Алиби Алисы - К. Дж. Скьюс

class="p1">Тетя Челле прижимает меня к себе.

— Ничего страшного. Живот скоро пройдет, а кровь будет идти еще пару дней, а потом перестанет.

— И это все?

— Нет, в следующем месяце это случится снова. Тебе придется следить.

— Как следить?

— Я дам тебе блокнот с календарем. Тебе придется высчитывать, когда будет следующий раз, и брать с собой немного прокладок.

— Но у меня нет денег на прокладки.

— Отец даст тебе, не волнуйся. Я поговорю с ним.

— У него у самого нет денег.

— На это он найдет деньги, — сердито отвечает она.

Фой рисует на песке кошку.

— Это принцесса Табита, — объявляет она. — Она будет смотреть за нашим замком и следить, чтобы злые крысы не утащили наш сыр. Давай я принесу ракушек, и мы закончим украшать замок?

Я киваю. Когда она убегает, сверкая пятками, я задаю тете Челле вопрос, который с первого дня не дает мне покоя.

— Можно мне остаться с вами, тетушка Челле?

— Ты и так, остаешься у нас, дорогая. На все лето.

— Нет. Можно мы будем жить у вас вместе с папой?

— Твоему папе надо работать.

— Он опять потерял работу.

Она убирает челку у меня со лба. От нее пахнет вербеной, а ее мягкие локоны щекочут мне нос. Ее лицо становится суровым.

— Что случилось на этот раз?

— Не знаю. Однажды вечером он вернулся в отель и сказал, что его начальница — настоящая ведьма, которая пыталась отравить его ядовитыми яблоками.

— Это на него похоже. Постой, — она внезапно поворачивается ко мне, — ты сказала «в отель»? Что еще за отель?

— «Новолуние». Это скорее паб, но не такой уютный, как ваш. По ночам приезжает слишком много мотоциклов.

— Но почему вы в нем остановились? Его что, послали в командировку?

— Нет, мы теперь там живем.

— В пабе? С каких это пор?

— Они сдают комнаты. Еще у них есть тропические рыбки, и хозяин позволяет мне их кормить. А их кот иногда спит на моей кровати. Его зовут Джаспер.

— Как долго вы там живете, Алиса?

— После пожара.

Тетю Челле словно током ударило.

— Какого еще пожара?

Я не отвечаю. Потому что, если она сердится, мои ответы сердят ее еще больше. Она снова прижимает меня к себе:

— Какого пожара, милая?

— Наш дом сгорел, когда я была в школе.

— Твой отец ничего мне не говорил, — она издает нервный смешок. — И… когда вы сможете вернуться в него?

— Папа сказал, что никогда, — пожимаю плечами я.

— Так вы живете в пабе, пока не получите страховку?

— Я не думаю, что у отца была страховка. Я слышала, как он кричал на кого-то по телефону.

— Ничего-то у него нет, — вздыхает она. К берегу подплывает Айзек с поломанными очками для плавания. Она не глядя поправляет их и отдает ему.

— Скажи отцу, что я хочу с ним поговорить, — говорит она Айзеку, и он снова уплывает.

Возвращается Фой с ведерком, полным ракушек, и мы заканчиваем украшать замок. За весь остальной день она спрашивает меня только однажды:

— Ты чувствуешь, как она течет?

Тетя Челле долго и тихо говорит о чем-то с дядей Стью, мальчишки играют в футбол, а мы с Фой снова и снова проигрываем на плеере Айзека новую песню Аланис Мориссетт[9]. Нам надо придумать новый распорядок дня.

Возвращаемся домой. В машине тихо: Пэдди уснул, а Айзек тихонько переругивается с Фой, потому что мы посадили ему батарейки.

Мы перебираемся назад и ложимся голова к голове, чтобы читать мысли друг друга. Фой начинает напевать мне в ухо песню Аланис, нарочно перевирая слова:

— И словно гриб к тебе на свадьбу пришел…

— Заткнись, — говорю я ей.

— И не подумаю.

— Разве это не дебильно, как ты думаешь? — присоединяюсь я.

Она хохочет. Я тоже, хоть я и не знаю, что значит «дебильно», — просто слышала, как Айзек сегодня повторил это слово несколько раз.

— Надеюсь, вы не произносите ничего непристойного, — говорит нам тетя Челле, глядя в зеркальце.

— Нет-нет, — отвечаем мы и продолжаем петь. Все вернулось на круги своя. День был замечательный. Я пока еще не женщина, а вполне себе маленькая девочка, тетя Челле не сердится на отца и весело болтает о чем-то с дядей Стью, а Фой лежит рядом со мной.

— Я так надеюсь, что вы будете жить у нас, — шепчет она мне на ухо. — Ты будешь спать со мной, а твой папа — в задней спальне. Так мама сказала.

— Правда?

— Ага. Ты сможешь ходить в мою школу и будешь моей сестрой.

Она прижимается ко мне и натягивает на нас клетчатое одеяло. Я беру свою Мисс Вискерс, а она своего плюшевого мишку, и мы засыпаем голова к голове, чтобы видеть сны друг друга.

Глава девятая

Все еще среда, 30 октября

Мобильник Скантса не отвечает, и я звоню ему на работу. После третьего гудка включается автоответчик. Не успевает он пробубнить свое сообщение, как кто-то поднимает трубку, но это не Скантс — в трубке женский голос.

— Алло, Джоан? Это Джина Хьюер, коллега Нила. Он все еще в длительном отпуске.

— В отпуске?

— Отсутствует уже четыре месяца. Разве он вам не говорил? Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Не важно.

Вешаю трубку и прислоняюсь к двери. Все мое лицо ноет от удара, нанесенного матерью Альфи. Только сейчас до меня доходит, как сильно она меня ударила. Выхожу из телефонной будки. Куда прикажете идти? Скантс игнорирует меня. Мой «будущий муж» Кейден завел себе другую. А за мной по пятам следуют то ли один, то ли трое мужчин, которые собираются убить меня.

Так куда, к чертям собачьим, я должна идти? Обычно в такие времена (ну, все-таки не совсем в такие) я бегу домой, сажусь на кровать и обнимаю Эмили, чтобы успокоить нервы. Но теперь от нее больше не пахнет жизнью, и я засунула ее в гардероб.

Мне надо поговорить со Скантсом. И вдруг, как по мановению волшебной палочки, в моем кармане раздается звонок. Это он.

— Скантс? Господи, какхорошо, что ты позвонил!

— Почему ты звонила ко мне на работу?

— Мне очень-очень надо с тобой поговорить.

— Тебе всегда очень-очень надо со мной поговорить. Не звони мне на работу. Звони на мобильный.

— Твой мобильный не отвечал.

— Чего ты хочешь, Джоан?

— Я не знаю, с чего начать. На меня напали на улице. Женщина. Мать разносчика газет.

— Почему? Что случилось?

— Ее сын приносит мне газеты, а ей не нравится, что я оставляю ему сладости. А еще я купила ему