Мы слишком разные (ЛП) - Хиггинсон Рейчел

— Звучит довольно неплохо, — только один из уголков его губ приподнялся. — А, может быть, я назову его ММ. Или просто М? Маверик? Когда речь идёт о тебе, есть столько разных возможностей.

Проведя языком по пересохшей нижней губе, я не знала, как реагировать на его неожиданно появившееся чувство юмора.

— "Маверик " звучит как название для спорт-бара, и это не твоё.

— Ты говоришь это, а сама даже не знаешь, что моё.

Прежде, чем я смогла ответить, он сосредоточился на своей машине.

Машина ожила, вибрируя и рыча. Она также издавала такие звуки, которые я никогда не слышала, чтобы издавали машины. С видом эксперта он вывернул из переулка, проехал вперёд и влился в поток машин. Какое-то время я слушала гудение двигателя и размышляла о том, буду ли я потом сравнивать все другие машины с этой — что открывало передо мной перспективы моей последующей жизни, полной разочарований.

Это было похоже на будущее стриптизёрши.

Он искоса посмотрел на меня.

— Я не знаю, куда я еду.

Я объяснила ему, как доехать до моего микрорайона и удобно откинулась в кресле пассажирского сидения. По радио тихонько играла какая-то музыка, которую я не узнавала и едва слышала. В основном салон машины был наполнен звуками двигателя во время активного движения, или когда он мурлыкал на светофоре.

Я должна была изрыгать огонь в сторону этого мужчины, который оскорбил меня с ног до головы ранее. Но алкоголь и радость от будущего семейного счастья, которое ждало моих друзей, сделали меня мягкой и предательски слабой. Поэтому вместо того, чтобы затащить Эзру в свою смертоносную паутину и откусить его голову, которую потом съесть на ужин, я закрыла глаза и позволила себе почувствовать благодарность.

— Ещё раз спасибо, Эзра, — сказала я искренне. — Вечеринка удалась на славу. "Лилу" был прекрасен. Мег гений. Ну и ты уже знаешь, что Уайетт лучше всех. Ты тоже проделал большую работу, чтобы это день удался.

Он, конечно же, сразу зацепился за мою смену настроения.

— Ты стараешься быть милой?

Я наклонилась к нему и нахмурилась.

— Я виню в этом алкоголь.

Его губы дёрнулись, но я не могла быть уверена, была ли это улыбка, или у него развился нервный тик. Вполне возможно, что он был на грани инсульта.

— Я тоже, — сказал он.

Не зная, что ещё сказать, мы оба замолчали. Я повернулась в кресле, чтобы смотреть в окно, но фонари бликовали, и в итоге я смотрела на отражение Эзры.

С моего ракурса я могла видеть легкую щетину, которая появилась на его лице, такую же тёмную, как и волосы на голове. Его острый нос выглядел в отражении окна так, точно был высечен из мрамора. Высокие скулы и длинная шея. Мужественные плечи были ужасно широкими и сужались к талии. Он легко мог стать моделью в другой жизни. А может даже и в этой. Всё зависело от того, как пойдёт его ресторанный бизнес.

Он вёл машину очень уверенно, разрезая поток, словно был гонщиком NASCAR. Мне казалось, что он управлял машиной так же, как он управлял всем в своей жизни — решительно, держа всё под контролем. И он ни разу не потерял концентрацию, чтобы посмотреть на меня.

Он не просто делал что-то. Он завоёвывал.

Всё.

Это было слишком для меня. Он был слишком уверенный в себе. Слишком успешный. Слишком хладнокровный.

Слишком мужественный.

Слишком не из моей лиги.

К тому времени, как мы подъехали к моему микрорайону, я вообще перестала дышать. Нервозность бегала кругами у меня в груди, и никак не успокаивалась. Я представила, что она подняла руки вверх и открыла рот в отчаянии. "Отбой, отбой! — кричала она. — Беги!"

Как будто бы я могла выпрыгнуть из машины Эзры, перекатиться как ниндзя в кусты и прожить остаток своей жизни в горах Аппалачи. Звучит как сюжет для поучительного фильма минут на шестьдесят.

Эзра остановил машину на парковке и протянул руку к зажиганию.

