Хижина дяди Тома - Гарриет Бичер-Стоу

Ей не пришлось дважды повторять своего приглашения. Мальчики с похвальной поспешностью подбежали к столу. И были правы, иначе поставленным на столе яствам, пожалуй, не было бы уделено достойного внимания.

— А теперь, — сказала Хлоя, торопливо подымаясь из-за стола, — я займусь твоими вещами, Том. Кто его знает, еще, пожалуй, все отберут. Все они такие… подлецы и только… Видела я таких! Вот погляди: в этот угол я кладу теплую фуфайку на случай, если разыграется твой ревматизм. Береги ее, никто тебе не припасет новую… Вот тут старые рубахи, а там — новые. Вчера вечером я надвязала твои чулки и сунула туда клубочек со штопкой. Но, господи боже ты мой, кто заштопает их тебе в следующий раз? — И тетушка Хлоя, снова поддаваясь приливу горя, уткнулась лицом в крышку сундучка и заплакала. — Как подумаю, что ни за здоровым, ни за больным никто уж за тобой не будет ухаживать! А тут еще будь благочестивым и покорным!.. — приговаривала она.

Проглотив все стоявшее на столе, мальчики стали внимательно приглядываться к происходящему вокруг них. Видя, что мать плачет, а отец чем-то опечален, они принялись вздыхать и тереть себе глаза. Том взял на руки девочку, которая принялась таскать отца за волосы, восторженно взвизгивая и царапая его лицо.

— Веселись, веселись, несчастное ты создание! — воскликнула тетушка Хлоя. — И твоя очередь настанет… Доживешь, что и твоего мужа продадут, а может быть, продадут и тебя… и братьев твоих, вот этих самых, что стоят здесь… их тоже, наверно, продадут, если можно будет выручить сколько-нибудь денег… Разве не так поступают с нами, бедными неграми!..

— Госпожа идет! — крикнул в эту минуту один из мальчиков.

— Зачем она идет сюда? — воскликнула несчастная Хлоя. — Ей здесь нечего делать!

Когда миссис Шельби вошла, Хлоя с мрачным видом пододвинула ей стул. Но миссис Шельби, казалось, ничего не замечала, она была бледна и очень взволнована.

— Том, — проговорила она сдавленным голосом. — Я пришла, чтобы…

Она внезапно остановилась, взглянув на примолкнувшую семью, опустилась на стул и, закрыв платком лицо, заплакала.

— Ах, миссис, — прошептала Хлоя, — мы… — И она также разрыдалась.

Не прошло и минуты, как плакали уже все.

— Том, бедный мой, — заговорила наконец миссис Шельби, — сейчас я ничем не могу помочь тебе. Если я дам тебе денег, у тебя их отнимут. Но я торжественно клянусь тебе, что я не потеряю тебя из виду и при первой возможности выкуплю тебя. А до тех пор соберись с силами…

— Вот идет мистер Хеллей! — закричали дети.

Грубым ударом ноги распахнув дверь, Хеллей остановился на пороге. Настроение у него было прескверное. Ночная поездка и бесплодная охота приводили его в ярость.

— Негр, сюда! Ты приготовился? Сударыня, приветствую вас! — добавил он, увидев миссис Шельби и снимая шляпу.

Хлоя закрыла и завязала сундучок, с гневом поглядывая на торговца. Слезы ее, казалось, превращались в искры.

Том поднялся, спокойный и сдержанный, как всегда. Взвалив на плечи тяжелый сундук, он приготовился следовать за своим новым хозяином. Хлоя подняла на руки девочку, чтобы проводить мужа до повозки. За ней последовали плачущие мальчики.

Миссис Шельби подошла к торговцу и остановила его. Она заговорила с ним горячо и настойчиво. Вся семья Тома между тем направилась к повозке, стоявшей у крыльца. Вокруг нее уже собрались все невольники с плантации Шельби — старые и молодые, желавшие попрощаться с Томом: он пользовался всеобщим уважением и любовью. Его горькая судьба вызывала сочувствие и сожаление, особенно среди женщин.

— Ах, Хлоя, ты переносишь это легче, чем я, — сказала одна из женщин, удивленная мрачной сдержанностью тетушки Хлои, стоявшей возле повозки, и заплакала.

— Я уже наплакалась досыта, — ответила Хлоя, с ненавистью взглянув на торговца. — Я не хочу плакать перед этим мерзавцем!

— Садись в повозку! — приказал Хеллей, пробираясь сквозь толпу негров, стоявшую в мрачном молчании.

Том повиновался.

И тогда, достав спрятанные под сиденьем тяжелые кандалы, торговец надел их Тому на ноги.

Ропот возмущения пробежал по толпе.

— Мистер Хеллей! — крикнула с крыльца миссис Шельби. — Уверяю вас, что это совершенно лишняя предосторожность!

