Океан. Черные крылья печали - Филип Жисе

Со стороны улицы донеслись шорохи. Это ночной ветер покачал ветки ближайшего к дому дерева, дернул за приоткрытую створку окна и проник в комнату. Ночник на прикроватной тумбочке мигнул, будто узнал старого друга и неровным светом осветил на кровати два обнаженных тела, прижавшиеся друг к другу с такой силой, что со стороны могли показаться одним целым.

Руки Ангелики обвивали шею Леопольдо, губы касались его губ, грудь прижималась к его груди, таз нашел единение с его тазом.

Леопольдо почувствовал, как тело девушки задрожало. Ее губы отпустили его губы, дыхание зачастило. Леопольдо видел, как подрагивают закрытые ресницы Ангелики, как ее белые маленькие зубки кусают прелестные, влажные и зовущие губки.

Не в силах сдерживать себя Леопольдо приник к губам девушки, одновременно с этим убыстряя движения тазом. Пах Леопольдо будто обожгло, таким горячим стало лоно Ангелики. Внезапно грудь девушки выгнулась колесом. Ладони ударили по простыне. Ангелика вскрикнула, плотнее прижалась тазом к тазу Леопольдо, ее губы снова ринулись навстречу губам Леопольдо. В ту же секунду Леопольдо почувствовал, как тело Ангелики, горячее и мокрое, напряглось, задрожало и в следующую секунду расслабилось. Ангелика всхлипнула, и из ее глаз брызнули слезы. Но Леопольдо этого уже не видел, так как мгновение спустя его самого скрутили спазмы сладострастия. Пальцы Леопольдо вцепились в подушку с такой силой, будто хотели ее порвать. Тело его принялось то сжиматься пружиной, то разгибаться.

В какой-то момент Леопольдо почувствовал, как Ангелика, до этого времени лежавшая тихой мышкой, приподнялась на локтях и поцеловала его. Новая волна сладострастия накатила на Леопольдо. Его таз в который раз подался вперед, заставляя пенис снова и снова проливать семя в лоно Ангелики.

Минутой позже Леопольдо открыл глаза и посмотрел на Ангелику. Девушка лежала, не двигаясь, глаза были прикрыты, а на щеках отчетливо проглядывали мокрые полоски, оставленные слезами. Леопольдо наклонился и прижался губами к щеке Ангелики. Ресницы девушки дрогнули. Девушка посмотрела на Леопольдо и улыбнулась. Леопольдо улыбнулся в ответ и снова снял поцелуем соль со щеки Ангелики, затем прижался к ее щеке своей и замер. Так они и лежали, слушая тишину, вновь воцарившуюся в комнате, и биение собственных сердец, сердец уставших, но довольных.

Слабый свет ночника едва разгонял тьму в комнате, карабкался по стене, не дотягивался до потолка и в изнемождении падал на кровать, захватывая тело Леопольдо, но не касаясь тела Ангелики. Леопольдо лежал на боку и смотрел на девушку. Пальцы руки маленькой колибри порхали над волосами Ангелики, спускались к щеке, оставляли на ее коже легкий невидимый след и скользили дальше, замирали на губах, возвращались к щеке.

Ангелика спала, свернувшись в клубок возле Леопольдо. В комнате было тепло, поэтому одеяло лежало в стороне, не скрывая от глаз Леопольдо очарования обнаженного женского тела.

Леопольдо взглянул на часы на комоде. Те показывали начало второго ночи, но спать ему не хотелось. Он мог бы так всю ночь пролежать, смотреть на Ангелику, видеть, как медленно и спокойно, даже как будто нехотя, поднимается ее грудь. Гулять взглядом и пальцами по ее умиротворенному и такому милому лицу, обворожительному телу, льнущему к его телу, будто ребенок к матери. Что могло быть для него лучше? Ничего. Видеть Ангелику изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Обнимать, целовать, ласкать. Называть своей женой. Иметь от нее детей.

Леопольдо улыбнулся последней мысли. У них будут чертовски красивые дети, особенно если всю красоту они возьмут от матери. Леопольдо провел пальцами по щеке Ангелики, любуясь правильным овалом лица девушки, затем положил ладонь девушке на голову. С самого первого дня их знакомства он был без ума от ее волос. Кого-то привлекает в первую очередь грудь девушки, кого-то ее ягодицы. Его же больше всего влекли к Ангелике глаза и волосы, особенно волосы. Какими же они были мягкими, шелковистыми, нежными. Он мог любоваться ими часами, часами гладить их, вдыхать их аромат.

Ведомый внезапно пришедшей в голову мыслью, Леопольдо, стараясь не разбудить Ангелику, поднялся с кровати, прошел к комоду, открыл ящик и достал ножницы, затем вернулся на кровать и отрезал маленькую прядь волос девушки. Не знал, зачем это сделал. Действовал по наитию.

