Дьявол в Огайо (ЛП) - Полатин Дарья
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Опустив глаза, я еще раз перечитала письмо, убедилась, что оно идеально, и нажала «отправить».
Почти сразу запиликало! В моем почтовом ящике появилось новое сообщение. Это был Себастьян, он сказал, что свяжется со мной с записями по вопросам как можно скорее.
«Спокойной ночи, ― добавил он. ― И еще раз поздравляю с колонкой, Джулс. Убийственная работа». Смайлик.
Хотя я не была большой поклонницей «эмодзи», оценила этот жест. И мальчики обычно не посылают смайлики девушкам, если они им не нравятся, верно? Нравлюсь ли я Себастьяну, или он просто дружелюбен? И чем отличаюсь от Мэй? Она была новенькой в школе и пыталась завести друзей. А Себастьян был до смешного дружелюбен: он просто был мил с новенькой. В конце концов, он был новичком в городе в прошлом году, так что мог просто поддерживать ее.
Волна стыда захлестнула меня. Очевидно, я преувеличивала, слишком остро реагируя на происходящее. Они были просто двумя людьми, разговаривающими друг с другом. К тому же, Мэй знала, что Себастьян мне нравится, и она бы так со мной не поступила. Это было смешно. Я все время представляла себе его отношения с Мэй.
Я должна была загладить свою вину перед ней, может быть даже извиниться за то, что был немного холодна с ней после школы, будто ребенок.
Поднялась с кресла-мешка и прошла по коридору в комнату Мэй. Я постучала в дверь, но, слишком волновалась, чтобы дожидаться ответа, открыв ее.
― Эй, Мэй, прости меня.
И тут я увидела это.
Мэй стояла перед зеркалом в полный рост, прижимая к груди полотенце. Но ее спина была обнажена, бинты сняты.
Пентаграмма была вырезанна на ее спине.
Мой желудок сжался, когда я увидела перевернутую звезду, которая была выгравирована на ее бледной коже красными шрамами. Это было гротескно, как в фильме ужасов. И это было здесь, в моем доме, в моей комнате, на моей подруге.
Знак сатаны.
Мне стало плохо.
Мэй повернулась ко мне, намереваясь что-то сказать. Я знала, что мое лицо, должно быть, выглядело сильно испуганным. Я попыталась превратить его в нечто менее выразительное.
Прежде чем я успела что-то сказать, Мэй завернулась в полотенце и прикрыла спину. С ее волос капала вода после душа, капли превращались в темные точки на ковре.
― Я ... ― начала, но не знала, как закончить предложение.
Что сказать девушке с сатанинскими ранами на спине? Я знала, что с ней что-то случилось, видела бинты, но к такому оказалась не готова.
Мэй подошла и плюхнулась на кровать.
«Возьми себя в руки, Джулс», ― приказала я себе. Я должна была быть хорошим человеком. Бsnm хорошей подругой.
Я подошла к кровати и опустилась рядом с ней. Несколько минут мы сидели молча.
― Это, должно быть, очень больно, ― предположила я, решив, что должна сказать что-то честное.
Потянув пальцами ног волокна ковра, Мэй кивнула.
― Я чуть не потеряла сознание, когда они это сделали.
Не стала спрашивать, кто «они».
― Я бы тоже.
Вздрогнула. Я едва могла представить, как кто-то делает надрез на моей спине, не говоря уже о том, чтобы вырезать гигантскую звезду и круг.
― Ты прекрасно справляешься со всем, Мэй, ― похвалила я ее. ― Особенно после всего, через что ты прошла.
Мэй едва сдержала улыбку.
― Спасибо, Джулс, ― тихо сказала она.
Я поняла, что она говорила серьезно, и была рада, что смогла поддержать ее. Она подарила мне многократное увеличение популярности в школе, стала подругой дома: я была рада сделать что-то взамен.
Но что-то все еще не давало мне покоя, и я никак не могла собраться с мыслями.
― Зачем они это сделали?
Мэй тяжело вздохнула. Я знала, что об этом трудно говорить, но хотела понять все это. Понять ее.
― За попытку побега. Я пыталась уйти, ― объяснила она.
― Уехать из дома?
― Покинуть город, общину.
Я пыталась сложить кусочки воедино.
― Значит, ты пыталась бежать из города, тебя поймали и наказали за это.
Мэй кивнула.
