Снайпер, который любил жареный рис (СИ) - Голи Чжан

Все это не вязалось. Даже Айронхед не знал о его доме в Манароле. Да и не общался он с Ай-ронхедом, и тем более с Куколкой с тех пор, как оставил Иностранный легион. Наверняка его телефон был на прослушке. Но она ведь велела ему избавиться от «Нокии». А он не избавился. Значит, они его таким образом нашли?

Или Куколка дала нападавшему адрес убежища? Если это так, то почему?

К моменту его отъезда Куколка училась на офицерских курсах. Она пригласила его на обед в какое-то место в западном стиле, шикарнее, чем все те, в которых он до тех пор бывал. Огромные стейки на косточке, вино по четыре тысячи за бутылку. Качок отклонил приглашение, сославшись на то, что не получил увольнительную. Ай Ли знал, что ему просто не хотелось видеть ее.

Они засиделись за едой. Она знала о его планах вступить в Иностранный легион: единственная, кто об этом знал, не считая Айронхеда. За столом она не упоминала об этом, но при расставании дала понять, что в курсе: «Ты там поосторожнее. Помнишь, мы говорили, что можем начать сначала, когда я закончу офицерскую подготовку?» Эти слова обнадежили его. Потом он два года пережевывал их и пришел к выводу, что это просто был ее способ сказать ему, чтобы он поберег себя, не изображал героя. Просто дружеская забота.

Они не общались пять лет. А теперь Качок был мертв.

Ай Ли не понимал, почему Айронхед выбрал его.

— Разве Качок не лучше подойдет? — спросил он.

— Он подошел бы отлично. Но я малость слукавил. Мы с твоим дедом были близкими друзьями, помнишь?

Айронхед никогда не говорил прямо, что Ай Ли, вернувшись домой, остался в штате того или иного подразделения. Но каждые три месяца на его банковский счет поступали деньги. Распоряжения он получал только от Айронхеда, вероятно, для того чтобы не вмешивать истинных работодателей и правительство. Однако Ай Ли знал, что лишь Бюро военной разведки содержит агентов для оперативных заданий.

Но если Айронхед обошел Качка, как вышло, что Качок стрелял в Ай Ли? На кого Качок работал?

Чешская полиция скоро установит блокпосты. Он прибавил ходу, прикинув, что через сотню километров оторвется.

Шоссе вело на север, в сторону Праги. Плохо, подумал он, первым делом полиция закроет эту трассу. Нельзя допустить проникновения террористов в столицу.

Резкий разворот, и Ай Ли направляется на юг по трассе Е59, на Вену. С таким лицом ему легче затеряться среди туристов. Потом он попытается вернуться в Италию.

Он задумался о тех двоих, сидевших за столиком рядом с Чжоу в тот день в Риме. Немолодой азиат, в центре — крупный европеец в шубе. Найти их, и, может быть, он выйдет на тех, кто хотел его убить.

Эти трое встречались не как друзья, подумал Ай Ли. Встреча была деловой. Хотелось бы надеяться, что азиат, у которого брови изгибались как у Чжоу Жуньфа, когда он улыбался, — тайванец, тогда найти его будет легче. А через него можно выйти на европейца.

Когда он проскакивал через какой-то безымянный городок, началась метель. Такую возможность упускать было нельзя: Ай Ли припарковал машину и обыскал ее. Квитанции, бутылка воды, промасленная бумага из-под сэндвича. Никаких наводок на личность убийцы.

Сунув в карман чеки, Ай Ли бросил машину. Отгреб снег с водительского окна старой «Лады»: марка машины и сугроб на крыше говорили о том, что водитель немолод и не выходил несколько дней. А свежий снег, надо надеяться, удержит его дома и завтра. Если повезет, пропажу не заметят.

Пора пересесть на новые колеса.

К рассвету он был в Австрии. Вскоре попалась вьетнамская лавка, — самый надежный вариант: болтать не любят, власть не жалуют, а продают всё, что может понадобиться.

Сделав покупки, Ай Ли внимательно рассмотрел квитанции. Убийца выехал из аэропорта Вены и не сходил со скоростной автомагистрали; на ночь останавливался в местечке Зноймо, по дороге. Похоже, у этого человека было единственное задание: убрать Ай Ли.

