Бомба мощностью в один гигабайт - Анатолий Гончар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Где-то на середине пути они встретились со своими и едва не затеяли бойню, приняв их вначале за перерезавших им дорогу спецназовцев. Хасан искренне не понимал, как можно спутать чуть ли поголовно бородатых горцев и безбородых русских? Но недаром говорят: «У страха глаза велики». Если бы не Лечо – помощник главаря банды, догадавшийся подать голос, заговорив на чеченском, еще неизвестно, чем бы все закончилось.
– Где остальные? – грозно спросил Лечо у подбежавшего к нему моджахеда. – Мы слышали выстрелы.
Моджахед, опустив голову, сразу принялся раболепно оправдываться:
– Нас окружили. Их было значительно больше. Отстреливаясь, мы разделились. Ахмад пошел другой дорогой.
При этих словах Хасан мысленно усмехнулся. «Ну-ну. Интересно, что скажет Ахмад, когда здесь появится? Не думаю, что реакция тащивших на себе раненых и самого командира, лично прикрывавшего отход, будет столь же спокойной, как у его зама. Вы еще, парниши, потанцуете».
– Как думаешь, какую дорогу они выберут? – Лечо оглянулся за спину и взмахом руки подозвал к себе одного из своих людей.
Тот лишь нервно пожал плечами, обозначая свой ответ. Тогда вперед шагнул Хасан:
– С ним раненые. Возможно, много.
– А это кто у меня такие? – спросил Лечо, будто только что увидел стоявших в сторонке незнакомцев. – Городские?! – спросил он и подошел ближе: – Раненых сам видел?
– Да, их уносили на руках, а Ахмад прикрывал.
– Любопытно… – Лечо покосился на моджахедов, затем перевел взгляд опять на «городских», будто сравнивал. Сравнение, похоже, оказалось не в пользу своих воинов. Он улыбнулся и протянул руку Хасану:
– Лечо. А это мои люди.
Приказав прибывшим оставаться на месте, Лечо, мысленно представив путь, по которому идут отступающие с десятком воинов, поспешил навстречу.
Ахмад пришел злой и усталый. Раненых оказалось четверо. У самого главаря одна штанина была окрашена кровью. На предложение оказать помощь он ответил решительным отказом, потребовав немедленно продолжить движение. На пятерых сбежавших даже не посмотрел, видимо, решил разобраться с ними немного позже.
Через полчаса главарь приказал разделиться: те, кто выносил раненых, ушли на восток (во главе их отправился Лечо), сам же он с оставшимися моджахедами продолжил путь к базе.
То, что они приближаются к изначальной цели, Хасан понял по брошенной кем-то из моджахедов фразе:
– Надо разойтись.
«Соображают!» – мысленно похвалил он, вспомнив свою боевую юность. Они тоже старались приближаться к базе по одному или двое, чтобы не оставлять явственных следов и не натаптывать тропинок.
Разделились. «Городских» повел все тот же самый «школьник». Вначале немного попетляли по лощине, потом перевалили очередной хребет и, спускаясь, вышли на настороженно встретившее их охранение. Узнав своего, часовые перекинулись со «школьником» парой слов и пропустили. Преодолевая последние метры, идущие буквально валились с ног.
Как оказалось, Ахмад пришел раньше остальных, даже успел переодеться, сменив окровавленный маскхалат на застиранную «горку». Увидев заходящих в жилой периметр «городских», он движением руки указал на ближайшую дневку и добродушно буркнул:
– Обживайтесь.
К занявшимся бизнесом сородичам он относился с презрением, хотя и считал их занятие полезным и даже необходимым для своего дела. Из сердца России маленькими и большими ручейками к моджахедам продолжали течь денежные потоки, давая необходимые средства и на закупку снаряжения, и на вербовку новых сторонников. Жаль только, с каждым годом ручейки истончались. Порой и вовсе оказывалось, что на месте некогда многоводного потока белело пустое каменистое русло. И непонятно, то ли в том была виновата алчность, с каждым годом все сильнее завладевавшая душами «обрусевших» собратьев, то ли все лучше и лучше работали проклятые спецслужбы. А может, жадность была и ни при чем, просто новоявленным бизнесменам мирная, спокойная жизнь горожанина нравилась гораздо больше, чем полная опасностей героическая борьба за никому по-настоящему не нужные идеи?