— Могу я проводить тебя внутрь?

— Пожалуйста, не надо! — сказала я, отмахиваясь от него. — Всё в порядке. Я просто... — я указала рукой куда-то в небо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Всё взяла? — спросил он.

Я поболтала ногами и потрогала сумочку на коленях.

— Угу.

Моя рука скользнула по двери, пока я не нащупала ручку.

— Молли, — Эзра остановил меня всего лишь одним словом — тем, как он произнёс его.

Я села к нему вполоборота. Впервые за все время нашего знакомства, я увидела колебание и может быть неуверенность.

— То, что ты сказала насчёт моего веб-сайта... Мне просто интересно... Может, если у тебя есть время... я бы хотел заплатить тебе, чтобы ты ещё раз на него взглянула.

Мой пульс ускорился, пока я смотрела на него в попытке расшифровать, шутил он или нет. Даже если бы у меня не было проекта "Блэк Соул", хотела бы я работать с ресторатором, который считает нормальным называть меня разными именами и оскорблять мой вкус? Нет, спасибо. Наше первое пятиминутное знакомство разрушило все потенциальные варианты сотрудничества между нами.

И я надеялась, что это также касалось не только рабочего сотрудничества.

Вот что бывает, если быть милой. Надо было думать, прежде чем вести себя мило.

Я начала придумывать достойный предлог для отказа у себя в голове, что-нибудь связанное с новым проектом и нехваткой времени. Но вместо этого, я выдала неприкрытую правду.

— Эзра, это ужасная идея.

— Вовсе нет, — настаивал он.

Мой ответ даже не задел его, как будто бы он ожидал его.

— Меня окружают люди, которые со мной соглашаются. Кроме Киллиана и Диллон. И у меня нет никого, кто бы говорил мне правду. Они все меня боятся.

Мне не надо было смеяться. Правда. Он был открыт и честен... открыт и честен. Но у него было выражение лица, как у обиженного трёхлетки.

После того как я засмеялась, он уже выглядел не так очаровательно. Теперь он был похож на бизнесмена-убийцу.

— Молли.

Он произнес моё имя, и я содрогнулась. Я винила погоду, кожаные кресла, и полнолуние.

— Я боюсь тебя, — сказала я ему. — Но не сегодня, потому что я, как ты понимаешь, выпила шампанского.

Он открыл рот, и я быстро добавила:

— Напиваться каждый раз, как мне придётся работать с тобой — не вариант. Это ненормально для меня. Я обычно более ответственная.

— Два ибупрофена и два парацетамола.

— Что?

Он постучал пальцами по рулю.

— И Алка-Зельтцер через полчаса после пробуждения, — он посмотрел на меня. — От твоего завтрашнего похмелья.

Я сжала губы, чтобы не улыбнуться. Завтра я буду благодарна за его лекарство, но сейчас я не могла понять его.

— Ты всегда такой...

Я запнулась на последнем слове, пытаясь подобрать описание. Проще всего было сказать "заботливый", но он не был особенно "заботливым", что предполагало его желание поделиться с другим человеком информацией ради его блага. Но Эзра явно не делал это ради меня. Нет, это было больше похоже на... "практичность".

Избегая моего взгляда, он смотрел вперёд, и я была готова поклясться, если бы это был другой человек, его щёки вспыхнули бы.

— Я напишу тебе в письме, что меня интересует. Ты решишь, что ты думаешь об этом проекте.

— Ты сумасшедший.

Его улыбка была недолгой и полной самоуверенности.

— Я привык получать то, что хочу.

Мой вздох был таким глубоким, что достал пальцев моих ног.

— Охотно верю.

Его телефон завибрировал на подставке, словно ставя точку в разговоре. Было уже три часа утра. Это означало, что мне пора было сделать временную передышку и отправиться в постель.

— Вот кажется, мне и пора, — проговорила я больше для себя, чем для Эзры.

— Это не то, что ты думаешь...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тебе не надо ничего мне объяснять, — сказала я торопливо.

Но, похоже, он чувствовал, что надо.

— Это моя сестра.

Я не стала его слушать, зная, что не имело никакого значения, кто это был, потому что это было не моё дело.

— Увидимся, Эзра.