Хтонический ужас - Ян Анатольевич Бадевский

координатами или достоверным образом пункта прибытия.

— Она красивая? — поинтересовалась Сандра.

— Кто? — не сразу дорубил я.

— Твоя подруга.

— София? Шутишь, мы просто друзья.

— Ты не ответил на вопрос.

— Да, красивая. И какое это имеет значение?

— Просто спросила.

Женщины…

Они способны достать кого угодно.

Вспоминаю, что курсанты живут на четвертой палубе. Лазарет — уровнем ниже. Преимущественно технический ярус, на котором нет ни одной пассажирской каюты.

Меня поразила тишина.

Шелест вентиляционных систем, мягкое освещение, никакой роскоши и дизайнерских изысков. Сандра уверенно повела меня вглубь корабля, даже не заморачиваясь указателями. По дороге мы встретили нескольких авиаторов в повседневной серо-стальной форме и целителя в белом халате.

Пассажиров — ноль.

— Сюда, — Тимановская спускается по пандусу, огибающему нечто цилиндрическое. — Не отставай.

Я уже не кашляю кровью. Ребро не болит, ткани срослись. Меняю регенерацию на «призрачную броню». На всякий случай прочесываю окрестности «сканом».

Чисто.

— Иди, — Сандра указывает на широкую дверь с красным крестом. — Я подожду здесь.

В руках у моей спутницы появляется хитроумный гаджет, раскладывающийся на три экрана. Я до сих пор не знаю, как эта хрень называется.

Створки двери открываются, реагируя на мое приближение.

Переступаю порог и оказываюсь в приемном покое.

Белоснежная комната, потолочные световые панели, полное отсутствие мебели. Контуры второй двери, тоже двустворчатой. Письменный стол, экран ноутбука. Женщина лет сорока в белом халате.

— Слушаю вас, молодой человек.

— К вам поступал курсант Мирон Салтыков?

— А вы с какой целью интересуетесь? — щурится женщина.

Я не произвожу впечатления члена экипажа.

— Хочу навестить друга.

— Секундочку.

Пальцы медсестры пробежались по клавиатуре.

Да ладно.

У вас что, весь лазарет завален травмированными страдальцами?

— Мирон Салтыков, — задумчиво повторила женщина. — Поступил сегодня утром со сломанными ногами. Переломы сложные. Мы всё срастили, но рекомендованы сутки постельного режима.

— Рад за него, — фальшиво улыбаюсь. — А можно навестить пациента?

— Конечно. Только халат наденьте.

Женщина подходит к расчерченной на квадраты стене, трогает сенсор и открывает нишу с полочками. Берет из стопки сложенный в несколько раз халат, протягивает мне. Безропотно накидываю это убожество на себя.

— Куда мне идти?

— Маша! — женщина возвращается к столу и нажимает кнопку интеркома. — У нас посетитель.

Через пару минут внутренняя дверь раскрывается геометрическими лепестками, впуская в приемный покой аппетитную медсестру. Совсем юная девяшка, лет девятнадцать. Буфера так и вываливаются из халата, я аж засмотрелся. Черные волосы собраны в высокую гульку.

Переступив порог, Маша смерила меня томным взглядом.

— Проводи посетителя в четвертый бокс. Как ваша фамилия, кстати? Надо в журнал записать.

— Илья Невзоров.

Врать не имеет смысла. По всему лайнеру понатыканы камеры, перемещения моей карточки легко отслеживаются. Придется валить Салтыкова, если возникнет такая необходимость, а затем прибегать к помощи ребят из ДТД. Зачем нужна «крыша», если к ней не обращаться в минуты грусти?

— Идемте.

Маша решила, что я симпатичный. Сексуально улыбнулась и поманила пальчиком. Я бы мог с ней позабавиться в конце смены, но времени катастрофически не хватает. Моя жизнь всё еще в опасности.

— А вы ему кто? — интересуется Маша.

Что ж ты творишь, сучка.

— Друг.

— А, понятно.

Сзади Маша смотрится на десяточку. Обидно, досадно, но ладно. Сейчас главное — не отвлекаться. На корабле происходят нехорошие вещи, а я не один. Надо еще сестру защитить от всякого дерьма.

