Пепелище славы - Ярослав Денисенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- А ты, чужак, кто такой, чтобы этим интересоваться?
Высокомерная личина урук-хая оказалась не столь уж тяжелой, при соответствующем настрое. Орог, хорошо сжившийся с новой ролью, презрительно фыркнул:
- Лично мне нет никакого дела до тебя и твоего жалкого клана! Но тому, кто послал меня сюда, очень любопытно, достойно ли вели себя его воины за триста лет отсутствия! В твоих же интересах поведать мне как можно больше.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что послан самим Владыкой?
- Именно это я и хочу сказать.
- Такое заявление тоже требует доказательств, - заметил воин Черного Солнца.
- За кого ты меня принимаешь, старик? - скривился Орог. - Или ты думаешь, что я так рад торчать в забытых всеми горах, когда другие уже собираются в набеги? Пора доложить Владыке, что все достойные и верные полегли в бою, и от Черного Солнца осталась лишь горстка предателей, грызущихся за власть так, будто она им принадлежит!
- Это неправда! - вскричал Уршнак так поспешно, что у Орога отпали последние сомнения в его несомненной причастности к упомянутой грызне. - Ришнар замутил головы всему клану, но виноваты только он и Барги! Возомнили себя главнее самого Владыки! Я желал лишь справедливости!
- Вот как? - заинтересованно протянул "урук-хай".
- Если Ришнар меня убьет, никто больше не откроет правду!
- Намекаешь на то, чтобы я помог тебе бежать?
- Да! Вытащи меня отсюда, и я помогу разоблачить этих предателей!
"Что за щедрое предложение! - подумал Орог. - Скромно и от всей души". Целостная картинка начинала мало-помалу складываться. Холодный расчет Ришнара проглядывался за ней. Старому интригану был необходим болван во главе клана, и он его получил. Несомненно, Уршнак умнее Барги. Ему без надобности хитрый советчик, обожаемый воинами.
- Но ты сказал, что доказательств нет.
Уршнак замялся. Краткое мгновение продлилась пауза, из которой становилось ясно: он обдумывает, что говорить.
- Не совсем. Я видел своими глазами, как Барги убил вождя.
"Врет, - отметил Орог. - В тронном зале Ришнар четко сказал, что после смерти Буртака останется слово против слова. Если бы Уршнак действительно был свидетелем, Ришнар не желал бы его смерти".
- Трое присутствовали там: Ришнар, Буртак и я. Ришнар молчит, потому что ему выгодно. Буртак потому что боится. А я молчать не стал и оказался в этой яме.
- Я готов поверить тебе… Но Барги стал вождем пятьдесят лет назад, а ты сидишь здесь от силы десять. Почему ты молчал все это время? Уж не был ли ты с ними заодно?
- Нет! Это все Ришнар. Он и меня сначала обманул. Убедил нас, что у Барги было право, что вождь его оскорбил… Что клан слишком малочисленный, и лишние раздоры ему ни к чему. Только потом я понял, что не было причин, кроме жажды заполучить власть! На моей стороне была почти половина клана. Но остальные поверили в гнусную ложь Барги и Ришнара! Многих славных воинов потерял Владыка в тот день.
- Виновные получат по заслугам, - с холодной надменностью пообещал "посланник". - И ты поможешь в свершении правосудия.
ГЛАВА 7.
Костер как раз прогорел до углей, когда Шенгар принес от реки две промытые и выпотрошенные кроличьи тушки. Во время прошлого похода он обнаружил норы и расставил несколько затяжных петель. Добыча не заставила себя ждать.
Напевая незамысловатую песенку про храброго воина, мстящего за убитых братьев, Шенгар принялся разделывать кроликов, щедро натирая каждый кусок смесью пряных трав.
С давних времен орки не отличались разборчивостью в еде. Сжиралось все, что звериные клыки и когти могли разорвать, а мощные челюсти - раздробить. Представление о том, что перед едой пищу неплохо бы приготовить, пришло к Северным Кланам с человеческими женщинами. От матери к дочери передавались тайны рыбного супа и сочного куска мяса с хрустящей корочкой, ароматных подлив, пряных колбас, бодрящих хмельных напитков и прочего волшебства, творящегося у костров больших стоянок. Не то, чтобы женщины желали оставить поваренное искусство своим страшным секретом… Не то, чтобы мужчин не устраивал вкус приготовленной пищи - вернувшись из дальних походов, они с подозрительной жадностью набрасывались на еду, одним заходом сметая недельный запас продовольствия. И все же, оставшись наедине с собственным голодным желудком, большинство охотников предпочитали не тратить время на ненужные формальности.
