Обними сеня завтра (СИ) - Огненная Любовь

Увидев ошалелые глаза Кати, я застонала повторно и спряталась у Антона на груди. Как знала, что нас обязательно увидят!

– Я занесу коробки к тебе в комнату, – прошептал мужчина, тяжело дыша. Грудь его вздымалась, но и я ощущала себя как после километровой пробежки. Да только скромный поцелуй в макушку показался мне возмутительным.

– Открывай, – рвано выдохнула я, чтобы тут же выскочить из автомобиля. – Ты ничего не видела! – припечатала я, хватая Екатерину за руку.

Только сплетен мне сейчас и не хватало.

Глава 12.

Катакомбы души

Я мандражировала.

Даже коробки разобрать не успела, как меня утянули сначала к гримерам, а потом и к костюмерам. Обедала тоже на ходу – сэндвичи пришлись не только по душе, но и по желудку. Мои волосы сделали настолько идеальными, что они казались пластмассовыми, как у кукол Барби. Радовало то, что убрали их в обыкновенный высокий хвост.

С одеждой надо мной тоже в этот раз не стали глумиться. Обыкновенные зауженные темные брючки, полусапожки на устойчивом каблуке, симпатичная туника из мягкой ткани с длинными рукавами и короткое полупальто. Даже солнцезащитные очки вручили, хотя в них необходимости явно не было.

Если серьезно, то мне хотелось сбежать. Знала, что Артем и Сергей уже ждут меня на месте съемок. Туда же еще утром отправилась основная съемочная группа, чтобы подготовиться к свиданию. Мне предстояло преодолеть путь до пункта назначения в компании Кати, но девушка нервировала. Нет, она не пыталась ничего спросить, не задавала вопросов о том, что увидела, но смотрела на меня так, будто я дракон, заживо проглотивший пару десятков коров.

Девушка не говорила, куда мы направляемся, но, вспоминая вчерашний завтрак, я предполагала очередной отель и спа. Ошиблась. Автомобиль остановился на Данфер-Рошро, но я пока вообще не понимала, что придумали мужчины.

Увидев съемочную группу, мы с Катей направились прямиком к ней, но затормозила я от неё в нескольких шагах. Затормозила, потому что поняла, куда мы приехали. Съемка уже началась, однако это не остановило меня от возмущенного порыва:

– Вы серьезно? – воскликнула я, глядя на вход в самое страшное место Парижа. – Из всего разнообразия вы выбрали местом для свидания катакомбы?

– Брось, Вика, это интересно, – неприятно усмехнулся Артем.

Он стоял, спрятав пальцы в карманах джинсов, и сейчас напоминал мне того самого мужчину, в которого я влюбилась без оглядки. Да только губы, что искривились в насмешке, отталкивали, делая его образ каким-то чужим.

– Если ты боишься, сладкая… – сделал Сергей шаг ко мне, сокращая между нами расстояние, чтобы вручить цветы, о которых Артем, видимо, забыл. – Я всегда буду рядом с тобой, – попытался он меня поцеловать, но я прикрылась розовым букетом.

– И не надейся, – зло выплюнула я, не сумев сдержать раздражительность. – Лучше уж заблудиться, чем держать тебя за руку.

Билеты для нас всех уже купили, но на время съемок катакомбы временно закрыли. У нас было три часа, чтобы отснять весь материал. Обычно гида никому не предоставляли. То есть люди совершенно спокойно могли шарахаться по открытой площади катакомб, выковыривая для себя сувениры. Камер внутри не имелось, но время от времени катакомбы все-таки проверяли в течение дня. «Время от времени» меня не устраивало, но радовало то, что нам все-таки нашли провожатого, который и расскажет историю катакомб. Это хоть немного, да успокаивало.

Вниз мы спускались по настоящей винтовой лестнице. Нам предстояло опуститься на шестьдесят пять метров под землю. Это ниже линии метро и даже канализации. Чем ниже мы спускались, тем прохладнее становилось. Я порадовалась, что каблук удобный, но посопела по поводу того, что обувь в принципе для такого дела не подходящая. Очень надеялась, что мы сюда ненадолго.