— Здесь, — Маша останавливается у безликой серой двери на сенсорном управлении. Останавливается так, что ее сложно обогнуть. — Я буду рядом.

— Спасибо.

Медсестра трогает сенсор.

Створка втягивается в переборку.

Я вхожу, и полотно возвращается на прежнее место. Бокс представляет собой компактное кубическое помещение. Пять на пять метров. Больничная койка, тумбочка, стул. Лампа для кварцевания. Больше ничего. Ах, ну и трусливый аристократишка, укрывшийся пледом и читающий книжку с планшета.

Завидев меня, Мирон побледнел.

— Лежать, — пригвождаю упыря взглядом к койке. — Дернешься — я тебя завалю. И, поверь, мне за это ничего не будет.

Мирон сглатывает:

— Ты не посмеешь.

Завожу руку за спину, под халат.

Достаю ствол и направляю на курсанта.

— Оружие на борту? — охреневает придурок.

— Всякое бывает, — сообщаю я. — Надо поговорить.

По правде, я завалил бы недоноска и без одержимого пистолета. Пушку я вытащил для запугивания. Наглядная, так сказать, демонстрация могущества.

Салтыков откладывает планшет с текстом на тумбочку. Зрение у меня хорошее. «Корректировщик». Что-то смутно знакомое…

— Руки держи над одеялом.

Фраза прозвучала двусмысленно.

— Всё в порядке, — курсант бледнее мела. — Чего ты хочешь?

— У меня есть вопросы.

Парень кивает.

— Ты заранее продумал финт с наемником?

— Нет! — с неожиданной агрессией выкрикнул Салтыков. — Я сам хотел с тобой разделаться.

— Ну-ну, — на моих губах появилась хищная усмешка. — Так разделайся сейчас.

Драматическая пауза.

— Ты слабак, — я не в силах сдержать презрение. — Не пытайся меня обмануть — это первое предупреждение. Соврешь опять — отрежу палец.

— Нас услышат.

Качаю головой:

— Я выставил звуконепроницаемый барьер.

Это вранье.

Не уверен, что дойдет до пыток.

— Продолжим, — я применяю телекинез к стулу. Предмет взмывает в воздух и несется ко мне. Перехватываю свою игрушку за спинку и ставлю на пол. Очередная демонстрация силы. — Когда ты познакомился с Моравецкими?

Усаживаюсь на стул.

Кладу локти на спинку, продолжая держать пушку в правой руке. Штамп, но тупого малолетку это нервирует.

— Вчера, — ответил Мирон. — В глобале есть сайт, через который бретеры предлагают свои услуги. С геолокацией. Аскольд и Орм отправились в круиз, но в их карточках написано, что они принимают заказы.

Логично. На лайнерах частенько случаются дуэли. В основном по пьяни, из-за женщин. А клиенты здесь состоятельные, можно хорошо набить карман.

Проверяю говнаря «сканом».

Никакой одержимости.

Передо мной — человек.

— Ты знал, что один из них одержим?

Зрачки курсанта расширяются.

— Шутишь.

— У меня плохое чувство юмора.

— Нет. Я ничего такого не заметил.

— Как ты получил травму?

Курсант нахмурился, вспоминая.

— Ну… мне надо было помочь главному механику. Штатная проверка воздуховодов. Я забрался в вентиляционную систему и раскрутил блок с контроллером… Не важно. Сработала аварийная сигнализация, и выдвинулась биозаглушка. Мне перебило ноги.

— Биозаглушка?

— Ими оснащены все воздуховоды. Чтобы блокировать перемещения призванных тварей.

— Так ведь призывателей давно нет, — я не удержался от сарказма.

— Нет, — пожал плечами Мирон. — Дурацкие правила.

Я-то знаю, что не дурацкие. Богатенькие буратинки хотят обезопасить себя во время круизов. Те, кому положено знать о кланах призывателей, знают.

Вспоминаю первое знакомство с инсектоидными монстрами на полигоне Шуйских.

По спине пробегает холодок…

— Кто имеет доступ к воздуховодам? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Техники, — Мирон подумал еще немного. — Курсанты. А вообще, там полная автоматика. Капитан может управлять системой, не выходя с мостика. При экстренной необходимости.

— Понятно. А что бы ты делал, не случись этого дерьма?