Крампус – демон Рождества - Олеся Рияко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Со всей отчетливостью поняла девушка и ее сердце будто замерло, пропустив удар…
… потому что в следующее же мгновение темно-зеленые глаза мужчины оказались так близко, что у нее перехватило дыхание.
Его губы, полные, нежные, жадно ударились в ее, а большие горячие ладони, нетерпеливо скользнули вверх по рукам Кристины, чтобы пальцами впиться в ее плечи и притянуть к себе ближе.
Аромат его одежды, его тела, такой пленительный и сладкий, дурманивший ее мысли еще с первых объятий у дома Лавли, когда Неро хотел лишь подбодрить ее — теперь он был везде.
Вместе со своим хозяином он забирался ей под кожу, в ее мысли. Кружил голову на сумасшедшей карусели ощущений и заставлял требовать еще…
Еще его губ на ее коже… Еще его восхитительных обжигающих пальцев, забирающихся под одежду со стремительной уверенностью в том, что Кристина хочет их. Прямо сейчас. Еще ниже и глубже…
Еще, еще и еще!
Футболка его любимой группы была безжалостно порвана. Это ждало бы и молнию на ее джинсах, если бы та только посмела не подчиниться воле ловких пальцев мужчины. Губы Неро замерли на изгибе шеи девушки.
Там, где всего мгновение назад он жадно прикусывал ее кожу, силясь совладать с животной страстью, рвавшейся из самой его души к ней, на свободу.
Пальцы мужчины огнем обжигали ее нежную, ставшую в сотни раз чувствительнее, точку под тонким шелком белья, которое теперь было насквозь влажным от желания сделать то, о чем до недавнего времени Кристина даже не задумывалась.
Отдаться ему. Здесь, в этой старой машине, на краю леса у заметенной снегом хижины. Закрыть глаза и нырнуть в омут его глаз прямо с головой. Ни о чем не жалея, лишь бы чувствовать каждым миллиметром своей кожи огонь, который источало его тело и душа.
Плавиться в нем, гореть и стонать в унисон от удовольствия.
Но он остановился.
Все еще обжигая своим горячим дыханием шею Кристины и вжимая ее в себя так, словно бы она была его последним глотком кислорода в этом мире. Остановился.
— Прости. — выдохнул он хрипло и вдруг просто обнял ее, позволив распластаться на своей груди.
— Что? Почему ты…
Кристина все еще задыхалась, как от быстрого бега. Ее сердце колотилось, как бешеное, но дурман страсти уже начал развеиваться, заставив девушку острее ощутить контраст между холодным воздухом в машине и жаром, исходившим от тела Неро.
— Это не честно. — Сдавленно прошептал мужчина. — Я словно… пытаюсь украсть со стола то, что мне никогда не попробовать. Потому что у меня больше нет и не будет рта, чтобы положить в него хоть кусочек.
— Нет, не говори так!
Кристина резко отстранилась от него и строго заглянула мужчине в глаза. Ей больно было увидеть то, что на длинных темных ресницах застыли слезы, которые Неро вряд ли хотел ей показать.
— Знаешь, я это так не оставлю. Я обязательно найду способ…
Мужчина горько усмехнулся и нежно приложил палец к ее губам, заставив девушку умолкнуть, с тревогой разглядывая его лицо.
— Тсс… Ты же не думаешь, что я хочу от тебя только этого? Все не имеет смысла, если я не смогу…
Неро осекся и невесомо, бережно, провел пальцами по скуле девушки, убирая за ухо выбившуюся темную прядь. Так, словно, ее кожа была из тончайшего фарфора, способного разбиться от любого неосторожного касания.
— … если не смогу позвать тебя на свидание, чтобы приготовить тебе самую вкусную в твоей жизни пасту. Если не смогу смотреть, как первые рассветные лучи утром путаются в твоих длинных ресницах. Или если у меня не будет шанса отвезти тебя проводить закат на холме за городом. Черт… если просто не смогу ловить твою улыбку, снова и снова показывая тебе насколько плохо я умею рассказывать анекдоты! Кто бы мог подумать, что так легко будет признаваться во всех этих сложных простых желаниях девушке, когда ты знаешь, что уже мертв…
Горько добавил он и совершенно искренне улыбнулся.
Это было так пронзительно и больно, что Кристина не смогла сдержать набежавшие на глаза слезы. А Неро, вместо того чтобы просто дать ей пережить вместе с ним эту ядовитую правду, вдруг принялся целовать ее…
Нежно, невесомо, бережно. Так, словно бы и не было между ними этой невосполнимой утраты. Времени. Утраты времени, которое у них украли.
А внутри у девушки словно бы порхали бабочки. Яркие, хрупкие, беспечные. И они будто не понимали, что кружились вокруг ловушки, которая безжалостными разрядами электричества испепеляла каждую, которой вздумалось подлететь слишком близко к ее свету.
— Прекрати… хватит, Неро!
Кристина отстранилась от него, со злостью уперев кулаки в широкую грудь мужчины, к которой больше всего на свете сейчас хотела вновь прижаться.
— Ты, если хочешь, можешь сколько угодно страдать, опустив руки. Что с тебя, смертного, взять… — уверенно сказала она, сама поразившись своей дерзости. — Но разве ты забыл, что я рассказала тебе о себе?
Девушка всеми частичками своей души вдруг ощутила, как в ее недрах и в потаенных закоулках ее сознания, о которых Кристина до последнего момента могла и не знать, зашевелилось что-то вязкое, темное и мощное, как многометровая толща озерных вод…
Как стена безжалостного ураганного ветра, сметающего все на своем пути в глубокой темной ночи…
И ветер за окнами машины, словно почувствовав пробуждение своей хозяйки, принялся шуметь ее силе в унисон. Порывами срывая снежные шапки с лап ближайших елей, завывая волком в их высоких кронах.
— Не забывай, что у тебя должок перед Крампусом. А у него перед тобой. Разберемся с этим, а там еще чего придумаем. Обязательно придумаем и сделаем по-своему. Или я не ведьма Самоэнского леса!
И, словно в подтверждение искренности и серьезности ее слов, ключи, оставленные в безусловно мертвом замке зажигания машины, вдруг сделали свое дело. Громко чихнув, и от натуги заставив затрястись старый пикап, завелся насквозь промерзший двигатель этой колымаги, с легкой руки бывшего владельца, прозванной сохатым.
Глава 14
— Это здесь.
Из-за сильных заносов на дорогах и большого количества специальной техники, которая пыталась убрать их до наступления часа пик, Кристине и Неро удалось добраться до города только после полудня.
Когда старый, местами проржавевший пикап припарковался возле рождественской ярмарки, многие ряды и прилавки уже оказались пустыми. Их владельцы спешно собирали нераспроданные товары. До наступления праздника оставалось всего несколько часов и каждый спешил
