Уволиться? Жениться! - Татьяна Олеговна Новикова

– Я дома! – крикнула в пустоту.

Никого? Не так уж и плохо.

– Что, твоих нахлебников нет? – отозвалась Люда, жуя что-то вкусное и чавкая в трубку.

– Мы вроде как помирились. Они оказались неплохими, пусть и с придурью.

– Пф, да ты просто сдалась на милость победителям. Не может твоя сестрица быть хорошей, уж поверь мне. Это исчадие ада.

Мы немного поспорили о моей родне и попрощались. Наконец-то можно принять горячую ванну, отмыться от воспоминаний и распланировать дальнейшую жизнь. Как чудесно, что Марго притащила с собой запасы косметики, в том числе пену для ванны. Я подобную роскошь не покупала, а тут можно бултыхаться в пенных лепестках да за чужой счет.

Вода нагрелась так сильно, что кафель покрыла испарина. Самое то после тяжелого – и морально, и физически – дня. Я стащила с себя одежду и придирчиво осмотрелась в зеркале. Не красавица, конечно. Тощая как жердь, аж ребра торчат, да и объемы совсем даже не солидные. Такие не выложишь на стол в качестве аргумента. Зад тоже отсутствует.

Как там Люда говорила? «Уши большие и сисек нет» – емкая характеристика.

Может, у директора фетиш на секретарш? Любых, сирых и убогих, главное, чтоб днем носила кофе, а вечером стонала от удовольствия?

Тьфу!

Стыд накатывал волнами, как совсем недавно – желание. Я завалилась в ванну, где долго отмокала посреди белоснежных облаков.

Нам же видеться каждый день… на совещания ходить… в глаза друг другу смотреть…

Мои душевные терзания прервал звук дернувшейся дверной ручки. Я особо не испугалась – заперто же. Хотела было крикнуть «занято», но дверь внезапно поддалась. Черт! По невнимательности забыла закрыться на защелку. Вот что значит, жила в одиночестве и не привыкла прятаться за замками.

В проем между дверью и стеной протиснулось лицо моего бывшего. Неприятное такое лицо.

– О, привет, – заявило оно, а следом ванную комнату заполнил хозяин лица.

Я поджала ноги к груди и выругалась.

– Выметайся отсюда!

– Да ну, чего я не видел, – хохотнул Кирилл, присаживаясь на край ванны и пытаясь сдуть пенную горку.

– Да ничего ты не видел! Пошел вон! – Я хлестнула по нему водой.

Кир добродушно рассмеялся, но всё-таки отошел на безопасное расстояние (если в крохотной ванне таковые вообще имеются) и обтерся полотенцем.

– А может, секс втроем как-нибудь замутим? – предложил он с абсолютно серьезным выражением глаз. – Мы ж все-таки не чужие люди. Я даже соскучился по тебе.

– А может, пойдешь в задницу? – парировала я, готовая разразиться ругательствами.

Совсем, что ли, рассудок потерял?! Какой, к чертям собачьим, секс втроем? У него в голове помутилось? Марго-то чем не устраивает нашего необузданного жеребца?

– Ну, если что – я весь в твоем распоряжении.

На этой фразе Кирилл вышел из ванной, оставив дверь нараспашку. Как будто в издевательство. Всё удовольствие от мытья испарилось вместе с остатками пены. Я насухо обтерлась полотенцем и влезла в махровый халат.

В очередной раз за день задаюсь одним и тем же вопросом: что теперь делать?

Забаррикадировавшись в спальне (неизвестно, что придет на ум бывшему женишку), я искала варианты для съема жилья. Вся эта история с переездом сестры изначально попахивала гнилостно. Нельзя сосуществовать втроем в ограниченном пространстве. Тем более я не намерена терпеть столь скудоумные подкаты от человека, который даже не извинился за свой уход.

Всё-таки арендовать квартиру – неподъемно дорого. Если рассматривать комнаты, то ближе к окраине города и с кучей соседей. Коммуналки всякие или бараки жилого типа, которые давно пора снести, да всё не доходят правительственные руки.

Сомнительная такая перспектива жить там.

Куда же деваться?

Ближе к полуночи воротилась блудная сестра, и я вылетела в коридор, чтобы поприветствовать её парой ласковых. От Марго отчетливо несло алкоголем и чем-то сладковатым, травянистым. У меня закрались дурные предположения, но я предпочла оставить их при себе.

– Рита, либо ты обуздаешь своего коня, либо я отрежу ему морковку

– Чего?.. – Сестра сфокусировала на мне взгляд.

– Арине не понравилось наше предложение, – наябедничал Кирилл, появившись из кухни.

Одет герой-любовник был только в нижнее белье и поварской фартук, измазанный мукой.

– Наше? – очень осторожно переспросила я.

Марго в полный голос рассмеялась, утерла кулаками слезы, покатившиеся из глаз, и отправила мне воздушный поцелуй:

– Ну да, сестра, а что такого. Это ж так возбуждает. Ты знаешь Кирилла как облупленного, поэтому будет прикольно заняться этим втроем.

– Вот-вот, – поддакнул радостный Кирилл. – Мы тебя раскрепостим, детка, не переживай.

– Дегенераты, – гаркнула я и убежала к себе.

Отвращение подкатывало к горлу липким, тошнотворным комом. Кто вообще в здравом уме захочет переспать с собственной сестрой?! Они больные, это диагноз.

К черту съем квартиры! Марго двадцать лет просидела на шее у мамы, в то время, как я строила из себя сильную и независимую личность. Кто устроился на первую подработку в шестнадцать? Арина. Кто помогал на продленке учителям? Арина. Кто хватался за любую возможность заработать, только бы не быть обузой для родителей?

Правило, дура-Арина.

Всё это время младшая сестра не училась, не работала и не парилась о пропитании. Жила на всем готовеньком. Ей можно, а мне нельзя? Нетушки. Видимо, настала пора вернуться под родительское крыло. Очень уж мне этого не хотелось, но иногда независимость нужно запихнуть куда подальше.

Побуду у мамы, а в комнату найду квартирантов. Каких-нибудь максимально тяжелых, типа десятка мигрантов с клопами и тараканами. По итогам сестрица не выдержит таких сожителей. Мы продадим квартиру, и я навсегда распрощаюсь с этими придурками.

Всю ночь я рассовывала необходимые вещи по сумкам. На прощание оставила записку: «Уехала на неопределенное время. Кормите кота». Его с собой брать бесполезно – у отца аллергия на шерсть. Да и Пушок привык к родному дому. Как-нибудь переживет без моего присмотра.

В семь утра мой палец надавил на звонок в отчий дом.

Начинаем жизнь с чистого