Русские оружейники - Герман Нагаев

Важность создания передовых оружейных мастерских была настолько очевидна, что приказом ставки они начали организовываться на всех фронтах и сыграли немалую роль в деле вооружения войск.

3

Около девяти месяцев провел Федоров на фронте, создавая этапные оружейные мастерские, организуя сбор и ремонт винтовок. Он работал день и ночь, лично инспектируя мастерские, обучая людей, но потери винтовок настолько превосходили их пополнение, что русскую армию едва ли можно было считать вооруженной хотя бы наполовину. Это и было одной из причин отхода русских войск по всему фронту, начавшегося летом 1915 года.

Чтобы остановить движение до зубов вооруженных германских армий, нужны были винтовки, пулеметы, пушки и огромное количество боеприпасов. И тогда была предпринята вторичная попытка получить помощь от союзников.

В конце сентября 1915 года Федоров был отозван с фронта и, как специалист по оружию, получил назначение членом военной миссии адмирала Русина, отправлявшейся в Лондон на конференцию союзников.

– Наконец-то, – говорили Федорову друзья, – Россия получит надлежащую помощь и сможет начать наступление.

Но Федоров, имевший однажды дело с «союзниками», весьма мало надежд возлагал на предстоящие переговоры.

Когда он познакомился с остальными членами миссии, мнение это в нем укрепилось окончательно. В задачу миссии входило договориться с союзниками о помощи русской армии вооружением: винтовками, пулеметами, тяжелыми орудиями и главным образом снарядами. В составе миссии кроме Федорова оказались три моряка, один чиновник, один инженер, один офицер Генерального штаба и не было ни одного специалиста по снабжению армии вооружением.

Уже перед самым отъездом Федорову вручили перечень предметов, подлежащих заказу за границей, с краткими пояснениями, для чего они требуются. Ехать с такой грамотой на межсоюзническую конференцию – значило выступать там в роли простого курьера. Федоров немедленно направился в Главное артиллерийское управление и потребовал, чтобы вместо него послали более осведомленного в делах снабжения человека. Но такого человека не нашлось.

К счастью, до отъезда еще оставалось два дня. Федоров пришел домой и всю ночь просидел за составлением необходимых сведений. В перечне значилось: чертежи тех предметов, которые подлежали заказу, их описания, технические условия на прием, доклады от фронтов и армий в высшие правительственные и военные инстанции о потребностях в орудиях, боеприпасах, порохе, винтовках, пулеметах, патронах, дистанционных трубках, взрывателях и многом другом. Далее требовались копии заказов военным заводам на различное оборудование; инструменты и материалы, которые должны быть заказаны за границей, и сроки их поставки. Затем шел список различных справок, выписок, выкладок…

Все отделы ГАУ[4] были поставлены на ноги. Сотрудники метались как сумасшедшие, и требуемые Федоровым материалы на следующий день были готовы.

Нечего было и думать ознакомиться с ними за оставшееся время, но Федоров решил, что у него достаточно будет времени в дороге.

На следующий день вместе с другими членами миссии он выехал в Архангельск, куда должен был прийти за ними английский крейсер.

Англичане в этом отношении оказались удивительно пунктуальными. Едва русская делегация вышла из вагона, как на архангельском рейде показалась серая громада крейсера «Арлянц». Немедленно был снаряжен катер, и все члены русской делегации перебрались в удобные каюты крейсера. Капитан «Арлянца», не медля ни минуты, развернул крейсер и без единого гудка вышел в море, взяв курс к берегам Англии.

Владимир Григорьевич поразился роскошной отделке внутренних помещений крейсера. Его каюта была похожа на салон.

– Почему на военном корабле такой комфорт? – спросил он Русина.

– Англичане позаботились о нашем удобстве, – улыбнулся Русин. – Этот крейсер перед войной был трансатлантическим пароходом первого класса…

Владимир Григорьевич расположился за письменным столом и углубился в изучение документов.

Крейсер развил скорость до 22 узлов, и качки почти не чувствовалось. Но когда проходили гирло Белого моря, крейсер резко замедлил ход. Федоров вышел на палубу. Был сумрачный день. На серой, украшенной белыми барашками равнине моря виднелись шесть маленьких корабликов. Это тральщики очищали путь от мин, расставленных немцами. Дул северный леденящий ветер. Суровое море навевало тоску. Федоров снова спустился в каюту.

Остаток дня и всю ночь крейсер медленно пробирался следом за тральщиками. Утром командир тральщиков явился к капитану «Арлянца» и доложил, что путь свободен. Крейсер, развив прежнюю скорость, вошел в Северный Ледовитый океан.

Владимир Григорьевич сидел за своими бумагами, довольный, что ему наконец представилась возможность хорошенько изучить запросы армии.

Ровно в 12 часов позвонили к завтраку. Владимир Григорьевич спустился в нижнюю столовую, где уже собрались все члены миссии. Они попивали вино и вели непринужденный разговор. И вдруг страшный громовой удар потряс крейсер. Звон разбитой посуды, тревожные гудки – все слилось в сплошной гул. Федоров вскочил и, почувствовав, что пол наклонился, понял: крейсер идет ко дну.

– Все наверх! – скомандовал Русин и бросился на палубу. Федоров побежал за ним. Там была страшная толкучка. Обезумевшие люди прыгали в спускавшиеся шлюпки, надевали спасательные пояса и с трехэтажной высоты бросались прямо в пучину.

Один конец спускаемой шлюпки, в которой оказался Федоров, сильно опустился и из нее посыпались люди. Он судорожно вцепился в скамейку и удержался. Когда шлюпки оказались на волнах и матросы налегли на весла, в сознании Федорова мелькнула надежда на спасение. В этот миг тяжелая волна сбила его с сиденья и, если б не сильные руки матросов, он упал бы в воду.

Услыхав яростные гудки тонущего «Арлянца», тральщики вернулись и начали подбирать тонущих.

Когда Федоров, окоченевший от холодной воды, оказался на борту тральщика, он еще раз окинул взглядом огромный остов крейсера с вздыбленной кормой и погруженным в пучину носом.

Федоров окончательно успокоился уже на пароходе, который подошел к месту бедствия. Там оказались и другие члены русской делегации, подобранные в море. Всех их доставили в находящуюся поблизости бухту Святого Носа.

Скоро туда был прибуксирован и торпедированный крейсер, под пробоины которого подвели пластыри. Все члены делегации перебрались в свои каюты, и Федоров опять засел за изучение материалов.

Его привело в замешательство то обстоятельство, что потребность русской армии исчислялась лишь до 1 января 1917 года. Очевидно, в высших военных кругах непоколебимо верили, что война закончится не позже, чем через полтора года. Из этого следовало, что Федоров не может размещать заказы, которые не будут выполнены в эти сроки. Положение его усложнялось. Дана была ясная директива – во что бы то ни стало заказать в Англии один миллион винтовок, тогда как добытые им документы говорили, что на покрытие одной убыли за 15 месяцев войны нужно было три миллиона винтовок, да еще для вооружения запасных батальонов требовалось один миллион двести тысяч винтовок. И что совсем поразило Федорова – в ведомости совершенно не упоминались артиллерийские снаряды, хотя «снарядный голод» на фронте был еще сильнее, чем «винтовочный».