Новые герои(Версия третья) - Софья Непейвода

– Сын мой, человек, которого ты привел в пример, мог бы рассказать нам о своей проблеме, мы бы нашли решение…

– И что, вы никогда не ошибаетесь?

– Мы смертны, и нам свойственно ошибаться.

– А я бессмертен, поэтому не совершаю ошибок, так что ли?

– Все мы смертны, сын мой, – вздохнул священник.

– Вы – может и да, а я нет. Знаете, есть такая раса – моредхел, или иначе темный эльф, называется?

– Я имел в виду другое…

– А я – именно то, что сказал. Вы сказали, что все мы смертны, но я бессмертен!

– Но ведь тебя тоже могут убить, сын мой…

– А вот это уже другой вопрос! -…а значит, ты подвластен смерти, то есть смертен. Просто длина твоей естественной жизни не нормирована.

– А разве ваших богов нельзя убить?

– Теоретически можно, но…

– Тогда они тоже смертны, а смертным свойственно ошибаться… Кстати, богов четверо, почему же вы не допускаете возможности, что ваш бог неправ, а прав другой, именно служение ему истинно?

– Все правы и все неправы, сын мой.

– А каким образом вы определяете, кто более прав? По количеству служителей?..

Или по процентной смертности верующих?

– Это трудно объяснить, сын мой. Обычно люди выбирают того из богов, чье служение ближе ему по духу…

– Значит, тебе по духу ближе Эльдил?

– Да.

– Что там он вам завещал: "Любите жизнь и весь мир сущий, и спасайте заблудшие души"… – процитировал я одну из библиотечных книг. – Кстати, вы знаете, что твориться в Святом монахе?

– Увы, да, – еще раз вздохнул священник. – Мне жаль, что зерно греха настолько близко к нашему храму…

– А почему тогда вы не вытаскиваете своих монахов из кабака? Должны же вы заботиться о спасении их душ?

– Мы – священники Эльдила и не приемлем насилия. Дети храма должны сами осознать свою ошибку и раскаяться, ибо насильем невозможно спасти душу. Мы можем лишь давать им советы и направлять на путь истинный, но не силою, а святым словом.

– Хм… А вот инквизиторы, похоже, другого мнения…

– Все мы служим Эльдилу в меру своего разумения. Боги рассудят, кто из нас прав.

– Значит, ты считаешь, что правы священники, а не инквизиторы?

– Все мы грешны.

– Не уходи от ответа. Ты лучше мне скажи, что будет с вами, священниками, если вас не будет охранять святая инквизиторская армия? Разве первый же вывалившийся маньяк не перебьет запросто всех священнослужителей?

– Не забывай о паладинах, сын мой.

– А что паладины, – вскинулся я. – Насколько я понял, они тоже подчиняются заповеди "не убей".

– Остановить заблудших можно не только смертью.

– Понятно. Когда в Мирограде объявляется маньяк, какой-нибудь крутой паладин залавливает его и читает нотации о хорошем поведении, пока бедняга не спятит, или не пойдет сдаваться инквизиторам добровольно, и с песней.

– Многие, кто раскаялся добровольно, позже стали верными служителями Эльдила, либо просто хорошими людьми.

– Значит я прав! – от смеха я уже не смог продолжить разговор в тот день.

Миша. Май 5374 года После первого разговора я часто встречался со священником у него дома, за чашкой чая.

– Помнишь, когда-то я признался тебе, что убивал, – сказал он мне однажды. – Но это был не единственный мой смертный грех. Я ненавидел… я люто ненавидел и не слушал оправдания других.

– Это ошибка свойственна многим, святой отец. Теперь Вы на пути добра, по-моему, это главное.

– Но возможно, сын мой, что зло, которое я породил, живет до сих пор. И эта мысль не дает мне покоя. Хотя те, кого я оставил, не считали мои действия злом.

По крайней мере, власть так не считала…

– Как это может быть, святой отец? Если зло не есть зло, то тогда и добро может не быть добром…

– Все мы разные… даже боги у нас разные. Судим мы тоже различно. И то, что одни считают добром, другие называют злом…

– Но я понимаю добро и зло как абсолют… Разве…

– Мы воспринимаем так же… Но многие считают эти понятия относительными.

– Например?

– Смертная казнь. Это зло, убийство. Но некоторые считают ее добром, ибо в мире становиться меньше творцов зла. Таково, например, мнение инквизиторов.

– Но ведь те, кто приговаривают и исполняют этот приговор, сами ступают на дорогу зла… разве нельзя было попробовать заглушить зло преступника, вернуть его на путь истинный?

– Не многие могут судить с позиции Эльдила, если их самих коснулась беда. Даже боги, а они ведь гораздо мудрее нас.

– Но те же инквизиторы, разве они не понимают, что, карая, вступают на путь зла?

– Понимают. Но в них есть что-то от Верхакса… они, считая, что несут ответственность за наш покой, берут на себя меньший грех, не давая совершиться большему. Такова их мораль.

– Это неправильно! По крайней мере, мне так кажется…

– Мне тоже, сын мой. Ведь беря на себя это бремя, инквизиторы привыкают видеть зло даже там, где его нет. Там, где оно еще только может появиться… Или где его совсем немного.

– Но мы все грешны! Тогда, получается, что инквизиторы могут приговорить любого, даже не совершавшего преступлений? Ведь они этим уничтожают и добро, поселяя страх в души невиновных… Может быть они забыли… запутались в понятиях добра и зла?

– Инквизиторы так не считают. Но они не являются злом, мы тоже считаем, что эти их действия лишь заблуждение. Только вот их самих очень трудно убедить в этом.

– А монахи? Почему грешат они?

– Знаешь, есть такая поговорка: "запретный плод сладок". Монахи часто просто не задумываются о том, что творят, действуя лишь по воле желаний, не слыша голосов веры и разума. Они – как дети, забравшиеся в чужой огород.

– А как Вы возвращаете их на путь истинный?

– Мы помогаем им осознать свои ошибки и ждем, когда придет понимание. Но, иногда, в этот процесс вмешиваются инквизиторы. Я не ругаю их, порой они даже помогают вернуть заблудшего, но бывает и обратный эффект: наши дети продолжают грешить просто из чувства противоречия…

– Есть ли возможность распознать, какой из способов лучший для помощи?

– На мой взгляд, наказания редко помогают понять. Они, скорее, воспитывают страх… А страх наказания не является верой.

– Скажите, – спросил я во внезапном порыве. – А всех ли удается посвятить добру?

– Нет, сын мой. В том то и дело, что нет. Хотя, наверное, проблема тут не в них, а в нас. Мы ведь тоже несовершенны и часто сами не знаем, как вернуть души на путь истинный…

Донгель. Май 5374 года В другой раз я отправился попытать паладинов.

– Здравствуйте, можно с Вами поговорить? – учтиво спросил я, чтобы о моем намерении не догадались слишком рано.

– Разумеется. Сегодня мое дежурство, и пока других посетителей нет, я свободен.