головин дал свои показания, рассказав, что к убитой приходили сестра ее мужа и господин Дронго, — сообщила Линовицкая. Она, очевидно, хотела пояснить, почему они вспоминали о Дронго, чтобы сразу расставить все акценты в их разговоре.

— Вот поэтому господин Дронго и приехал к нам, — кивнул Абрамов, — я думаю, будет правильно, если вы сами поговорите с ним. Можете оформить протокол допроса свидетеля. Или не оформлять, это на ваше усмотрение. В общем побеседуйте с нашим гостем. Может, его информация вам пригодится. Он проводит самостоятельное расследование по факту убийства Салима Мурсаева. Его попросила об этом сестра убитого. В общем, поговорите обо всем.