Тревожная служба - Андрей Козлов

Это была еще одна радостная для меня весть.

- Ну а теперь я кратко познакомлю вас с обстановкой на нашем участке фронта и с задачей, которую получила комендатура, - сказал В. А. Лебедев. Он достал из полевой сумки карту и развернул ее на столе. Мы придвинулись ближе.

- Ценой огромных потерь немцы перерезали все железные и шоссейные дороги и почти полностью блокировали Ленинград. Вот фронт противника. Лебедев показал на карте дугу, фланги которой упирались в Финский залив и Ладожское озеро. - Вся Ладога под контролем врага. На восточном и западном берегах в наших руках остались сравнительно небольшие территории. Моряки Ладожской военной флотилии и речники Северо-западного речного пароходства под бомбежками и артобстрелами круглые сутки перевозят через озеро продовольствие и горючее, боеприпасы и топливо, медикаменты - все, что необходимо фронту и городу. Но судов не хватает, портовые сооружения не рассчитаны и на десятую долю таких массовых и напряженных перевозок. Осиновецкий озерный порт в девятнадцати километрах от занятого врагом Шлиссельбурга создан по решению Военного совета лишь в начале сентября. Если не считать маяка и нескольких домиков, там до недавних пор было голое место.

Ленинграду трудно. Фашисты, не сумев захватить его силой оружия, теперь стремятся замкнуть кольцо блокады, взять город измором, удушить голодом. Поэтому они так рвутся сейчас вот сюда - к Лодейному полю. Снабжение Ленинграда все время висит на волоске. Перевалочные ладожские базы, на которые прибывают грузы с Северной железной дороги, ежедневно подвергаются жесточайшей бомбежке. Как только озеро покроется надежным льдом, по нему будет проложена военно-автомобильная дорога на восточный берег, в Кобону и Лаврове.

Лебедев показал оба населенных пункта на карте.

- Нам приказано в сжатые сроки создать здесь, на побережье, прочную оборону; ни в коем случае не допустить фашистов в район, предназначенный для организации дороги. Кроме того, мы будем заниматься разведкой, вылавливать вражеских шпионов и диверсантов, распространителей ложных слухов. В ближайшее время предстоит сколотить отряды боевого охранения. Выполняя боевую задачу, мы должны учить людей и учиться сами. Первое, что надо сделать, - это освоить минометы и противотанковые ружья, которые к нам уже поступили. - Лебедев посмотрел на меня. - Тут уж вам карты в руки, товарищ лейтенант. Насколько мне известно, кроме вас, в отряде нет ни одного специалиста. Так что наряду с выполнением обязанностей начальника заставы вам придется поработать и в качестве инструктора.

- Есть, товарищ капитан! - ответил я.

В дальнейшем мне пришлось готовить минометные расчеты не только для своей комендатуры и отряда, но и для соседних частей.

Часто эти занятия проходили непосредственно на переднем крае. Чтобы попусту не тратить боеприпасов, мы огонь вели по врагу. Он, конечно, яростно огрызался.

Но вернемся к разговору, который проходил в землянке.

Напомнив еще раз о земляных работах, В. А. Лебедев сказал:

- Оборонительные сооружения надо строить скрытно. Противник ни о чем не. должен догадываться. О ледовой трассе - никому ни слова!

Капитан сложил карту, спрятал в полевую сумку. Когда мы вышли на воздух, стояла ночь. Над недалеким передним краем взлетали ракеты.

Я видел немало озер на Карельском перешейке, не в диковину были для меня и штормы в Финском заливе. Но то, с чем встретился я утром следующего дня на Ладоге, крупнейшем озере Европы, поразило меня. Зловещее черное водное пространство, которому не было видно ни конца ни края, кипело. Огромные волны бешено неслись к берегу и разбивались о камни. Ладога ревела, свистела, выла. Казалось, нет такой силы, которая скует ее, сделает покорной. А за кромкой прибоя белел выпавший за ночь снег, дремали пушистые ели. Тяжелые свинцовые облака то затягивали, то открывали красно-белый маяк на мысе Осиновец.

"Как ты там, Николай Иванович?" - мысленно обратился я к лейтенанту Антипину.

Своими подчиненными я остался доволен. Подавляющее большинство побывало в боях, что меня особенно обрадовало. Проходя перед строем, вглядываясь в лица пограничников, я с замиранием сердца ждал, что вот-вот встречу кого-нибудь с острова Пий-Саари или из резервной заставы 103-го погранотряда, но - тщетно.

Между прочим, находясь в госпитале в Ленинграде, я дотошно расспрашивал вновь поступавших раненых о положении на Карельском перешейке, о боевых действиях пограничников, радовался, когда удавалось услышать знакомую мне фамилию, название населенного пункта или железнодорожной станции, где я бывал по делам службы или воевал. Но вот человека, с которым полтора года охранял границу, с кем воевал, не встретил ни разу.

Когда я приказал подчиненным разойтись, они молча спокойно сломали строй, окружили меня. Посыпались вопросы:

- Что нового на фронте?

- До каких пор мы будем отступать?

- В минометчики будут назначать или добровольцев вызывать?..

Вместе с командирами взводов наметил план неотложных работ. Дело закипело. Бойцы старательно рыли траншеи и щели, маскировали землянки. Особое внимание мы обращали на укрепление участков, наиболее уязвимых из-за их близости к противнику и вероятности высадки воздушных и морских десантов.

8 ноября 1941 года немецкие войска овладели Тихвином. Положение под Ленинградом еще более осложнилось. Теперь грузы для осажденного города стали прибывать не на Волхов и Войбокало, а на затерявшиеся в лесах небольшие станции Подборовье и Заборье, расположенные в 100-120 километрах от Тихвина. В конце ноября фашисты прорвались к станции Войбокало - одной - из самых важных перевалочных баз на Ладожском озере. Гитлеровские войска перерезали железную дорогу и стали пробиваться к Кобоне. Это грозило полной блокадой города.

В эти дни нам стало известно, что Военный совет принял решение о строительстве автомобильной дороги Осиновец - Подборовье. Она была в шесть раз длиннее плеча Войбокало - Осиновец, проходила по сильно пересеченной лесистой и болотистой местности. Но иного выхода не было. Снабжение Ленинграда по воздуху было делом нереальным. Устанавливался жесткий срок окончания строительства - 1 декабря. Воинские части и местное население завершили работы с некоторым запозданием - 6 декабря. А через четыре дня советские войска вышибли фашистов из Тихвина. Новая дорога во многом утратила свое значение. Подготовка к прокладке дороги по льду Ладожского озера (продолжение плеча Осиновец - Подборовье) началась задолго до ледостава. Не только наша комендатура, а и весь 8-й пограничный отряд оказались в центре важных дел.