Бомба мощностью в один гигабайт - Анатолий Гончар

И только оказавшись достаточно далеко от могильника, беглецы позволили себе остановиться и выбраться на берег. Они отволокли Ухтырцева за небольшой, образовавшийся во время весеннего разлива бревенчатый завал и теперь по очереди отжимали промокшую одежду. Менять на этот раз ее было не на что – рюкзаки остались на месте заканчивавшегося боя.

– На-на-наверху ещщще кто-то ббббьется, – стуча зубами, прошептал Талин.

– Кислицын, наверное, больше некому, – предположил Непоседов. – Но и его дожмут, как пить дать, дожмут.

Три гранатных разрыва и короткая очередь оказались последними звуками скоротечного боя. Затем наступила тишина.

– Дожали «контрача»! – с горечью констатировал Талин. – Жалко!

– А ты говорил – сволочь. Поставил нас, видите ли, носилки тащить! А мы только потому и живы, что этого урюка Кравчука перли. Эх, Кислица, Кислица, хороший ты пацан был! Жив буду, пойду в церковь, свечку ему поставлю! – трясясь от холода и нервного тика, пообещал Непоседов. – Только бы «чехи» сюда не пришли!

– Не успеют, скоро колонна подойти должна. Еще чуть продержаться, и нормалек будет.

– Может, пока наверх выберемся? С командиром тяжело будет идти. – Поставив автомат к дереву, Леонид обхватил себя руками за плечи, но почти тотчас вновь взял оружие в руки.

– Ты что, сдурел? – выпучил глаза Талин. – Наверху «чехи»! – Последнюю фразу он произнес таким тоном, каким в кино открывают сокровенные тайны.

– А если наши уедут, не дождутся? – Аргумент был убийственный, но Непоседов сам же и опроверг его: – Ладно, успеем, не переживай. Наши еще час трупы собирать будут. К тому же один здесь с командиром останется, второй наверх пойдет.

– Да ну, на фиг, разделяться еще! – возмутился Борис. – Вместе пойдем и командира потащим. Только бы выжил!

– Выживет… – тоном опытного специалиста по черепно-мозговым травмам заверил друга Непоседов. – По касательной его. Контузило. Оклемается.

А Талин посмотрел на командира и шмыгнул носом:

– Может, зря мы головняку на помощь не пошли?

Непоседов аж дернулся, но ответил на удивление спокойно, даже устало:

– И сдохли бы бессмысленно… – махнул он рукой вдаль, против течения ревущей реки. – А так хоть командира спасли.

– Тоже верно, – согласился с товарищем рядовой Талин. – Только рано еще «гоп» кричать. Вот к нашим выберемся…

– Выберемся. Даже не сомневайся, – сказал Непоседов, и наступила тишина, в которой в шум воды вмешивался перестук отбиваемой зубами дроби.

Первые пули, как и полагается, достались головному разведывательному дозору. Но, странное дело, прошли они как-то неправильно – обильной жменью доставшись Бутырину и Кротову, шагавшим вторым и третьим, совершенно не зацепили шедшего первым Кислицына. Андрей даже не подумал про везение, просто сиганул в сторону. Ласточка получилась еще та! Пропахав животом изрядную полосу, он, оказавшись под укрытием дерева, мгновенно вскинул оружие и пальнул туда, где краем глаза заметил трепыхание листвы. Не ошибся – метрах в тридцати глухо охнули. Над головой с новой интенсивностью засвистели пули. Скинул рюкзак, отбросил в сторону. Перемахнул через гнилой древесный ствол и дважды выстрелил в направлении вражеских стрелков. Сменил магазин, сунул его подавателем вверх и, распечатав новую пачку, начал забивать патронами. До ушей долетали крики боли, мат, хрипы, а сверху еще время от времени доносилось хриплое «Аллах акбар!». И все это под свист пуль, под грохот разрывов – и одна, и другая стороны пытались добраться друг до друга подствольниками (подствольный гранатомет). Один раз ухнул одноразовый гранатомет – кто-то из спецназовцев попытался прижать невидимого противника из «РПГ-26». Достал не достал, Андрей не пытался этого понять, он вел бой, не отвлекаясь на постороннее, не несущее мгновенной прямой выгоды в создавшемся положении. В какой-то момент он вновь ощутил возникшую с самого начала неправильность – при той плотности огня, что как ножом срезала висевшие над ним ветки, вскапывала вокруг почву, его должны были убить раз десять кряду. Душа, конечно, шептала, что это здорово, но разум, чувствуя эту неестественную неправильность, отказывался верить в происходящее. Тем не менее, стреляя, смещаясь, выискивая цели и вновь стреляя, он оставался невредим. Ни единой царапины, если не считать изодранных вдрызг локтей и коленей, на нем до сих пор не было. А пули свистели и свистели, падали и падали. Срубаемые ими ветви, ошметки земли летели во все стороны. Андрей расстрелял уже половину БК (боекомплекта), но по-прежнему все выпушенные в него пули проносились мимо. В очередной раз, меняя позицию, он едва не подставился вражескому пулеметчику, но и тогда безжалостные 7,62-миллиметровые пули лишь срезали росшее на пути деревце, не причинив ему ни малейшего вреда. И вот тогда Андрей почувствовал себя заговоренным.