Сергей с ехидной ухмылочкой подал мне руку, чтобы я могла на нее опереться, но я этот жест доброй воли проигнорировала. Все ждала, когда Артем предложит свою помощь, однако мужчина не торопился проявлять инициативу. Хоть сама на него вешайся, честное слово.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Рассказывать наш экскурсовод начал, едва мы оказались в узком тоннеле, стены которого состояли сплошь из кирпичной кладки. Поместиться в нем вдвоем было проблематично, а потому мы двигались гуськом друг за другом, и если серьезно, то я испытывала некий дискомфорт оттого, что мы были буквально загнаны в ловушку. А если потолок обвалится? Мы даже убежать не успеем.

– Для посещений открыты только два с половиной километра. Все остальное закрыто для посетителей. Многие ответвления заложили кирпичом, другие спрятаны за дверьми и решетками. Сооружение очень старое – по официальным данным, их построили еще в десятом веке, но на сегодняшний момент лабиринт рискует оказаться затопленным. Грунтовые воды уже заполнили часть тоннелей, но находиться конкретно в этой части более-менее безопасно.

Успокоили так успокоили! Я бы лучше в отель поехала! Создавалось ощущение, что, выбирая место для свидания, мужчины думали обо мне в последнюю очередь. То, каким азартом горели их глаза, уже многое говорило лично мне. Мальчишки нашли себе забаву по интересам. И это было обидно.

– Достоверно никто не знает, что происходило в этих катакомбах и для чего они были на самом деле созданы, но в исторических справках говорится, что отсюда добывали известняк. Бытует мнение, что чуть позже здесь проводили свои встречи разного рода сектанты и даже целые культы, которые поклонялись богу смерти. Естественно, лично это никто подтвердить не может, но каждый в Париже знает, что в катакомбах и по сей день живет некое чудовище, самый настоящий хищник. Полагают, что это жестокий и опасный монстр, а еще…

– А еще он похож на волка, – сипло выдавила я, вспомнив старый фильм, который мы с подругой смотрели в возрасте лет шести, когда у нее дома никого не было.

Это был первый просмотренный мною ужастик, и оставил он неизгладимое впечатление. «Американский оборотень в Париже» тогда казался мне правдивой историей, а сейчас я изо всех сил желала, чтобы это была всего лишь чья-то фантазия.

– Совершенно верно. Вы уже знакомы с этой легендой? – поинтересовался пожилой экскурсовод, поправляя очки в тонкой оправе.

– Нет. Просто слышала, – еще тише ответила я, борясь с дурнотой.

– Так вот, говорят, что в закрытой части тоннелей по сей день находят растерзанные тела, которые невозможно идентифицировать, и даже мертвых животных.

Вот теперь мне стало по-настоящему плохо. Голова закружилась, а в горле встал ком, проглотить который мне никак не удавалось. Господи, да после такого свидания, если я останусь в живых, я их обоих выгоню к чертовой бабушке. Ладно Сергей – я к нему в принципе не питаю ничего, кроме глухого раздражения, но Артем… Он-то как согласился на это безумие?

– А можно узнать, кто придумал это свидание? – поинтересовалась я, глотнув воды с лимоном и мятой. Вот когда я по-настоящему оценила ее вкус!

– Я, – с гордостью ответил Артем, оборачиваясь. – Нравится?

– Очень, – выдавила я, но даже сама услышала, как жалко прозвучал мой голос.

Шли мы безумно долго. Картина время от времени менялась. Кое-где с потолка капала вода и имелись лужи. Чем дальше мы шли, тем холоднее мне было. Если бы я страдала клаустрофобией, я бы загнулась, наверное, на первом же повороте, но пока кое-как держала себя в руках, не давая истерике выбраться наружу. Самое главное, что здесь был свет – освещался буквально каждый метр. Без него я навряд ли бы согласилась так долго идти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Были здесь и памятники, и исторические экспонаты, но восторгаться не хотелось. На это не имелось ни сил, ни желания. Единственное, чего я по-настоящему хотела, так это поскорее выбраться отсюда и увидеть свет. Романтичным Париж после этой прогулки для меня совершенно точно быть перестанет. Экспонаты можно было потрогать, но я стояла в сторонке и ждала, пока оператор все отснимет, а мужчины закончат восторгаться над непонятными штуками. Лучше бы реально в музей пошли. Там хотя бы выйти можно в любую секунду.