База Ахмада Нуриева ютилась на небольшом ровном пятачке, зажатом крутым изгибом тянувшегося на многие километры хребта. Окруженная со всех сторон высокими деревьями, она оказывалась надежно скрыта от чужого и излишне любопытного взгляда их толстыми многовековыми стволами и притулившимся под их кронами кустарником. К тому же все строения были тщательно замаскированы. Только приблизившись к базовым постройкам на десяток метров, можно было разглядеть и десяток деревянных, покрытых черной полиэтиленовой пленкой дневок, и высокий навес летней столовой с небольшой пристройкой кухни, и расположенный в низинке санитарный блок с прислоненной к стене парой носилок, с операционным столом, изготовленным из старой полированной двери, на котором лежали три деревянных костыля. Чуть в стороне располагался продуктовый склад, в котором хранились четыре мешка муки, три мешка риса, еще какие-то крупы. Отдельно сложенные, лежали упаковки различных блюд быстрого приготовления. Два мешка с сахаром стояли отдельно. В больших пакетах находился майонез, и в отдельном пакете ждали своего часа различные приправы. Куски вяленой говядины висели по соседству под продуваемым всеми ветрами навесом. Издававшая резкий чесночный запах жирная колбаса болталась на ветру там же. И совсем неподалеку от склада и навеса виднелся туалетный помост, расположенный прямо над руслом берущего свое начало чуть выше по склону ручья.
Несколько дней протекли в скучном ничегонеделании. В один из них на базу вернулся Лечо. Он явно принес какие-то вести, ибо неожиданно все пришло в движение. Засуетились помощники Ахмада, забегали рядовые боевики. Что-то произошло, все что-то знали, и лишь «городские» оставались в полном неведении. Не прояснилось это и на следующий день, когда на базу прибыли неизвестные – три снайпера и группа автоматчиков при одном пулемете. Поселившись в собственных палатках, они держались подчеркнуто отстраненно. В основном молчали, лишь изредка перекидываясь меж собой парой-другой ничего не значащих фраз. Но суета на базе не затихала. Понятно, что что-то готовилось, но что именно? Вопрос оставался без ответа до дня, когда на базу собственной персоной заявился Валентин Валентинович. Был он в ничем не выделяющейся камуфляжной форме, лицо закрывала полумаска, но знавшему его Хасану опознать прибывшего особого труда не составило. К тому же, как оказалось, к ним его инкогнито отношения не имело – сразу же после прибытия Валентин Валентинович захотел их видеть.
Из полученных сообщений Маслов знал: Аслан и его телохранитель успешно добрались на базу Нуриева. Правда, как явствовало из того же сообщения, не обошлось без эксцессов – при переходе к месту назначения банда напоролась на отряд спецназа и с трудом унесла ноги. Но теперь об этом можно было говорить только как о досадном, но незначительном происшествии. Так что первый этап разработанной им операции в целом прошел успешно. Сейчас же следовало потянуть некоторые ниточки, подергать некоторые веревочки, чтобы прикормленные марионетки отработали вложенные в них деньги и грамотно отыграли отведенные им в его сценарии сценки. Самым простым оказалась закупка соответствующего снаряжения. Вторая по сложности задача – привлечение достаточного количества опытных специалистов – заняла времени немного больше, но тоже благополучно решилась. «Представитель» помощника большого человека мог многое, но чтобы добавить последний штрих в предстоящее действо, пришлось снова обращаться наверх. В помощи отказано не было, и дергаемые за ниточки фигурки пришли в движение. Согласование шло за указанием, указание приводило к согласованию, и так по десять раз по кругу, а если учесть, что все происходило в совершеннейшей тайне, то понятно, каких усилий все это и кому стоило.
Наконец действо вышло на финальную стадию. Близился момент истины, и Валентин Валентинович отправился на встречу с непосредственными исполнителями задуманного.
– Как разместились? – вместо приветствия спросил он у «городских», вошедших в отведенное для беседы помещение.
– Скучно… – отозвался Аслан, присаживаясь на низенькую скамейку. Рядом примостился Хасан.
– О, можешь не волноваться! – радостно воскликнул Валентин Валентинович. – Сегодня последний день скучаете! Завтра скучать точно не придется!
Послышался нервный смешок, и из-за укрывавшей его занавески вышел один из прибывших в лагерь снайперов. Он прошел через комнату и сел за стол, по-хозяйски закинув на него ноги.
Скромно сидевший в уголке хозяин базы Ахмад поморщился, но попрекать гостя не стал.
– Знакомить вас не стану, ни к чему, но работать предстоит вместе.
– Работать? – Хасан наклонился вперед: – Я правильно понял значение этого слова?