Трое за Ларцом - Екатерина Федорова

Леха глянул на Тимофея, как сказали бы в старину, крайне нелицеприятно. Но смолчал, видимо рассудив, что в рожу дать можно и потом. В перерывах меж боями… Браток довольно уверенно взял эльфа в захват, закинул себе на плечо И попер в глубь леса, крикнув напоследок:

— Я отволоку подальше — и тут же вернусь! На подмогу, на то на се…

— Нет! — завопил Тимофей во весь голос. — Блокируй эльфа в чаще! Помни, Леха, — нам без него отсюда не выбраться!

Эскалибур, отиравшийся неподалеку, внимательно посмотрел на него, пофыркал.

— Ну а ты что стоишь? — рыкнул на ни в чем не повинного дракона Тимофей. — А ну быстро поскакал за ними в чащу, птичка!

Дракон взметнул вверх толстенную, как труба у газопровода, шею. И со странным выражением в глазах и на оскаленной морде оглядел Тимофея сверху донизу, склонив набок голову.

Сожрет — не сожрет?

Эскалибур пренебрежительно фыркнул, развернулся, хлестнув хвостом сразу по нескольким стволам. Окончание хвоста, треугольное и заостренное, как наконечник гигантского копья, пролетело над самой головой Тимофея. А затем дракон этакой гарцующей походочкой удалился в лес — в ту самую сторону, куда ушел Леха.

— Один ты остался, хозяин, — посочувствовал из-за пазухи Трегуб.

— А вот про тебя я и позабыл, — произнес с ехидцей Тимофей, отслеживая глазами темную тень, мелькавшую в глубине леса далеко впереди. Затем торопливо выгреб из-за пазухи домового, поставил его на землю и шлепнул в спину. — Давай! Отсюда и до следующего земного дуба, то бишь до Лехи…

— Да куда я от тебя, хозяин? — захныкал домовой. — Не гони, ведь все равно не уйду!

— Хрен с тобой, помирай уродом…

— Не уродом, хозяин, а героем! Я же за тебя, за любимого!

— Тьфу!

Тимофей плюнул и переключил все свое внимание на приближающееся темное пятно. Минуты через две и ежу уже стало бы понятно, что все в порядке, нас не обманули, на нас прет именно монстр. Сенсей огляделся и вышел в конец длинной прогалины между стволами. Такое расположение давало возможность отступать, вынуждая таракана идти прямо на него, а деревья по обе стороны прогалины не дадут монстру простора для каких-либо маневров вбок. Почти идеально.

А уж если деревянное супероружие в руках наставника тюк-до сработает именно так, как хотелось бы — то есть прикончит монстра достаточно быстро, — то будет и вовсе прекрасно. Вот оно — надежды юношей питают…

Монстр бежал резво, как то и полагается настоящему таракану, стукаясь время от времени об стволы бронированным брюхом. В особо узких местах чудовище чуть ли не на бок вставало, лишь бы пролезть к намеченной цели. А целью то был он… Тимофей занял намеченную позицию, немного нерешительно поднял перед собой рогульку. Та, зараза, качалась в его руках словно живая и все норовила приподняться и ткнуть длинным концом прямо в лицо.

— Не балуй! — рыкнул Тимофей и решительно сжал рогульку в кулаке. — А то счас как сломаю!

Чертова палка слегка утихомирилась. Хотя, если вдуматься, он блефовал. Пока таракан жив, палка в полной безопасности, он и кусочка коры с нее не рискнет соскоблить…

Мертвая рогулька в руке при последней мысли тут же радостно дрогнула.

— Молчать! — рыкнул он. — Не сейчас, так потом обязательно сломаю! Хочешь жить после сокрушения таракана — веди себя прилично!

Деревяшка снова застыла.

Монстр вывалился из древесного частокола метрах в двадцати от Тимофея. И попер вперед, радостный, как головной танк на параде.

— Ну, — прошептал Тимофей рогульке, — не подведи, деревянная ты моя…

А переросток-таракан надвигался на Тимофея неспешно, с этакой небрежной развальцей. И шел при этом грудью вперед, прямо как Матросов на амбразуру. Чего, собственно, Тимофею и требовалось.

— Ну, не подведи, родная моя, — хоть ты и мертвая…

Тимофей, как велено было, взялся двумя руками за короткие концы палки. И наставил длинный сучок на грозно прущего монстра.

Рогулька мелко дрогнула. Потом еще и еще. А затем задрожала практически беспрерывно. Тимофей глянул вниз и ошалел — с двух сторон, как раз под его кистями, из земли поднимались вверх две струи черноватого, но все же прозрачного то ли газа, то ли какой-то не известной ни Тимофею, ни науке субстанции. Свечение поднималось к его рукам, плавно обливало со всех сторон кулаки — и толстыми жилами переливалось по коротким концам рогульки. Свиваясь на длинном конце в один толстый, призрачно-черный канат.

