Вирус зла (СИ) - Илья Твиров

— Кому?

— Думаю мне, — ответил Максим, не задумываясь.

— Ты — нападающий. Мы и так будем ставить в защиту кого-то на правую бровку из второй четверки, меняя заднюю линии в два раза чаще. Но им работы меньше предстоит. На сколько тебя хватит?

— На весь матч.

— Сомневаюсь.

— Увидишь, — ответил Громов, начиная переобуваться в футбольные кеды, легкие и прочные, позволявшие ноге прекрасно чувствовать мяч.

Спустя еще пять минут подоспели и все остальные. Новость от Черданцева всех огорчила, но не настолько, чтобы повлиять на общее настроение и боевой дух команды.

Началась сначала индивидуальная, а затем коллективная разминки. Каждый игрок проводил их по-своему. Марчелло совершенствовал индивидуальную технику с мячом, Громов — удары и скоростной дриблинг, хорваты разыгрывали перед воротами замысловатые комбинации, тренируя искусство паса, а заодно, и вратаря.

На поле вышел судья — небольшого росточка, плотненький дядечка лет пятидесяти, — жестом пригласил команды собраться в центре площадки. Команде Максима выпало право начинать первый тайм.

Оба коллектива начали игру осторожно с разведки. С первых секунд «Юнайтед» занял доминирующую позицию, однако соперник очень грамотно, экономно расходуя силы, укрепился у собственных ворот, и взломать их редуты быстро, на что в тайне рассчитывал Громов, не удалось. Мало того, противник очень остро атаковал встречным темпом, и по прошествии десяти минут (тайм длился пол часа грязного времени) у ворот «Общага Юнайтед» возникло больше опасных моментов.

А потом случилось то, чего Максим подсознательно опасался — противник подловил их команду на смене задней линии, и первый мяч в этом матче очутился отнюдь не в чужих воротах.

Максим чувствовал, что, увеличив темп, они смогут одержать верх, но делать это в самом начале встречи?

И все же они рискнули, потому что выбора противник им не оставил. Прошлогодний чемпион не даром завоевал этот титул и практически любую ошибку противника, любую возможность забить мяч, использовал. Активная игра в пас расшатала оборону «Юнайтед», вынудила их играть по правилам, навязанным соперником, и заработанный в опасной близости штрафной закончился вторым взятием ворот.

Регламентом турнира были не предусмотрены минутные перерывы, поэтому все проблемы надлежало решать в перерыве между таймами, но как не допустить, чтобы этих самых проблем не стало еще больше?

Громов пока не ощущал усталости, хотя и играл практически без замен, уходя с площадки лишь пару раз. К сожалению, игра пока не шла и у его товарищей: Марчелло часто передерживал мяч, Романов играл медленней, чем обычно, а Данич и Билич (так звали хорватов) часто ошибались в передачах. К тому же неизвестно было, насколько ребята устали к этой минуте.

И все же он рискнул.

Перво-наперво, необходимо было ошеломить противника своим напором, стремительностью, яростью атак, взвинтить темп настолько, насколько это вообще было возможно, и надеяться, что такого взрывного движения ему хватит надолго.

Следующие три атаки доказали, что его рассуждения были полностью верны. Защитникам не удалось заблокировать удары Громова, нанесенные внезапно, сильно и точно. Лишь удачная игра вратаря и стойки ворот спасли соперника. Однако опомниться игрокам чужой команды Максим не дал. Словно хищник, он раз за разом жалил и жалил оборону, изматывал их ударами со всех мыслимых и немыслимых позиций, открывался по всей правой и центральной зонам, оставив левый фланг итальянцу, который, видя старания своего товарища, заиграл гораздо убедительнее и мощнее.

Рано или поздно, особенно в мини-футбол, такой темп, прессинг по всему полю должны были измотать соперника, заставить оборону ошибаться, но Громову нужно было, во что бы то ни стало, забить до перерыва. Немилостивое время, таившее на глазах, подстегнуло его, даровав на некоторое время второе дыхание, и за три минуты до конца тайма Максим, наконец, забил. Романову удался неплохой пас через пол площадки, а Громов, приняв мяч и резко сместившись в центр, пробил с левой, что еще не делал ни разу за этом матче, будучи правшой, и попал.

Вспышка радости, длившаяся мгновение, погасла — не было сделано еще даже и пол дела.

Как ни пытался Громов подбодрить своими активными действиями товарищей, как ни старались они сравнять счет до перерыва, противник не дал им этого сделать. Максим точно знал, что если бы им была отпущена еще минута, то второй гол они непременно бы провели.

Теперь же перерыв играл на руку не только им, но и сопернику, давая время отдохнуть, восстановить силы и как следует во всем разобраться.

Предстояло все начинать заново. Утешало только то обстоятельство, что отыграть предстояло всего один мяч, а не два, как прежде, но как при этом еще и не пропустить?

Второй тайм начали заметно активней, чем первый. Перерыв пролетел незаметно, все рвались на площадку, все жаждали борьбы, понимая, что такого запала, такой страсти на долгое время может и не хватить. Однако соперник не зря год назад поднял над головой заветный трофей — не став окончательно «сушить» игру, он пошел вперед сам, вынуждая команду Громова идти в атаки с оглядкой на свои тылы.

Минут пять продолжалась игра как на качелях. Мяч с одинаковой степенью вероятности мог залететь в ворота как к одним, так и к другим, но либо выручали вратари, либо спасали штанги да перекладины, либо сами нападающие в завершающей стадии атак действовали не лучшим образом и мазали.

Неожиданно легко Романову удался точный пас на Марчелло, который в одно касание перевел его на Громова, и тот, еле-еле успевая за мячом, все же пропихнул его мимо вратаря, однако при этом, упал, сильно ударившись коленом о газон.

— Как ты, играть можешь? — подбежал к нему Романов, осматривая друга.

— Смогу, — твердо произнес Максим, хотя сустав ныл безбожно.

Прихрамывая, он попытался его размять, но не очень преуспел в этом. А, меж тем, ситуация на поле требовала стопроцентной отдачи. Только так можно было противостоять шквалу атак, яростному напору соперника, который не спешил сдаваться, и был очень раздосадован на себя за упущенное преимущество.

Игра стала жестче, появилось много силовой и даже контактной борьбы на грани фола (по правилам мини-футбола ее вообще не должно было быть). В одной из таких стычек, на половине поля соперника, Максиму чувствительно ударили по ногам, и он, едва не сорвался на игрока чужой команды.

И в этот момент, когда негативные эмоции, казалось, должны были выплеснуться через край, что-то внутри него самого изменилось, заставило по иному смотреть на происходящее вокруг. В первые мгновения, Громов даже немного обалдел — настолько необычными были его ощущения окружающего мира. Насыщенность красок, чистота и разнообразие звуков, плавность и гармоничность движений предстали в новом, совершенно не виданном до селе цвете.