Имя всего Сущего - Дженн Лайонс

Возраст Джанель идеально соответствовал заданным условиям. И наверняка, если проверить ее происхождение, действительно окажется, что ее отец – главнокомандующий Корен Миллигрест.

А значит, Джанель и была четвертым «сыном». И очевидно – нужным демону дитя.

Где-то в Деворанских пророчествах наверняка об этом упоминалось.

Кирин не заметил, что за столом воцарилась тишина, пока Джанель не заговорила:

– Хуже всего то, что это не всегда было ужасно. Иногда Ксалторат была… милой. В детстве, когда она заранее становилась демоном или кем-то похожим на человека, я никогда не знала, как она себя поведет. – Она пожала плечами и вернулась к еде. – Когда я поняла, что она не может меня контролировать, я ушла и начала уничтожать демонов, но, очевидно, ее замысел был таков с самого начала.

Кирин сочувственно хмыкнул. Оглядываясь назад, можно сказать, что его детство было даже счастливым. Полным преступлений, конечно, но и полным песен. Если сравнивать с этим детство Джанель, становилось непонятно, как она вообще могла связно говорить.

Их глаза снова встретились.

Кирин сказал:

– Я бы многое отдал, чтобы понять, какова точка зрения Ксалторат на все это. Я всегда предполагал, что он пытается вызвать как можно больше демонов, но теперь думаю иначе. В какую игру они играют? – Он указал ложкой на Джанель.

– Я не знаю, – ответила она, – но я согласна. Почему она не убила меня в детстве? Почему она напала на тебя? Я никогда не понимала ее мотивов. – Джанель пожала плечами.

– Могу я рассказывать дальше? – спросил брат Коун.

Кирин зашевелился. Он совсем забыл об их компаньоне.

– Пожалуйста.

Рассказ брата Коуна.

Замок Мерейна, Знамя Барсина, Джорат, Куур

Когда на следующее утро брат Коун присоединился на кухне к Дорне, глаза жреца Вишаев запали и покраснели. Застонав, мужчина опустился в кресло.

– Плохо спал? – спросила его кобыла Дорна.

– Почему все должны спать на полу? – жалобно захныкал брат Коун. – Вы что, никогда не слышали о кроватях?

Дорна была ошеломлена:

– У нас есть кровати. На чем ты спал прошлой ночью?

– На подушках, – сказал брат Коун. – И циновках. И ни то ни другое – не настоящая кровать. А ливрейный лакей, рядом с которым я спал, храпел. Странно, что этот шум вас не разбудил. Он еще и локтями толкался.

– Так и тебе надо было его легонько толкнуть. – Она с любопытством посмотрела на него: – Ты имеешь в виду, что там, откуда ты родом, все спят в разных комнатах? Как это высоко и могуче! Здесь так поступают только благородные люди. Остальная часть дома, как и было задумано богами, спит вместе.

– Или вообще не спит, – посетовал брат Коун.

– Если найдут себе подходящего партнера… – подмигнула ему кобыла Дорна.

– О звезды, я не это имел в виду! – Это ему тоже предлагали прошлой ночью. И когда он отказал, женщина нисколько не обиделась. Лишь сказала, что если брат Коун предпочитает бегать за жеребцами, то она знает именно такого мужчину. Она была даже готова свести Коуна с герольдом еще до того, как закончился вечер, если бы Коун не сказал ей «нет». – Но хотя бы скажите мне, что вам для этого нужно уединение!

– Для чего? – Она невинно распахнула глаза.

– Мне следовало вернуться в Храм Света, когда у меня была такая возможность, – вздохнул он.

– Я всегда считала, что лучшее, что можно сделать, чтобы хорошо поспать, – это найти себе подходящую грелку в постель. Тогда не имеет значения, кто ткнул тебя локтем.

– Неужели обет безбрачия ничего для вас не значит?!

Она ошеломленно уставилась на него.

Брат Коун напомнил себе перестать задавать вопросы, на которые он знал ответы.

– Значит, ты вообще не бегаешь?!

– Нет! – Он взял миску и поставил ее на стол чуть более решительно, чем следовало бы.

– Тогда так и скажи. В этом нет ничего постыдного.

– Кобыла Дорна, я принадлежу к монашескому ордену. Мы даем обет. Физические удовольствия, несомненно, отвлекают людей от созерцания божественных тайн.

Прислуга по большей части отсутствовала, будучи занятой подготовкой к сегодняшнему турнирному пиршеству. Вероятно, сюда входило множество различных способов обжарки фруктов, овощей и дичи – гораздо больше способов, чем было знакомо Коуну, – и большая их часть проводилась снаружи. Никто по-настоящему не протестовал против того, чтобы Дорна заняла угол кухни.

Кто-то оставил в замковой кухне большую кастрюлю с кашей, собираясь приготовить ее на огне, но рисом она не пахла. Коун зачерпнул себе в миску чего-то, напоминающего овес. Ячмень? Вероятно, ячмень.

– Разве еда не удовольствие? – Дорна полила свою кашу красным соусом чили и добавила к своей порции маринованные овощи.

– Цель пищи – укреплять и поддерживать организм. А что это такое? – брат Коун показал пальцем.

– Это? – Она подняла кружевной ломоть. – Лотос. Знаешь, не стоит есть кашу просто так. – Она взяла несколько мисок со стола и начала по очереди добавлять из них в миску брата Коуна. – Лотос, имбирь, капуста…

– Это не капуста!

– Разумеется, это она! Ферментированные бобы дор, корень фениса, листья перечной мяты и маринованное кислое яблоко. Теперь добавим сверху перечный соус…

– Дорна, пожалуйста… – попытался остановить ее брат Коун, но она не обратила на это никакого внимания.

Дорна протянула ему миску:

– Вот это настоящий завтрак. Не знаю, что вы там готовите на западе, но это, должно быть, скучно, как грязь.

– Нет, вовсе нет. Наша кухня превосходна. Я был бы рад приготовить блюдо…

– Ты собирался съесть кашу без ничего. Нет, спасибо. – Она вернулась к своей еде. – Если бы ты меня спросил, я б сказала, что этот твой «обет без брюквы» звучит глупо. Если ты не хочешь бегать, хорошо, но кто заставляет тебя обещать, что ты не будешь бегать? Вести себя так, будто бегать – это грех? Это неправильно.

Брат Коун вздохнул. Потеря самообладания не поможет его делу.

– Спасибо, что заметили, что я вас не спрашивал. Кроме того, речь идет не о вступлении в плотские отношения. Мы живем простой жизнью, чтобы удовлетворить наши духовные потребности и освободиться от цепей нашей физической формы.

Дорна уставилась на него:

– Наш граф «освобождается от цепей своей физической формы» каждую ночь. Думаю, она вряд ли согласится, что это так прекрасно.

– Я не это имел в виду… – Он оборвал речь на полуслове, увидев, что на кухню входит мрачная граф Джанель.

– Как вы спали, граф? – спросил брат Коун.

– Как мертвая. – Она указала на кашу Дорны: – Там еще осталось?

– О да, жеребеночек! – Взяв еще одну тарелку, Дорна наполнила ее из котла, а граф Джанель добавила в нее овощей и перечного соуса.