«Меня кто-то хранит!» – догадался он. А когда за деревьями блеснуло стекло оптического прицела и выпущенная снайпером пуля, лишь пронзительно свистнув над головой, умчалась в никуда, догадка переросла в уверенность.

«Алина!» – мысленно воскликнул он, разрядив магазин, с удовлетворением отметил, что так неосторожно выставивший оптику под лучи солнца снайпер кувыркнулся со служившего ему насестом дерева. Андрей перекатился за куст шиповника и перезарядил оружие. «Алина, Алиночка, ласточка моя! Это ты, это все ты! Это благодаря тебе. Хранительница моя! Валькирия!» – шептали его губы, пока руки распечатывали очередную пачку патронов.

Бой продолжался. Андрей стрелял и стрелял. Когда ствол автомата касался влажной поверхности земли, она тотчас начинала исходить паром. Пороховая гарь забивала нос. В ушах звенели цикады. Андрей вел бой в полном одиночестве. Вначале он ждал, что вот-вот, еще немного, и на помощь подтянется основная часть группы, но по мере того, как продолжался бой, как затихала трескотня выстрелов, идущих снизу, в нем зрела мерзкая уверенность, что никакой подмоги не будет и что до самого подхода колонны ему придется биться в одиночку. В какой-то миг у него появилось желание «тихой сапой сделать ноги». И может быть, он бы даже воплотил это желание в жизнь, вот только подкравшиеся с фланга бандиты не оставили ему такой возможности. И будь он «зеленым» срочником, то наверняка бы проморгал их появление. Но вбитая (в прямом и переносном смысле) в голову наука побеждать заставляла его даже в самые критические моменты боя вертеть головой на триста шестьдесят градусов. Именно потому он их и заметил.

Они двигались, заходя с правого бока и чуть снизу. Классический обход. Вот только появились они слишком быстро, будто заранее выбрали себе такую позицию. Надеялись появиться неожиданно, но просчитались. Огонь Кислицын-младший открыл первым. Двое бандитов повалились сразу. Еще одного достал, когда тот заметался в поисках укрытия. Андрей бы наверняка прищучил кого-нибудь еще, но тут его прижали с верхнего яруса. Пришлось вжаться в почву и ползком перебраться на другое место. К этому моменту стало понятно, что на других участках бой оказался проигран, и теперь «чехи» работали против него со все увеличивающимися силами. Но, как ни странно, несмотря на весь ливневый поток летающих вокруг пуль, Андрей вот уже какое время оставался невредимым. Секунды летели, он продолжал отбиваться и вскоре заметил еще одну странность – ему стало казаться, что за ним постоянно наблюдают. Все его действия, все его перемещения внимательно отслеживают. Да и разве могло быть иначе: стоило только в его магазине закончиться патронам, как боевики совершали перебежку. Причем всей гурьбой, без прикрытия, словно наверняка зная, что он временно безоружен! Один раз ему даже удалось подловить их на этом. Он сделал вид, что принимается менять магазин, но тут же высунулся из-за укрытия, чтобы как раз успеть выстрелить в набегающие фигуры. В конце концов, придя к выводу, что где-то находится скрытый вражеский наблюдатель, и поняв, что изменить такое положение дел он не в состоянии, Андрей выбросил данный факт из головы и продолжил бой так, будто ничего подобного и не было. А противник подошел совсем близко. Кольцо замкнулось. Достав из разгрузки три гранаты (четвертая осталась на всякий случай), он одну за другой отправил их в противника. Раздались взрывы и крики, но уцелевшие уже бежали вперед. Андрей вскинул автомат, и ничего не произошло. Доля секунды, чтобы понять: попавшая в патронник гарь не позволила патрону встать на свое законное место. Удар ребром ладони, и оружие готово к бою, но поздно – враги рядом. Короткая очередь ушла в воздух…

Глава 14

Времени на раскачку у Валентина Валентиновича не осталось – большие люди настаивали. А испытывать терпение больших людей всегда чревато последствиями. Особых неприятностей лично ему промедление не принесло бы, но терять лицо, расписавшись в своей беспомощности, не хотелось. События следовало формировать. А для этого надлежало задействовать все имевшиеся в распоряжении связи и возможности. В голове возник дерзкий по исполнению план. Что ж, раз большие люди хотели результата немедленно, то настала пора этих самых больших людей пошевелить – требовалось дернуть кое-какие ниточки. Обдумав все детали, Валентин Валентинович набрал хорошо отложившийся в памяти номер…