Обними сеня завтра (СИ) - Огненная Любовь

– А вот это уже сюрприз, – загадочно улыбнулась ассистентка, довольная тем, что я повеселела. – Желаю приятно провести вечер.

Я наслаждалась. Нет ничего красивее, чем вечерний Париж. Тысячи разноцветных огней, яркие вывески. В душе рождалось предвкушение, ожидание, которое я могла сравнить с предновогодним настроением. Да только в столице моды такое каждый вечер.

Наверное, я ощущала себя принцессой, которая едет на бал. Черный лимузин, легкая музыка – какая-то симфония – и нарядный город, в котором буквально пахло любовью. Что может быть романтичнее Франции? Что может быть правильнее французского поцелуя? Что может быть желаннее мягких круассанов со сладким сыром и горького кофе на самой высокой точке Эйфелевой башни? Только пьяная ночь, проведенная на самой известной улице Парижа.

Мы оказались в районе Монмартра, а когда лимузин остановился на парковке рядом с кабаре «Мулен Руж», я и вовсе уверилась, что свидание обещает быть незабываемым. Во-первых, мы находились на улице красных фонарей. Над кабаре красными лампами подсвечивалась мельница, а народу было столько, что Владимира я нашла глазами с огромным трудом. Он ждал меня у входа, как самый галантный кавалер, удерживая в руках красные розы на длинных ножках, что не были забраны в букет или перевязаны лентой. Такая небрежность была кстати и не воспринималась как нечто неправильное.

Огромная дверная арка, яркие вывески. Казалось, что я перенеслась в двадцатые годы. Шумные вечеринки, автомобили с открытым верхом, изнурительная роскошь и несуразная помпезность. Все это завораживало и напитывало какими-то другими, нереальными эмоциями. Улыбка сама собой появилась на губах.

– Привет. Прелестно выглядишь, – бегло осмотрел меня Владимир, вручая цветы. – Готова?

– Готова, – с восторгом выдохнула я.

Нас встречал официант. Он провел нас к столику, который был зарезервирован специально для нас – у самой сцены. На самом деле здесь нельзя было забронировать конкретное место, но в связи со съемками нам пошли на уступки. Обычно официант провожал гостей к любому свободному столику. Если вам не нравилось место, вы могли попросить пересадить вас, но только в том случае, если свободные места еще имелись.

Я сгорала от нетерпения, с азартом поглядывая на сцену. Даже представить не могла, что когда-нибудь увижу знаменитое шоу «Феерия». На месте не сиделось, и я то и дело елозила на стуле, пока нам приносили блюда. Весь ужин я рассматривала обстановку, не переставая поражаться роскоши. Все было настолько уникально, настолько элегантно и пронизано атмосферой праздника, что думать о плохом просто не получалось. Да ни о чем думать не получалось, если честно.

Мы с Владимиром разговаривали на отвлеченные темы. Именно ему я высказала все, что думала о прошедшем свидании. Он был удивлен не меньше меня выбранному месту и порадовался, что мне пришлось по вкусу его решение. Он изменил его буквально в последний момент, изначально собираясь потаскать меня по музеям. И, если серьезно, я была благодарна за то, что его выбор остановился на «Мулен Руж». После катакомб это были те самые эмоции, которые мне так сильно требовались.

Само шоу началось уже после ужина, когда часы пробили девять вечера. Как только освещение поутихло, я перестала замечать своего собеседника и весь остальной зал. Все мое внимание было приковано к сцене, где действительно разворачивалась феерия.

Отборные красотки и профессионально поставленные номера, экзотические наряды и зажигательная музыка, игра освещения и дрожь, что волнами расходится по коже. Здесь красота женского тела представлялась совсем в другом свете. Девушки выступали почти обнаженными. По крайней мере, груди их были выставлены напоказ и прикрыты лишь просвечивающейся тканью или цепочками с камнями.