«Давай, чего стоишь?!» — насмешливо толкнулось в сознании. Он судорожно вздел рогульку на уровень груди и навел импровизированное деревянное дуло на имеющегося в наличии врага.

Черное свечение радостно взревело и полетело в широкую тараканью грудь, густо усаженную ножными сочленениями.

Чудовище дрогнуло, затем подпрыгнуло. Рогулька в руках у Тимофея ходила сама по себе, поливая монстра яростно-черными очередями и сверху вниз, и вдоль и поперек… И создалось полное ощущение, что он при этой рогульке всего лишь дополнение, самый распоследний номер в орудийном расчете — так, станину заносить, чайку командиру соорудить, спиртику для наводчика развести в правильной пропорции…

А рогулька стреляет по таракану исключительно, сама, преисполнившись к насекомому просто классовой ненавистью. Как мертвое, да еще и растительное — к живому и ползающему…

Минут через пять гигантские лапы таракана-монстра дрогнули и разъехались в стороны. Бронированное тело с гулом шлепнулось, скрежетнув по пути сочленениями. Лапки по обе стороны от туловища еще какое-то время судорожно подергивались, затем затихли. Рогулька минут пять продолжала работать, зачищая, очевидно, последние остатки жизни в исполинском туловище. А затем разом обвисла, безжизненно уставив длинный конец в землю.

— Получилось… — хрипло раздалось за спиной Тимофея.

Он резко обернулся. И чуть было не натворил делов, потому что за спиной стоял Вигала, а зловредная рогулька тут же задергалась в руках, пытаясь вытянуться вверх и наставить на эльфа свой длинный хоботок. Тимофей торопливо перекинул мертвую лозу в одну руку, прикрикнул самым злым тоном, на какой был способен:

— Прямо здесь сломаю!

— Это небезопасно, — предостерег Вигала, почти не глядя на рогульку, но зато внимательнейшим образом обозревая гигантский коричнево-серый труп впереди. — Чтобы сломать мертвую лозу, надо совместить на ней обе руки, а при их наличии… эта штучка крайне вредна для здоровья. Особенно в момент перелома.

Рогулька снова прямо-таки счастливо задрожала и вновь попыталась наставить на Вигалу свой смертоносный конец.

— Замри, сучковатое, — грозно велел Тимофей и сжал рогульку в кулаке. — Мне две руки не нужны, чтобы тебя сломать. За один конец возьмусь сам, другой к ближайшему дереву припру. И все! И будет на свете одной мертвой лозой меньше.

А одним здоровым эльфом — больше! Короче, я тебе не Вигала, я другой. Мне здесь подручных средств в виде деревьев вполне достаточно, вон, стоят рядами и колоннами…

Рогулька вновь увяла.

— А где Леха? И почему он тебя не… э-э…

— Не держит? — недружелюбно закончил за него эльф. — Я его самого подержал — и причем за то самое место, которое все вы, мужчины из рода людей, так в себе цените. Он там, в лесу, Эскалибур за ним присматривает, придерживает, чтобы не убежал. Кстати, поздравляю вас, Тимофей. Столько поколений эльфов — и не смогли додуматься до того, до чего додумались вы: Одна рука и одно дерево… Правда, для эльфов эта все равно бесполезно, поскольку даже одна рука на мертвой лозе — это эльфийская смерть.

— А вы меня попросите, — любезно предложил Тимофей, — всегда готов сучки для вас ломать, ежели понадобится. И ежели, конечно, сойдемся в цене.

— Ломайте, — хрипло сказал Вигала. И в упор посмотрел на Тимофея покрасневшими глазами. Больными и страдающими, как у умирающей собаки.

Только теперь Тимофей обратил внимание, что эльф едва стоит на ногах. Ну да, мертвая лоза-то рядом…

— А что ломать? — с некоторым неудобством в душе переспросил он. И украдкой глянул на прутик в руке.

Рогулька, как ему показалось, даже печально обвисла.

— Это… — Эльф приподнял дрожащую руку и ткнул ею в мертвую лозу.

— Э-э… — промямлил Тимофей. — Я не могу. Я слово дал. Прости…

«Да что я тут глупостями занимаюсь, — пронеслось у него в голове. — Кто сказал, что есть только два выхода — ломать или не ломать?»

Тимофей пробежал метров триста, отыскал очередную кучку растительного мусора и торопливо засунул под нее рогульку. Затем вернулся назад, бессознательно вытирая ладони об штаны.

— Все! — объявил Тимофей.

Вигала уже ковылял вокруг поверженного таракана, осматривал.

Сзади, со стороны леса, раздался треск. Тимофей обернулся.

Из колоннады древесных стволов торжественно выплыла туша гигантского багрово-черного дракона. С крайне странным черным пучком, торчащим изо рта. Все ближе, ближе…