Леопольдо спрятал ножницы в комод, клок волос Ангелики – в портмоне, погасил свет, забрался на кровать, прижал девушку к груди и поцеловал в лоб. Ангелика вздохнула, что-то спросонья пробормотала и повернулась к нему спиной. Леопольдо обнял девушку и уткнулся лбом ей в затылок. Сладкий аромат волос защекотал его ноздри, заставил улыбнуться. Завтра он попросит Ангелику стать его женой. Но сначала (Леопольдо уже все продумал) ему предстоит встать пораньше, желательно до того, как проснется Ангелика, взять машину и прокатиться по Милану. Леопольдо надеялся, что магазины в Милане работают и в воскресенье.

Глава 8

Неизменный "Angel[45]" в исполнении Адриано Челентано ворвался в сознание. Леопольдо открыл глаза, зевнул и потянулся за мобильником. Рядом заворочалась Ангелика.

– Сколько времени, милый? – услышал Леопольдо сонный голос девушки.

– Еще рано, любовь моя. Только шесть часов. Спи, – Леопольдо укрыл девушку одеялом, почувствовав утреннюю прохладу, пробравшуюся в комнату через приоткрытую створку окна.

– Еще часик можно поспать, – Ангелика умостила голову на подушку и закрыла глаза.

Леопольдо обнял девушку. Та улыбнулась и прижалась к нему плотнее. Какое-то время Леопольдо лежал, не шевелясь, слушал дыхание Ангелики. Когда убедился, что девушка заснула, улиткой сполз с кровати, пробрался в ванную, наскоро принял душ, оделся, захватил портмоне и, стараясь не шуметь, вышел из квартиры.

На улице он улыбнулся нарождавшемуся на востоке солнцу. День обещал быть чудесным. Небо искрилось девственной бирюзой. Маленькие белые облачка, похожие на барашек, вяло, будто еще не проснулись, ползли в вышине прочь от поднимавшегося на горизонте солнца.

Леопольдо огляделся. Город как будто вымер. Людей видно не было, только голуби ворковали на крышах, да воробьи приветствовали новое утро веселыми криками да активными прыжками по мостовой. Единичные машины, оставленные на ночь хозяевами, подпирали тротуары. Откуда-то с вышины донесся звук летящего самолета. Леопольдо запрокинул голову, проводил взглядом самолет и направился к машине.

Следующие два часа Леопольдо мотался по городу в поисках открытого ювелирного магазина. Все было напрасно. В воскресенье многие продуктовые магазины были закрыты, что уж говорить про ювелирные. Отчаяние начало овладевать Леопольдо со скоростью надвигающегося на город торнадо. Его идея грозила остаться нереализованной. Несколько раз звонила Ангелика, интересовалась, где он. Он говорил, что скоро будет дома, а сам продолжал носиться по Милану в поисках треклятого ювелирного магазина. Леопольдо совсем отчаялся. Похоже, Ангелика улетит в Америку с тем колечком, которое он ей подарил еще полтора года назад, симпатичное, но не более. Это не было настоящее обручение. Всего лишь видимость. Тогда они еще плохо знали друг друга, чтобы говорить об обручении и тем более о женитьбе. Но когда Леопольдо видел кольцо на пальце Ангелики, его не так сильно одолевали мысли о том, что другие могут позариться на его добро. Теперь же он хотел подарить Ангелике настоящее обручальное кольцо, может быть даже с маленьким бриллиантом. Конечно, если денег хватит на такую дорогую покупку. Некоторая сумма у Леопольдо была, и он надеялся, что ее окажется достаточно для покупки такого колечка, которое он хотел бы подарить Ангелике. Он хотел, чтобы весь мир, глядя на это кольцо, знал, что Ангелика его фиданцата, и только его, и совсем скоро, как только она вернется из Америки, станет его женой. О том, что Ангелика может отказать, Леопольдо даже и не думал. Им было хорошо вместе. Они любили друг друга. Может, и не так часто, как хотелось бы, но все же строили совместные планы на будущее. Поэтому об отказе Леопольдо и не помышлял.

Леопольдо свернул с Виа Джакомо Пуччини на Форо Буонапарте и поехал в сторону Ларго Бенедетто Кайроли. На часах было начало десятого. Ангелика звонила все чаще, но он просто перестал отвечать, подумав, что объяснит свое поведение, когда вернется домой. Леопольдо ощущал пот на лбу, но по спине гулял холодок, несмотря на горячее августовское солнце, заглядывающее в машину сквозь лобовое стекло.

– Merda[46]! – Леопольдо в сердцах ударил по рулевому колесу, собираясь возвращаться домой. С таким успехом он может весь день ездить, а у Ангелики самолет через два часа. С кольцом придется повременить. Как Леопольдо ни претила эта мысль, но другого выхода не было.

Внезапно Леопольдо дал по тормозам, краем глаза выхватив название ювелирного бутика "Queriot", затерявшегося среди зелени деревьев, росших у дороги. Сзади послышались возмущенные гудки и крики. Но Леопольдо не обращал на них внимание. Взгляд его будто приклеился к дверям бутика. Открытым дверям!