— Не знаю, сударыня, — со злостью ответил торговец. — У меня здесь пропал невольник стоимостью в пятьсот долларов. Я не хочу больше подвергаться риску.

— Ничего иного от него и нельзя было ожидать! — с гневом проговорила тетушка Хлоя. Мальчики, только сейчас начинавшие отдавать себе отчет в происходящем, с плачем и стонами уцепились за ее платье.

— Мне очень жаль, — сказал Том, — что нет мастера Джорджа.

Джордж рано утром уехал к одному из своих друзей на соседней плантации и ничего не знал о беде, которая стряслась над Томом.

— Пожалуйста, передайте мастеру Джорджу от меня привет, — с большой теплотой проговорил Том.

Хеллей хлестнул лошадей кнутом. Повозка тронулась. Том долгим последним взглядом простился с родным домом, с дорогими его сердцу местами и людьми. Но вот и они исчезли из виду.

Мистера Шельби не было дома. По свойственной ему слабохарактерности, желая избежать хотя бы печальной сцены прощания, он с утра уехал, надеясь, что все закончится до его возвращения. Повозка, в которой ехали Том и Хеллей, мчалась по дороге, поднимая за собой облака пыли. Мимо, словно призраки, проносились знакомые предметы. Границы плантации вскоре остались позади, и повозка выехала на большую дорогу.

Проехав около мили, Хеллей остановил лошадей у дверей какой-то кузницы и попросил кузнеца переделать пару наручников, которые он захватил с собой.

— Они маловаты для человека такого роста, — сказал Хеллей, показывая кузнецу наручники и кивнув в сторону Тома.

— Как?! Да ведь это Том мистера Шельби! — воскликнул с удивлением кузнец. — Неужели мистер Шельби продал его?

— Да, продал, — небрежно бросил Хеллей.

— Не может быть! Тома?! Кто бы мог поверить! Ну, вам его незачем заковывать. Это самое доброе, самое кроткое создание, какое…

— Знаю, знаю! — перебил его Хеллей. — Но именно эти «добрые создания» и удирают с особенной охотой. Всякие болваны или пьяницы, которым на все наплевать, лишь бы их досыта кормили, сидят на месте и даже довольны бывают, что их возят по белу свету. А вот такие образцовые рабы терпеть этого не могут и только норовят убежать. Их приходится заковывать.

Кузнец неторопливо рылся в своих инструментах.

— Н-да, — протянул он задумчиво, — негры из Кентукки не любят южных плантаций. Говорят, они там мрут как мухи.

— Да, пожалуй, — равнодушно согласился Хеллей. — Виной климат да еще многое другое… Ну что ж, торговля от этого идет бойчее.

— Так-то оно так, — сказал кузнец, — а все-таки тяжело видеть, что туда отправляют такого честного, такого славного парня, как этот бедняга Том.

— Ему еще повезло. Я обещал, что буду хорошо обращаться с ним. Я устрою его в какую-нибудь хорошую старинную семью в качестве домашнего слуги, и если он вынесет климат и лихорадку, он будет так счастлив, как только может быть счастлив негр.

— Но ведь здесь, если не ошибаюсь, остается его семья, дети? — сказал кузнец.

— Велика штука! Он обзаведется там новой семьей.

Пока шел этот разговор, Том печально сидел в повозке у дверей кузницы. Внезапно он услышал отрывистый стук копыт на дороге. Не успел он опомниться, как его молодой хозяин, Джордж Шельби, в одно мгновение оказался в повозке и, обняв Тома за шею, прижал его к себе.

— Какая подлость! — твердил он. — Какая подлость! Пусть они говорят что хотят; если бы я был взрослым, они не посмели бы этого сделать, не посмели бы! — повторял он с еле сдерживаемым гневом.

— О мастер Джордж! Как вы порадовали меня, — проговорил Том. — Мне так горько было уехать, не повидавшись с вами! Вы очень, очень порадовали меня.

Том шевельнул ногой. Джордж, опустив глаза, внезапно увидел кандалы.

— Какой позор! — воскликнул он, заломив руки. — Я изобью этого паршивца! Изобью!

— Нет, нет, мастер Джордж, не надо! Даже кричать так не надо. Мне вы этим не поможете, а только еще больше озлобите его против меня.

— Хорошо, Том, ради тебя… я не трону его. Я сдержу себя… Но одна мысль об этом… Такой стыд! Они не дали мне знать! Не заикнулись ни одним словом! Если б не Томас Линкольн, я бы ничего не узнал. Ну и отделал же я их всех дома!.. Всех, да, всех!

— Боюсь, что вы много лишнего наговорили, мастер Джордж. Напрасно вы это сделали…

— Я не мог владеть собой! Я сказал им, что это позор! Но вот, дядя Том, — добавил он вдруг с таинственным видом, повернувшись спиной к дверям кузницы, — я привез тебе свой доллар…

— Нет, нет, я не могу взять его от вас, мастер Джордж! Это невозможно, — воскликнул Том, растроганный.