Скандальная репутация - София Нэш

Она очень надеялась, что волосы не вывалятся из-под шляпки. Розамунда успела воткнуть в прическу ровно три булавки, натянуть платье и сделать несколько глотков шоколада.

Герцог поскакал впереди, пустив свою превосходную вороную кобылу рысью мимо небольшого поля за конюшней. Розамунда всячески старалась утихомирить гнедого мерина, который проявлял большое нетерпение, стремясь побыстрее догнать кобылу. Удивительно, но его светлость молчал. В конце концов, прогулка могла оказаться более приятной, чем ожидала Розамунда.

Она пыталась скрыть, какое удовольствие, даже более того, какой восторг испытывает, снова получив возможность сесть на лошадь. Миссис Берд была лишена этого уже много лет и никакой вины из-за того, что позволила себе предаваться любимому развлечению во время траура, не чувствовала. Только чистую, ничем не омраченную радость.

Розамунда с улыбкой смотрела на буйно цветущий кустарник и не сразу заметила затянутое облаками небо. Усмехнувшись, она вспомнила, что в Корнуолле говорят: если вам не нравится погода, подождите немного, и она определенно изменится.

Внезапно Розамунда с ужасом поняла, что с ними нет грума, и остановила коня.

Люк оглянулся.

— Я никуда не поеду без грума.

— Розамунда, неужели выдумаете, я позволю вам испортить мою репутацию?

— Вашу репутацию? — Ну почему он постоянно несет вздор!

— Да. Это ведь у вас есть опыт компрометирования джентльменов. — Его светлость кашлянул и продолжил: — Взять, к примеру, моего брата.

— Но я же…

— Продолжайте! Что именно вы сделали? Розамунда смутилась, но не опустила голову. Главное — сохранить достоинство, подумала она.

— Я возвращаюсь, — объявила миссис Берд.

— Грум едет с другой стороны живой изгороди, — сообщил Люк, — и делает вид, что нас не замечает.

Обернувшись, Розамунда разглядела молодого помощника конюха, периодически мелькавшего между кустами шиповника.

— Мы можем ехать дальше? — любезно осведомился герцог. Он махнул рукой, предлагая следовать за ним в узкую аллею, над которой нависали ветки деревьев. — Я дам вам массу времени, чтобы придумать ответ на мой предпоследний вопрос, мадам.

Розамунда сделала вид, что не слышала этой реплики, и поскакала вперед. Она погоняла коня или, наоборот, придерживала его всякий раз, когда герцог пытался ехать рядом с ней. Это было ребячество, но Розамунда ненавидела игры, правил которых не знала.

Пастбища зеленели сочной травой. Когда всадники приблизились к морю, над их головами стали раздаваться громкие крики чаек, недовольных тем, что их побеспокоили. Люк и Розамунда снова повернули в глубь острова, в Пензанс — место, овеянное древними легендами.

Уголком глаза Розамунда заметила, что герцог изменил их маршрут. Теперь они скакали в сторону от дороги и через четверть часа подъехали к огромному овальному пруду. С берега слышался громкий плеск из-за небольших волн, поднятых ветром. Видимо, этот водоем и был целью путешествия.

Люк вопросительно взглянул на свою спутницу и насмешливо приподнял бровь, напоминая о недавнем разговоре.

— Абсолютно ничего, — спокойно ответила она.

— Ничего? — Да.

— Уверены?

— Конечно. Герцог сделал паузу.

— Знаете, дорогая, иногда мне кажется, будто вы ищете повод поспорить.

— Только кажется? — парировала Розамунда.

Его светлость, прищурившись, обвел взглядом окрестности.

— Но, должен признаться, мне это скорее нравится, чем раздражает. Обычно никто не осмеливается. — Люк наклонился, что-то шепнул лошади и взял удила. — Ваша реакция на любой вызов удивительно предсказуема, но забавна. — Лошадь герцога встала на дыбы и несколько секунд переступала на задних ногах, после чего стрелой бросилась вперед.

Застигнутая врасплох Розамунда негромко чертыхнулась, не зная, что предпринять. Зато ее мерин тут же попытался догнать кобылу. Но нет, она не собиралась глотать наживку.

Абсолютно не собиралась.

Коню Розамунды очень хотелось устремиться за подружкой. Он выразил свое недовольство громким фырканьем, но всадница удерживала его на месте. Она сохраняла твердость, но предательское желание уже зашевелилось где-то в глубине живота.

Как она хотела отпустить лошадь!

Ей не терпелось ощутить, как ветер бьет в лицо, какое приятное возбуждение охватывает тебя, когда удается преодолеть препятствие.

Розамунда заметила белый хвостик кролика, скачущего по траве. За ним бросилась бурая лиса. Конь шарахнулся в сторону, закусил удила и рванулся вперед.

Впоследствии Розамунда не слишком старательно убеждала себя, что просто не смогла остановить его, но в глубине души понимала, что поддалась искушению. Возможно, ей еще придется раскаяться но как же это было чудесно — стрелой лететь вперед, вдыхая соленый воздух Корнуолла.

Ветер свистел в ушах, а Розамунду охватило с детства знакомое, но давно позабытое чувство восторга. Герцога она, понятно, не догонит, но впервые в жизни это показалось ей неважным. Из-под копыт кобылы, скачущей далеко впереди, вылетали влажные куски дерна. Розамунда направила лошадь наперерез, чтобы сократить дистанцию.

Раз или два его светлость оглянулся, наблюдая за, казалось бы, безнадежно отставшей соперницей. Он как раз оглянулся в третий раз, когда его кобыла споткнулась на краю широкого рва.

Герцог потерял равновесие и начал заваливаться на сторону, едва не рухнув в грязь, но в последний момент все же сумел выпрямиться.

Розамунда проглотила смешок и поскакала вперед. Грум держался в нескольких шагах позади.

— Что ж, у вас неплохо получилось, — сухо сказал герцог.

Она прикусила губу, чтобы не расхохотаться.

Грум остановил свою маленькую белую лошадку рядом и спешился.

— Прошу прощения, сэр, но Бони потерял подкову.

— Бони? — переспросила Розамунда.

— Сокращенно от «Бонапарт», — пояснил герцог, внимательно посмотрел на нее и обратился к мальчику: — Том, отведи его обратно.

— Вы хотите, чтобы я потом вернулся, сэр?

— Конечно, — холодно ответил Люк. — Возвращайся на старине Пози.

Парнишка нахлобучил шапку, которую мял в руках, шмыгнул носом и повел Бони домой.

— Что ж, как часто повторяет Сильвия, белые лошади приносят несчастье.

Его светлость ловко спешился и очутился на земле. Не говоря ни слова, он подошел к Розамунде и, обхватив ее за талию — ах какие у него восхитительно теплые ладони! — снял с седла.

Розамунда вздрогнула. Сила рук Люка и его близость заставляли ее чувствовать себя неуютно.

— Ваша сестра суеверна?