Пожирая вьетнамский сэндвич бан ми[11], Ай Ли набрал номер на «Нокии». Абонент недоступен, бип-бип-бип. Хранить телефон дальше слишком рискованно. Сдвинув заднюю крышку телефона, он швырнул SIM-карту в кузов проезжающего грузовика. Его следующий звонок из уличного автомата прошел через пять разных человек, прежде чем послышался, наконец, голос, который ему был нужен:

— Да?

— Галстук? Это Ай Ли.

Продолжительное молчание, затем настороженный ответ:

— Не знаю, сильно ли мне радоваться. Пора возвращать долги?

— Боюсь, что так.

Вернувшись в машину, он изменил планы: в Вену теперь не нужно. Он остановился в небольшом городке, чтобы снова сменить машину.

Опять дорога, «дворники» послушно метут туда-сюда, счищая со стекол летящий навстречу снег. Он забыл проверить бак перед отъездом: топливо заканчивалось, а заправляться было рискованно. Там будут камеры.

Нужна другая машина. От изнеможения веки у него слипались.

5. Тайбэй, Тайвань

В новостях по телевизору сообщалось, что США согласились продать Тайваню зенитно-ракетный комплекс «Эвенджер», но тянут в отношении танка М1А1 и подводных лодок. Кто будет вести переговоры с янки, когда Цю мертв?

В отсутствие Умника У сподобился встречи с шефом, начальником бюро. У высказал свою теорию: смерть Цю и Го связана с некими таинственными делами, происходящими в военном ведомстве, и раскрытие дела будет чертовски трудной штукой, если не выяснить, в чем дело. Шеф это никак не прокомментировал, но выражение его лица сказало У то, что он уже в курсе. Без распоряжений президента или министерства военные говорить не будут.

Стало быть, тупик. Придется взяться за старый следовательский трюк: воссоздать жизнь жертвы и найти в ней что-то не вяжущееся с остальным. Он не мог получить больше информации на Цю и Го от Сюна, но ему не могут помешать работать по Чэню. Выстрой картину жизни человека, сказал себе У, и получишь ключ к разгадке.

Жена легла спать в полночь, уступив обеденный стол в его распоряжение. Лицо Умника сияло с экрана ноутбука, с обеих сторон обложенного папками У. Интересно, что он ест сейчас?

— Не поверишь: я знал, что в Лондоне можно раздобыть жемчужный чай, но оказывается, он есть и в Риме! Мне дали бесплатно, потому что я с Тайваня. И еще мне рассказали, где можно поесть тайваньских гуа-бао[12].

Булочка с мясной начинкой кружила по экрану, когда Умник откусывал от нее.

— Свиная грудинка, — сообщил Умник с набитым ртом. — Настоящий тайваньский повар.

— Дай-ка угадаю. Типы из булочной рассказали тебе об одном местечке, где готовят омлет с устрицами?

— Ты прекратишь когда-нибудь думать о еде? В любом случае нет, не об этом месте, а о том, где готовят тушеное мясо по-тайваньски.

— Ис тех пор ты там ряху нажираешь.

— А я что, виноват, что они такие гостеприимные? И я всем об этом рассказываю, и они заваливают меня булочками и присылают жемчужный чай в контору. Итальянцы обожают грудинку. Никогда не был ее любителем, но теперь пересматриваю свои вкусы. И я тебе скажу почему: раньше я не замечал, как здорово сочетается зелень кориандра и арахис, или как карамелизуется мясо в кулинарном вине. Потом кладешь все это в белую булочку. Она сдобная, и в ней есть и сладость. Не надо бы мне быть таким привередой в еде. Упускаю много хорошего. А ты сам не ешь? Что тебе жена сегодня приготовила?

У помахал бутылкой перед экраном.

— Вот что тебе нужно, У, женщину, которая не возражает, чтобы ты пил дома. Конечно, если ты чем-нибудь это заедаешь…

— Прекращай трепаться и подбородок вытри. Ты мне экран заплюешь.

— Видишь, я словно в одной комнате с тобой.

— Это точно. Я кое-то нашел. Собираюсь начать с Чэнь Личжи, также известного как Качок.

— Хорошо. Работаем по старому регламенту?

— Просто собираю картинку по кусочкам.

— Давай ты первый, у тебя больше материала.