― Они что, посадили тебя в тюрьму?
― Нет. В церковь.
Я поменялась в лице.
― Тебя наказали в церкви?
Церковь должна быть безопасным местом. Я имела в виду, знала о существовании исповеди и о том, что некоторые люди причиняли себе боль, как своего рода искупление в старые времена, но никогда не слышала, чтобы современная церковь причиняла боль своей собственной пастве.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})― Там они делают практически все, что связано с обществом, ― продолжала Мэй. – Принимают решения, устраивают церемонии, исповеди. Все на публике.
― Почему?
― Они говорят, что это для того, чтобы Великий видел.
― Перед глазами Бога?
Мэй закусила губу.
― Да, но они верят в другого Бога.
Она на мгновение замолчала. Я почувствовала, как мои щеки запылали.
― В дьявола, ― сказала я.
Это слово повисло в воздухе, как топор.
Я подалась вперед.
― Значит, другие люди видели, как это случилось с тобой?
― Они заставляют всех смотреть.
Когда я попыталась представить себе этот сценарий, меня затошнило.
― Почему?
Я должна была узнать.
― Это предупреждение. Чтобы другие не пытались уйти. Это должно было преподать всем урок. Даже детям, ― добавила она.
― Дети видели это?
Мэй кивнула.
― Я была не единственной. Они уже делали это раньше…
Мой мозг плавился, пытаясь осмыслить тот факт, что люди делают подобное с другими на глазах у всех. Это было похоже на Средневековье, когда еще сжигали людей на костре.
― Почему они поставили на тебе отметину?
― Это напоминание. Что я всегда буду принадлежать им.
Мэй втянула голову в плечи.
― Я никогда не освобожусь от них.
Я сглотнула. Не сомневалась, что она говорила правду, но все это казалось слишком ужасным, чтобы поверить в такое.
― Ты так думаешь?― спросила я, стараясь скрыть беспокойство. ― Что ты никогда не освободишься от них?
Мэй подняла голову и поймала в зеркале свой взгляд.
― Нет, ― казалось, она тут же приняла твердое решение. ― Я докажу, что они ошибаются.
Мы сидели молча.
― Прости, что вела себя странно после школы, ― призналась я, ― я вбила себе в голову, что вы с Себастьяном... — я чувствовала себя глупо, даже произнося это вслух. ― Ничего, ― продолжала я, ― это было глупо.
Мэй повернулась ко мне и встретилась со мной взглядом своих зеленых глаз.
― Ты хорошая подруга, Джулс, ― сказала она, что заставило меня почувствовать себя ужасно, думая, что она флиртует с Себастьяном.
― Спасибо, ― ответила я, радуясь, что мы наконец-то избавились от неловкости.
Затем она положила ладонь на мою руку и сжала ее. Ее кожа была холодной, как у фарфоровой куклы.
— У меня никогда не было настоящего друга, ― призналась она.
Я почувствовала, как в груди потеплело. Мне было приятно быть чьим-то первым настоящим другом. Это заставило меня почувствовать себя...
Особенной.
Айзек был моим первым лучшим другом, но у меня никогда не было лучшей подруги, хотя я всегда хотела ее. И никогда не признаюсь в этом.
― Может, поклянемся на крови? ― пошутила я.
Мэй посмотрела на меня в замешательстве.
― Это была шутка. Это люди делают, чтобы доказать свою дружбу или что-то в этом духе. Однажды я видела это в кино.
― Я знаю, что такое пакт крови, ― ответила Мэй, отпуская мою руку и вставая. ― Спокойной ночи, Джулс, ― сказала она, выключая одну из настольных ламп и забираясь в постель, все еще завернутая в полотенце.
Я догадалась, что мне пора уходить.
― Спокойной ночи, ― ответила я, поднимаясь.
Глава 22
ПИ-ПИП. КОГДА СЮЗАННА ОТКРЫЛА ДВЕРЦУ МИКРОВОЛНОВКИ, она зазвенела. Затем она налила в кружку горячей воды, чтобы освежить чай.
У нее был короткий перерыв между пациентами, и она только что разговаривала с человеком, который был убежден, что Тупак все еще жив, и только он может остановить убийство. Сюзанна пыталась понять ― после того, как погуглила, кто такой Тупак, ― насколько маловероятно, что этот человек мог предотвратить смерть рэпера.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})