Граф-пират - Джулия Энн Лонг

— Я могу прогло… запросто съесть любую пищу. Если пожелаете, я заплачу за свое пребывание на «Фортуне». Я намного сильнее, чем вы думаете.

Граф пристально посмотрел на нее: казалось, он пересчитал все ее ресницы и шпильки в волосах, от него не укрылись блестящие носки ее туфель, безупречно ровный и незапачканный подол платья, каждый идеальный стежок на ее дорогом наряде, каждый дюйм гладкой нежной кожи обнаженных ключиц. Краска прилила к лицу Вайолет, словно он провел рукой по ее груди.

Взгляд графа был изучающим и одновременно фривольным. Он убеждал ее в своей правоте и одновременно оценивал как женщину.

Конечно, он считал ее не сумасшедшей, а скорее глупой и поверхностной.

— Ерунда, — заключил граф. Его голос звучал странно мягко. — Вы не сильная женщина, мисс Редмонд, но, как вы сами заметили, у вас нет в этом необходимости. На вашем месте я бы к этому не стремился, потому что иначе вас ожидала бы тяжелая жизнь. Кроме того, в каждой стране свои традиции, мисс Редмонд, а вы привыкли, чтобы все отвечало лишь вашим ожиданиям. Вы не сумеете приспособиться. К тому же мы не знаем, куда приведет нас путешествие. Возможно, мы окажемся в самом сердце дикой Африки.

Наверное, граф был прав, но Вайолет ненавидела проигрывать.

Она взглянула на маленькую картину на стене:

— Разве это не Африка?

Его глаза торжествующе блеснули. С упавшим сердцем Вайолет поняла, что только что подтвердила его опасения.

— Марокко. Родина моей любовницы Фатимы.

Фатима. Его любовница. Вайолет была не настолько искушенной, чтобы спокойно выслушать эти слова. Ее охватило непреодолимое любопытство, чуть смешанное с ревностью.

Она знала: граф это тоже заметил, однако продолжал смотреть на нее своим сводящим с ума, терпеливым взглядом.

— Я знаю о географии больше, чем вы полагаете, — в отчаянии солгала Вайолет.

— Так вы ученая?

Теперь он развеселился. Граф прекрасно понимал, что она лжет. Пристально глядя на нее, он задумчиво поглаживал пальцами дверную ручку.

Внезапно в его глазах мелькнул огонек, заставивший Вайолет насторожиться. Очевидно, ему в голову пришла какая-то идея, потому что он подошел к глобусу и принялся крутить его, потом выдвинул ящик стола и вытащил маленькие оперенные стрелы.

Так вот где он держит свои дротики.

— Поскольку вы уверяете меня, что способны совершить кругосветное путешествие, мисс Редмонд, у меня вам предложение. Закройте глаза и бросьте дротик в карту. Я был почти везде. Если вы сможете назвать мне хотя бы пару фактов о том месте, куда вонзится дротик, будь то море или суша, то я позволю вам снова спать в капитанской каюте; в следующем порту вы выйдете с нами на берег, чтобы встретиться с нашими знакомыми, и я не брошу вас там с десятью фунтами в кармане.

— Десять фунтов! Но ведь вчера было пять!

— По крайней мере, считать вы умеете. Я решил увеличить плату, мисс Редмонд, поскольку нам придется кормить вас… — граф бросил ироничный взгляд на кусок черствого хлеба, — и предоставлять вам каюту еще несколько дней, а также заботиться о вашем комфорте, к тому же мое терпение подошло к концу. Под фактами я подразумеваю нечто свойственное лишь этому месту. «Жители сами строят себе дома» или «солнце встает утром» не годится. Мне нужны детали. И если вы проиграете, то будете спать в «мышиной норе» и я высажу вас в ближайшем порту, как и обещал, без сопровождения. У меня много дел, и мне надоели игры.

Вайолет посмотрела на висящую на стене карту — огромные континенты и острова в безграничном пространстве морей.

Она поняла, что у нее больше нет надежды.

Глава 8

Вайолет была далеко не глупа. Она могла превзойти в сообразительности многих своих знакомых, мужчин и женщин. Просто в свете подобная необходимость появлялась крайне редко. Она предпочитала копить знания, вместо того чтобы делиться ими со всеми при появлении малейшего повода, как ее брат Майлз. Ей казалось, что жизнь становится интереснее, если узнавание нового будет происходить спонтанно.

Вайолет до сих пор помнит, как ее гувернантка закатила глаза, когда она отказалась учить уроки именно на этом основании.

Она пристально смотрела на карту, пока та не начала расплываться у нее перед глазами, и прекрасно понимала, что затеял Флинт: он был хозяином и капитаном корабля, и вся карта была ему знакома. Он с самого начала догадался, хотя Вайолет и не собиралась в этом признаваться, что знает лишь про изолированный блистающий мирок высшего света в Пенниройял-Грин.

Средиземное море, Тунис, Шотландия, Марокко, где жила его любовница… Странно, но Вайолет вдруг захотелось запустить дротиком в эту точку на карте просто из прихоти.

Внезапно посреди множества чужих слов она увидела одно.

«Лакао».

Вайолет замерла. Это проклятое слово было впечатано в ее память. Ее брат Майлз, ученый, совершенно случайно приобрел бешеную известность в свете после возвращения из экспедиции на Лакао, где с деревьев на путника слетали бабочки размером с шелковый веер и падали змеи толщиной с бицепсы графа, а любвеобильные женщины, на которых были только набедренные повязки, восторженно встречали мужчин.

Так… Похороненная было надежда вновь зашевелилась.

Вайолет пристально смотрела на карту, пока названия на пергаменте не стали расплываться. У нее есть факты. Остается только попасть в цель.

Мужчинам из семейства Редмонд это с легкостью давалось от рождения. Джонатан выиграл соревнование по метанию дротиков в «Свинье и чертополохе» и гордился своим трофеем, словно принес домой оленя стремя рогами. Майлз мог разнести маленькое яблочко из мушкета с расстояния в пятьдесят шагов. Лайон прекрасно стрелял и фехтовал, год за годом выигрывая состязания. Отец Вайолет стал победителем стрелковых соревнований Суссекса. Видимо, тогда Эверси проиграли.

Не стоило давать Айзайе Редмонду и Джейкобу Эверси ружья, когда они стояли в двадцати футах друг от друга.

Вайолет смотрела на карту, а граф тем временем продолжал:

— Похоже, попутный ветер продержится весь день. Полагаю, завтра утром мы будем уже в порту.

Он долго возился с часами: открыл крышку, проверил время, засунул часы обратно в карман, с тоской посмотрел на дверь, потом на Вайолет. «У меня есть более важные дела, чем беседовать с вами, мисс Редмонд», — говорили его насмешливо расширенные глаза.

Вайолет перевела взгляд в южную часть карты, где, по ее представлениям, должна была находиться Англия, и подумала о долгом, полном опасностей путешествии домой, если ей придется совершить его в одиночестве. Ее переполняла ярость от того, что граф оказался прав. Она будет раздавлена и унижена, если, конечно, вернется живой. Майлз объехал весь свет и стал знаменитым, а она из-за своей выходки станет изгоем, потому что путь домой займет явно больше двух недель.