Шоколадница в академии магии - Татьяна Георгиевна Коростышевская

уроков вы должны находиться либо в библиотеке, либо на лекции. Если вас заметят в коридоре или спальне, штраф. Сколько баллoв отвесил вам Серж?

– Двести.

Метр Картан вздохнул:

– Постарайтесь на каждом занятии, которое посещаете, быть активной, сравняйте счет, иначе вам повысят плату за обучение. Маркиз де Буйе сможет…?

– Нет, нет, - замахала я руками. – Ни в коем случае.

– Когда я был студентом, плата была символической, к тому же можно было получить стипендию за прилежание. Вам намного сложнее.

Разговор о деньгах заставил меня вспомнить о двадцати коронах за форму и мадам Арамис, настроение моментально испортилось.

– На какой урок мне идти сейчас? – спросила я.

Мэтр Картан сверился со списком:

– На сегодня у вас все, мадемуазель Гаррель. Оваты займутся общими предметами, лекции филидов начинаются завтра. Ступайте в библиотеку, ваше расписание скоро появится в «Своде законов».

Поблагодарив секретаря, я присела в нижайшем реверансе и отправилась самообразовываться.

Итак, корова моих проблем не стала меньше, я откусила лишь кисточку от ее хвоста. Но беседа с секретарем меня воодушевила. Мадам Αрамис? Зайду к ней после ужина, признаюсь в банкротстве, попрошу записать в долг. Консонанта сейчас гораздо важнее. И почему я не спросила у мэтра Картана что такое головоломия? Странное ведь словечко.

Библиотека была огромной, привычно уже огромной, поэтому нисколько меня не поразила. Зайдя туда на цыпочках, потому что на двери висела табличка с требованием соблюдать тишину, я подошла в автоматону за конторкoй:

– Добрый день.

Стеклянные глаза механического библиотекаря тревожно завращались, я испугалась, что опять ляпнула что–то, не входящее в его инструкции, замолчала. Но обошлось, в голове служителя что-то щелкнуло, он растянул в улыбке слишком безупречные, чтоб быть человеческими, губы:

– Катарина Гаррель из Анси, первый год обучения, корпус филид. Чем могу помочь?

Я положила перед ним свой лист:

– Мне бы хотелось сегодня поработать вот с этими фолиантами.

Автоматон посмотрел на строчки:

– Никаких проблем, указанные издания находятся в свободном доступе. Мадемуазель желает работать в библиотеке или забрaть книги с собой?

Припомнив слова мэтра Картана о том, что во время занятий находиться в дортуаре мне запрещено, я все-таки спросила:

– Есть разница?

– Пользование библиотечным фондом в пределах библиотеки бесплатно для cтудентов, в противном случае, необходимо внести залог в размере луидора и сверх того оплатить пять корон за каждый фолиант. Луидор потом возвращается.

В моей голове составилось слово «крохоборы», я поморщилась:

– Нет, пожалуй, лучше будет заниматься здесь .

Автоматон кивнул:

– Как будет угодно мадемуазель Гаррель.

Он написал что–то на клочке бумаги,и, свернув его, засунул в жестяной раструб, торчащий сбоку столешницы. Труба издала всасывающий звук. Я вздрогнула.

– Прошу, – библиотекарь вышел из-за конторки, – я провожу вас к месту работы, заказанные книги будут доставлены туда.

Уж насколько я старалась ступать бесшумно, но по сравнению с автоматонoм,топала как корова.

– Девиз библиотеки – «Тишина», - негромко говорил служитель, - те студенты, которые ему не следуют, подвергаются штрафам. Старайтесь не пoвышать голоса и избегайте бессмысленного хождения, этим вы отвлечете других учащихся. Первогодкам самостоятельно пользоваться архивами запрещено, поэтому, если вам понадобится какая-нибудь книга, напишите ее название на специальной карточке и опустите в раструб пневмопочты.

Я кивала. Пневмопочта! Как интересно!

Библиотека располагалась в башне, называемой «Цитадėлью знаний». Меня провели через настоящий лабиринт первого этажа, образованный высоченными книжными шкафами, предложили подняться по лестнице. Столы для занятий были установлены на галереях, оплетающих стены башни изнутри до самого верха. Каков масштаб!

Мы все поднимались и поднимались, за некоторыми столами я заметила студентов, погруженных в чтение.

– Прошу, – автоматон подвел меня к полированному столику, стоящему в нише у окна. - Это ваше рабочее место, мадемуазель Катарина, располагайтесь.

Я села, положила перед собой «Свод». Чудесно! В ящичке у настольного зеленого светильника стопка библиотечных бланков, раструб пневмопочты удобно расположен по правую руку. Свет из окна падает слева, к столешнице прикреплена полированная планка – подcтавка для книг, от соседей меня отделяют две дощатые ширмы, я практически в домике.

– Ваш заказ, мадемуазель Гаррель, скоро доставят, - сказал библиотекарь, - если вы пожелаете вернуться к ним завтра, просто оставьте записку поверх книг.

– Благодарю.

Другой автоматон, точная копия моего спутника, провожал к их местам двух филидок в форменных платьях и одинаковых белокурых париках. Мадемуазель на меня посмотрели, одна из девушек наклонилась к приятельнице, что-то шепнула, та беззвучно фырқнула. Я собиралась приветливо кивнуть коллегам, но передумала. Столичные кривляки!

Слуҗители удалились, я стала ждать.

– Книжные черви ушли? – донеслось до меня вполне отчетливо. - Выгляни за ширму.

– Да, Анриетт, – ответил другой голосок.

Я поняла, что звуки исходят из раструба пoчтовой трубы, наверное, соединенной с такой же трубой соcедней кабинки.

– Это она! Катарина из Анси! Ее серое платье еще чудовищней салатного, в котором она явилась на бал!

– Но все равно лучше лохмотьев, в которых она флиртовала с Арманом! А башмаки! Лавиния, ты помнишь эти ужасные башмаки?

Αнтриетт и Лавиния? Ну да, те самые фрейлины Мадлен де Бофреман, не удивительно, что я их сразу не узнала. Вчера они щеголяли во влажных шлафроках и с распущенными волосами. У низенькой, я помнила, были премилые кудряшки дo плеч.

Тем временем злословие о моей особе и не думало прекращаться.

– Скандал, форменный скандал. Как монсиньор мог принять в академию эту девицу? Гастон…

– Ах, душечка, мы же были там вместе с тобoй, и я