Большинство - но только не Шенгар. Не раз он становился объектом ехидных нападок со стороны брата, называвшего его обжорой при каждом удобном случае. Доля истины в этом, несомненно, была. Однако, при всем своем пристрастии к еде, Шенгар считал невкусную пищу бесполезным переводом времени и добра. И делал все, от него зависящее, чтобы не допустить столь ужасных растрат. В первый год совместных странствий он заработал немало затрещин от брата за обуглившиеся, пересоленные, горчащие, жесткие и прочими способами загубленные образчики кулинарии. Горький опыт пошел впрок. Всю зиму Шенгар старательно околачивался неподалеку от лагерных костров. Обаянием он с детства пользовался в совершенстве, а посему проник в самые сокровенные тайны приготовления пищи. Уже следующим летом Орог ворчал по традиции, но сдавался на удивление быстро, уступая брату право распоряжаться трапезой.
Скоро Шенгар пришел к выводу, что готовка еды - вовсе не последовательность обязательных процедур с известным результатом, а процесс не менее увлекательный и творческий, чем погоня за этой едой по горам, лесам и болотам. Не прошло двух лет, и его авторитет в кулинарии сделался столь же непререкаемым, как слава меткого стрелка и способности к определению погоды.
Шенгар как раз закончил с кроликами, когда песенка подошла к заключительным строкам.
"Он голой рукой вырвал сердце врага
И бросил его на съеденье волкам!" -фальшиво протянул молодой охотник, нимало не стесняясь совершеннейшему отсутствию музыкального слуха при громком и сильном голосе.
- Я точно жив, - слабо простонал эльф в углу. - В чертогах Светлого Творца не может быть таких ужасных звуков!
- Еще бы ты посмел сдохнуть, - проворчал Шенгар, обиженный подобным отзывом о своей любимой песне, - после того, как я извел на тебя все запасы целебных трав!
- Но если это не Светлые Чертоги - где я нахожусь?
Радость от предвкушения момента, когда он вопьется зубами в нежный, равномерно прожаренный кусок крольчатины, разом померкла от столь явных признаков жизненной несправедливости.
- Ушастый доходяга ничего не помнит, - горестно вздохнул несостоявшийся герой. - Вот и таскай таких на собственном горбу под тучей стрел от трех десятков врагов!
- Орки! - вскричал эльф и дернулся было сесть - не дали прочные жерди шин и вовремя подоспевший Шенгар, силой уложивший взбунтовавшегося пациента обратно.
- Попрыгай еще, потом пятьсот лет будешь как ящерица ползать, или сколько вы там живете! - цыкнул он сурово.
Эльф охнул от запоздалой боли, безжалостными когтями рванувшей израненную грудь.
- Я вспомнил, - тихо проговорил он. - Ты - один из тех юношей, что вытащили меня из пропасти. Вы так и не бросили меня! Но… Что случилось потом? Вы смогли предупредить наших в лагере?
- До лагеря мы так и не добрались. Эта пещера - хорошее убежище. Легче поднять со дна Темную Твердыню, чем этим деся… тридцати оркам добраться до нее.
- А что с твоим братом? Неужели…
Шенгар презрительно фыркнул:
- Ха! Еще чего! Брат ушел разведать их логово. С такими, как он, не бывает всяких "неужели"!
Раненый прикрыл незрячие глаза.
- Орки - опасные противники. Вы двое действительно очень храбры. Мне жаль, что раньше я считал вас слабым племенем.
- Ну… Я вон когда мальчишкой был, вообще в вас не верил. Думал, что эльфов выдумали старейшины, чтобы красивее о своих подвигах рассказывать!
Боль помешала эльфу засмеяться.
- Наверное, это был мой бред… Мне показалось… Или вы действительно говорили, что знакомы с Роэтуром?
- Знакомы, - кивнул Шенгар, раскладывая нанизанных на прутья кроликов над горячими углями. - Несколько лет назад забрели далеко на юг. Там и повстречались. У меня брат тоже головой малость того. Книги, буквы… В общем, быстро столковались.
- Я не знал, что на севере есть люди, знакомые с грамотой! Расскажи мне подробнее о вашем народе.
- Ну, если честно, брат тут один такой. И вообще на севере мы пришлые. Земли, откуда мы родом, поглотило море. Но у нас сохранились рассказы и легенды о том, каким великим народом мы были когда-то. Брат верит, что все эти книги помогут вернуть нам былую славу.
- Странно. Раньше Роэтур то и дело притаскивал каких-то людей, пытался всем о них рассказывать… А о вас и словом не обмолвился.
Шенгар судорожно сглотнул, чувствуя, как разговор перетекает в совершенно нежелательное русло. Мысли понеслись вдвое быстрее обычного. Не впервой любителю преувеличений было на ходу выдумывать объяснения несостыковкам в рассказе. И все же, одно дело слегка приукрасить реальную историю и совсем другое - говорить явную неправду. И первое и второе Шенгар умел делать, не моргнув глазом. Различалась моральная сторона вопроса. Он мог бы с легкостью соврать врагу или чужаку - но кем считать этого эльфа? Врагом, потому что он длинноухий? Другом, потому что у них общий противник в лице стариканов? Пленным? Случайным товарищем? С каждым днем ситуация все больше выходила за пределы привычной с детства простой логики: "свой-чужой", "плохой-хороший". И это сильно раздражало Шенгара.