Купальники – всего лишь полоски ткани, как и боди. Ягодицы открыты, огромные юбки с перьями и без то и дело взлетают вверх, как и ножки актрис и актеров. Я не могла назвать их танцовщиками, потому что они не только танцевали, но и пели, и маршировали, и даже стихи рассказывали. Если честно, я все ждала стриптиза с мужской стороны, но пока парни радовали только выправкой и наличием одежды, а не ее отсутствием. Черт, а я бы никогда не смогла раздеться напоказ вот так перед публикой, а ведь они выступают дважды в день.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мне понравился балет в исполнении мужчин, но он был необычным – только движения, использованные в постановке. Сильная половина кабаре – статные красавцы, все как на подбор. Спустя некоторое время мне стало их жаль. Груди девушек только так мелькали перед их глазами, и была уверена, уже не представляли для них эротического интереса. Они на них даже не смотрели, когда девушки вышли на сцену, облаченные в кожаные ремни. Да так и до импотенции недалеко.

Но умерла я в тот самый момент, когда запел мужчина. Идеальный красавец изображал капитана корабля на восточных берегах, а внизу танцевали обнаженные девушки-наложницы, одетые в разноцветные драгоценные камни. Даже с моим корявым французским было понятно, что все песни, прозвучавшие в шоу, о любви.

В ответ ему запела девушка – на мой взгляд, арабская принцесса, которая, кстати, была одета – именно одета! – в восточный наряд. И это несказанно удивило на фоне общей обнаженки. Со своим кавалером она танцевала подобие вальса, что вызвало диссонанс лично у меня. К ней на сцену вышли нагие египтянки, а за ними женщины-леопарды, которые отлично сражались со стражниками.

Медуза Горгона и ее оперное пение пробрало до дрожи. Я даже о шампанском забыла, настолько меня захватило. Мужчины вынесли жертву, которая отправилась прямиком в стеклянный куб к самым настоящим огромным змеям. Я была под впечатлением от аквариума, в котором танцевала обнаженная девушка. Она нисколько не уступала змеям в пластике, извиваясь, словно в ее теле совсем не было костей. Музыка вибрацией отдавалась в сердце, а сам куб был подсвечен неоновыми огоньками. Невероятное зрелище, которое действительно захватывало дух. Я не смогла представить себя на ее месте. Холодные рептилии, отсутствие одежды и сотни взглядов. В какой-то момент я поймала себя на том, что сижу с открытым ртом. Как ей не страшно?

Разноцветный танец в воздухе мне не понравился, хотя пели хорошо. Танец каша-мала с пиратами, туземцами, султанами и египтянками тоже был не очень – они больше ходили по сцене туда сюда и трясли тем, что даровала природа. А потом были клоуны, карликовые пони – совсем махонькие лошадки, на которых даже дышать страшно.

Никак не ожидала увидеть русские народные танцы с таким привычным для ушей «Эх!». Пьяная мадам и танец кукол – это было сюрреалистично, но канкан затмил, наверное, все. Так и хотелось податься в пляс под веселый смех и визг девушек. Даже буги-вуги и диско не были настолько зажигательными. Покорили меня и розовые костюмы птиц со светящимися крыльями – настоящее инопланетное сумасшествие, которым все и закончилось, а мне…

Мне совсем не хотелось уходить. Почти два часа, пока длилось шоу, пролетели в единый миг, оставив после себя фейерверк эмоций, что никак не желали стихать. Да я даже дышать забывала временами, а уж о Владимире и подавно забыла. Его просто здесь не существовало, пока он не окликнул меня, предлагая пройти в ночной бар-ресторан с танцевальным залом.

Мужчина подарил мне упоительную сказку. Здесь жизнь была наполнена страстью, неподдельным счастьем и оптимизмом. Парижский праздник стремительно и своевольно проник в мою кровь вместе с пузырьками шампанского и плотно обосновался в сердце. Хотелось дышать свободой, петь во весь голос и танцевать так, чтобы искры летели из-под каблуков. Хотелось…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но Владимир не разделял моего азарта. Он держался отстраненно, как будто два часа мы просидели на каком-нибудь скучном совещании. Меня хватило только на коктейль в его компании. Я с завистью поглядывала на веселящихся гостей и понимала, что мне продолжение банкета совершенно точно не светит.

– Это бесстыдно! Показывать свое тело на всеобщее обозрение! – возмущался мужчина, усаживаясь в лимузин вслед за мной.